Слепая страсть

Слепая страсть.

Память человека, как и мозг, до конца не изучена. Никто не может с точностью ответить, почему один человек лишается памяти и его мозг вымарывает все, что связано с трагедией, а другой хотел бы забыть, но память, будто специально, раз за разом поднимает неприятные воспоминания на самую поверхность, подсовывает их в случайных ассоциациях и снах.

Сны. Наши сны, как лакмусовая бумажка, показывают, что нас тревожит, о чем мы думаем, чем озабочены. Никита Сергеевич проснулся ото сна, который преследовал его вот уже пятнадцать лет. И хотя до годовщины трагедии оставалось еще три месяца, сны уже начали подтачивать самообладание мужчины. Он немного полежал в постели успокаивая бешено колотящееся сердце и когда понял, что уже не уснет, отправился в душ. В этой небольшой квартире-студии все было сделано специально под него, все под рукой, очень удобно.

Он стоял под горячими тугими струями воды, а память снова подбрасывала неприятные воспоминания. В тот вечер шел дождь. Дорога, быстро работающие дворники не справляющиеся с потоками воды, отец за рулём, мать рядом, и он, пятнадцатилетний мальчишка, на заднем сидении вместе с бабушкой. В тот вечер они возвращались домой, забрав бабушку к себе. Никита прекрасно помнил все свои мысли и негодование по этому поводу. Всего пару месяцев назад прошли похороны деда, и вот родители решили, что бабушка не должна жить одна вдалеке от семьи.

Как же тогда его дико бесило то, что бабушка будет жить с ними. Нет, вы не подумайте, он любил свою бабушку и все детство гостил у них с дедом в деревне. Но одно дело гостить, и совсем другое, когда тебе в пятнадцать лет придется делить комнату с любимым, но всё-таки очень старым человеком. Обида на родителей затмевала разум. Никита прекрасно помнил, какую истерику закатил, когда узнал, что мама переживая за бабушку, хочет забрать ее к ним. Он до последнего надеялся, что та откажется и не поедет, но надежды рухнули. И вот, сидя на заднем сидении новенького Рено Логан, он психовал и бойкотировал родных.

Бабушка пыталась с ним разговаривать, но он упрямо смотрел в окно за которым шел проливной дождь. Он даже помнил, что в тот момент воспринимал буйство стихии как свои чувства: в нем также все заливали дикая обида и злость, а в голове бушевал ураган и шквальный ветер. А потом… Потом все случилось очень быстро и в то же время очень медленно.

Вспышка яркого света резанувшая по глазам, вскрик мамы на переднем сидении, визг тормозов и вибрация по всему кузову. Последнее, что он помнил, был добрый взгляд бабушки. Она смотрела на него с печалью и страхом. Нет, не за себя, за него. И только потом удар. Сильнейший удар выбил его из сидения, подкинул и швырнул в заднее окно. Но этого Никита уже не помнил, только глаза бабушки и крик матери.

Уже гораздо позже, в больнице он узнал, то что его выкинуло из машины — спасло ему жизнь. Больше не выжил никто. В один вечер он стал сиротой. Больше не на кого злиться, только на себя. Но злости не было, не было вообще никаких чувств. Эта новость, вкупе с тем, что он ослеп, будто выжгла в нем все эмоции.

В день, когда он пришел в себя, врачи диагностировали потерю зрения. Страх и опустошение накатили разом, но их тут же смыло сообщение о смерти родителей. Наступило полное оцепенение. Никита не помнил как отвечал на вопросы, как его перевозили в спец интернат. Он часто думал, почему его память не сохранила ничего этого, но вечер трагедии он помнил до мельчайших подробностей, со всеми мыслями и обидными словами.

В интернате с ним работали психологи, но этого он тоже не помнил. Оцепенение прошло после того, как приснился первый сон. Он как будто снова пережил тот вечер, всё восстановилось в памяти в мельчайших деталях. И именно взгляд бабушки, которая смотрела на него с такой любовью и страхом, вернул его к жизни. Потом ему еще много раз снился тот вечер и авария, и каждый раз он пытался предупредить родителей или уговаривал бабушку остаться дома и не ехать с ними. Но, к сожалению, вернуться в прошлое и что-то изменить мы не можем, время нам неподвластно.

Со времени трагедии прошло пятнадцать лет. Каждое утро Никита открывал глаза в надежде, что зрение вернется к нему. Наверное, он никогда не признается себе в этом, но именно эта надежда вела его по жизни. Время неумолимо, оно бежит и жизнь каждого подвластна этому бегу. Вот и Никита продолжал жить, с возрастом становясь замкнутым и циничным мужчиной. Но при этом первоклассным массажистом. У него было много клиентов, и он работал в одном их самых дорогих медицинских центров.

Выключив душ, мужчина взял полотенце, которое всегда висело под рукой и тщательно вытерся. Принюхавшись, поморщился, пора отправлять в стирку и закинув его в корзину стал одеваться. Дважды в неделю в его квартире убирала клининговая компания. Никита был их старым клиентом и к нему, вот уже несколько лет, приезжала одна и та же женщина. Она выполняла работу качественно, но основное достоинство за которое Никита доплачивал, была педантичность. Женщина не просто убирала, но и тщательно следила за тем, чтобы местоположение вещей не менялось. Сегодня день уборки, а значит скоро все будет свежим, чистым и на своих местах.

Одевшись, Никита отправился в соседнее кафе. Готовить завтрак, да и не только завтрак, мужчина не любил, а вот выпить чашку хорошего кофе с утра — это святое. Поэтому, зайти в кофейню рядом с домом и по дороге на работу, было уже традицией.

— Доброе утро, Никита Сергеевич, ваш столик свободен. Вам как всегда? — протараторила девушка, как только он вошел.

— Доброе утро, Катюша. Да, как всегда, — ответил мужчина, уверенно проходя за дальний столик у окна.

Девочки уже давно бронировали этот столик для постоянного клиента. Первое время они даже не догадывались, что мужчина слепой: так умело он это скрывал и так уверенно себя чувствовал. Вот и сейчас, удобно устроившись в кресле, он повернулся к окну. Со стороны складывалось впечатление, что клиент просто рассеянно смотрит на улицу, погрузившись в свои мысли. Отчасти это так и было, Никита действительно глубоко задумался. Он пытался понять, почему сны вернулись так рано. Трагедия случилась осенью, а сейчас самое начало лета.