Случайная смерть Кабарги Лин

Глава № 10

За посиделками, которые, несмотря на усилия Лилы, все равно превратились в рабочее совещание, они и не заметили, как перерыв подошёл к концу. Внезапное появление одной из Копий, как их между собой называли напарники, рушило все планы. Если бы не её новость о похищении Томаса, они бы тихо-мирно отправились проверять версию Фоу насчет археологических раскопок.

Нет, Алень не воспринял всерьез эти фантазии о бегущей фанатке археологии, но его рассуждения навели его на мысль о том, что кто-нибудь из археологов или нанятых рабочих, мог отойти отлить или просто прогуляться. Если же он прогуливался достаточно долго, то у него был шанс стать свидетелем аварии.

Преступник утверждает, что сбил девушку. Претендентки на жертву отрицают свою причастность к делу, словно они попали в отдел после амнезии или в момент происшествия находились в состоянии аффекта. Версия происходящего от третьего лица им бы не помешала.

Лила же планировала опросить еще нескольких девушек на полиграфе и сравнить их показания. Теперь с похищением главного действующего лица эти планы казались совершенно неуместными. Так же, как и огромная тайская лампа в её руках.

- Может, помочь? – вяло предложил Даунхем.

- Нет, она моя.

Дядя Лилы, тот самый мистер Атхиту Макуди, мог бы посоперничать с Кабаргой в технике внезапного появления и еще более внезапного заявления. Имея слегка заметный тайский акцент, он прекрасно изъяснялся по-английски. Когда он уже более-менее мог разговаривать на английском, настало время ударить по устойчивым фразеологическим оборотам, которые он теперь вставлял чуть ли не в каждое предложение. Видимо, чтобы оправдать долгие часы, проведенные за сборником устойчивых англо-американских выражений.

По его словам, одна птичка нашептала, что Лила без ума от тайских ламп, поэтому он не может не порадовать свою племянницу возможностью забрать одну из них, если она того пожелает. Птичка удивленно щелкала клювиком за спиной Макуди, не ожидая такой реакции на донос о подозрительных личностях. Когда ей надоело сдавленно щелкать, она отползла в сторону кухни и скрылась за прилавком.

- Кстати, твой дядя – таец. – заметил Фоу. Он держался за нижнюю часть живота, пытаясь успокоить желудок. Но тот не любил, когда его трогают, тем более, предварительно залив  внутрь адски острую смесь. Поэтому он стал болеть еще сильнее.

- Ты очень наблюдателен. – иронично заметила Лила и слегка подбросила лампу, чтобы получше за нее ухватиться.

- Значит, этот дядя…- брат твоего отца или матери. Но ты даже не полутайка.

- В точку.

Фоу почувствовал острую боль под ребром. Даунхем замедлил шаг, чтобы Лила оказалась впереди. Он приложил палец к губам и показал кулак. Кабарга тем временем внимательно наблюдала за его действиями. Это не осталось без внимания Лилы, но когда она обернулась, он сделал вид, что рассматривает свои ногти.

- Так в чем дело? – не унимался Фоу. Глаза Даунхема расширились бы до размера галактики, если бы не сидели прочно в глазницах.

- Меня удочерили.

- А...о…

Оставшуюся часть пути Фоу предпочел больше не задавать вопросов. А даже если бы и хотел, то не смог бы, так как телефонный разговор с его встревоженной матерью занял не менее 10 минут. Она получила от Даунхема фото пиджака, но теперь её беспокоил вовсе не он. На рубашке, под пуговицей ею было замечено подозрительное темное пятно. Когда Фоу проговорился, что рубашка принадлежит его напарнику, перед ним встала дилемма, врать или не врать. Он мог сказать, что пролил на свою рубашку кофе и ему одолжили другую, либо сказать правду. И испорченная рубашка, и спор на пиджак вызвали бы одинаковую реакцию – её бурное негодование. Поэтому он ограничился третьей версией под названием «мама, я на задании, и отпечаток жира лучшее, что могло со мной случиться».

Положив трубку, он молча бросил на Даунхема продолжительный взгляд, полный раздражения и упрека. Тот в ответ виновато поджал губы и беззвучно произнес «извини».

Пока они выясняли отношения, остановившись у входа в полицейское отделение, Кабарга стала понемногу отстраняться от троицы, при этом даже не пытаясь скрыть эти манипуляции.

Она бесшумно ступала в своих тканевых сапогах с раздвоенным носом и по золотистым изображениям звезд и планет скользили солнечные лучи, делая их похожими на башмачки из сказки.

 Лила поглядывала в сторону Кабарги, ненавязчиво следя за её действиями. Сначала она хотела её окликнуть, но после решила повременить с этим, чтобы выяснить, что же такое она задумала. Ещё в кафе она про себя решила, что не верит ни единому её слову. Чтобы та не говорила – она её не доверяет. Похоже, её догадки начали подтверждаться.

Подойдя в краю тротуара, Кабарга сняла одну перчатку и вытянула руку вперед ладонью. Первое, что заметила Лила, - рукав худи не доходил до запястья. Это подтверждало её теорию о том, что найти одежду на такую дылду не так-то просто. Второе – её рука не была поражена оспой или ожогами. Ничем из того, что походило бы на последствия травмы и болезни. Но…Её взгляд переместился на пальцы, и она заметила, что они почти полностью черные, а ногти имеют странную форму. Они напоминали очень толстые твердые когти и почему-то занимали весь кончик пальца, даже края, справа и слева, где в норме у человека находится кожа. Выше она была светлее, но все же не такой светлой, как на лице.

В тот самый момент, когда Лиле показалось, что на наружной стороне запястья тоже есть что-то странное, её оглушил внезапный писк. Кабарга сжала ладонь и он исчез. Теперь у нее не было никаких шансов уйти незаметно. Все, кто был на улице, обернулись. Они не смотрели прямо на неё, только в её сторону, так как им было трудно на глаз определить источник этого мерзкого звука. Несколько секунд они переглядывались, после чего каждый вернулся к тому, чем был занят ранее.