Служебный Роман в новогоднем антураже

Служебный Роман в новогоднем антураже

10.12

Я посмотрела на часы и тяжело вздохнула. Половина девятого вечера. Что ж, не самый плохой результат. Последние две недели выползала из офиса уже в десятом часу. Не сказать, что работы лично у меня было настолько много. Нет, со своей частью справлялась в рамках стандартного рабочего дня, редко позже. Все остальное зависело от пожеланий начальства. А оно, мое начальство, в последний месяц в конец озверело и требовало, чтобы я присутствовала на рабочем месте, пока шеф не соизволит отбыть домой – мало ли что может понадобиться. Угу, кофе там подать, бумажки распечатать. 
Но что поделать, такая она участь помощника большого начальника. Желание руководства – закон. Один плюс – все сверхурочные часы оплачивались как положено, что на самом деле большая редкость для такой неблагодарной должности. Это я знала не понаслышке, довелось проверить на собственном опыте до того, как попала в Инстрой.
Пришлось набираться опыта и в турагентстве, и в банке, и в небольших строительных фирмах, пока, наконец, не улыбнулась удача в лице Генерального директора и Председателя Правления Инстроя Кожевникова Василия Петровича. 
Замечательный человек, прекрасный мудрый руководитель, мужчина глубоко за пятьдесят внушал уважение и умел организовать работу так, что все вокруг кипело, а сотрудники фонтанировали идеями и энтузиазмом. Весь немаленький коллектив, почти полторы тысячи человек в головном офисе, на него буквально молился и боготворил. Лучшего наставника трудно было найти. Кто знает, что его привлекло в двадцатичетырехлетней девушке, когда я пришла на собеседование, но решение он принял мгновенно. «У вас, Виктория, хороший потенциал. А если будете схватывать на лету, станете идеальным ассистентом, а не просто секретаршей», – сказал он мне тогда. И я старалась, схватывала, вникала, училась, смотрела и запоминала, пока не доросла до первоклассного специалиста, незаменимого во всех вопросах помощника. И все было прекрасно: и нормированный рабочий день, и атмосфера, и даже чай за приятной беседой с самим директором в обеденный перерыв… Пока у Василия Петровича не закончился срок договора и не пришлось уйти на пенсию.
И вот так год назад в тихой гавани Инстроя появился Роман Евгеньевич Гордеев. По слухам, родственник одного из акционеров. 
Мужчина в самом расцвете сил, в разводе, без детей, резкий, бескомпромиссный, стремительный буквально во всем от стиля работы до походки. 
«Тиран, сатрап, деспот и вообще… тот еще винторогий», – как про себя величала его я. 
– Но красии-и-ивый, – хором тянули все женщины компании от уборщиц до главбуха, дамы на почетном шестом десятке.
Тут спорить было бесполезно. Как сказала бы любимая ба: «Хороший самэц. Надо брать». Все при нем: и стать, и косая сажень в плечах, мужественные черты лица, взгляд-рентген, чеканный шаг, а голос… От него одного дамы едва в обморок не падали. Но… смотри выше: тиран, деспот, сатрап.
Узнав об уходе Василия Петровича, я уже начала мысленно паковать вещички и искать новое место работы, потому что такие птицы, как новый руководитель, всегда приходят со своим: креслом, ручкой и помощником – верным оруженосцем. Улыбнулась в этом случае удача или нет, я не могла сказать точно до сих пор, но Гордеев из своего принес разве что ручку. Опытный местный помощник ему пригодился, и работу менять не пришлось, а вот все остальное – да. 
Роман Евгеньевич был тот еще зануда. После первого же скептического взгляда и небрежного брошенного «завтра оденьтесь как подобает бизнес-ассистенту Генерального директора», пришлось полностью сменить гардероб. Не сказать, чтобы я плохо одевалась или не соответствовала внешне своему статусу, но Василий Петрович сам не жаловал строгий дресс-код, поэтому и я могла позволить себе некоторые вольности вроде узких штанов с рубашкой навыпуск или стильной длинной юбки и утепленной кофты зимой. Теперь в моем  гардеробе остались только строгие костюмы, неяркие цвета, умеренный каблук, а волосы всегда были стянуты в хвост.
 Нормированный график полетел к чертям сразу же. Первое время я едва ли не сутками пропадала на работе. Совещания, командировки, встречи, протоколы, которые нужно было сделать и разослать сию минуту, бесконечные заказы от канцелярии до кофеварки (та, что имелась «совершенно не годилась»), поиски того, не знаю чего, беготня по офису с документами, поручениями, потому что ни до кого нельзя сразу дозвониться, а на ковер нужно «вотпрямщас», презентации и бесконечные беседы с начальством. К его чести сказать, Роман Евгеньевич меня слушал и слышал, вникал в уже существующие порядки, прежде чем навести свои, интересовался моей характеристикой сотрудников и в целом от мнения не отмахивался. Если бы не невыносимый темп работы, от которого взвыли все уже на первой неделе, он мог бы даже понравиться. 
Работа стала отнимать все силы, я уже почти год работала на износ, без отпуска, с одним выходным в неделю, который хотелось провести в глубокой спячке, отключить телефон и забыть о нем. Желательно навсегда. Понятия свободного времени у этого безумного трудоголика не было в принципе. Кажется, он вообще всю свою жизнь посвящал работе, не обращая внимание ни на что больше. 
Постепенно график чуть выровнялся, и часто получалось уходить почти вовремя, но последние две недели налаженное расписание начало сбоить. Оно и понятно – Новый год на носу. Начало декабря. 
Впрочем, мне грех было расстраиваться, ведь еще две недельки, корпоратив и долгожданный выстраданный отпуск до самого Нового года. Пусть я не собиралась никуда ехать, но провести отлично время дома или на даче родителей никто не помешает. И рабочий телефон обязательно выключу.
Предаваясь мечтам об отдыхе и составляя список мест, куда можно и нужно сходить, я отключила компьютер, потерла будто засыпанные песком красные глаза, уже не заботясь о макияже, и поплелась в свою каморку-гардероб переодеваться. Потому что зима-зимой, а дресс-код никто не отменял. Юбка и блузка, да-да.
Домой добралась через час, совершенно без сил. Перекусила тем, что нашла в холодильнике, и рухнула на кровать. 
– Нет, это не жизнь. Кажется, пора менять работу. 
Мне почти тридцать, ни мужа, ни детей, ни даже любовника, потому что и на него не хватает времени. Кошку и ту пришлось переселить к родителям, чтобы не мучить животное. 
Я бы совсем прекратила общение с внешним миром, если бы не подруга Машка. С ней мы сдружились в университете и с тех пор были не разлей вода. Зажигалочка и человек-праздник Мария и я, предпочитающая книги шумным тусовкам, казалось бы, не имели ничего общего. Но так вышло, что мы прекрасно дополняли друг друга. Машка вытягивала меня из скорлупы, в которую я так и норовила спрятаться, а я притормаживала на поворотах подругу. Пятница стала для нас священным днем, когда мы могли встретиться, поболтать, перемыть косточки коллегам и повозмущаться на начальство.
Я только подумала о том, что этот долгожданный день уже завтра, как зазвонил телефон.
– Привет подруга. Ты там жива еще? – заголосила в трубку Машка. Ну не умела она разговаривать в привычном для всех диапазоне и обязательно перекрикивала своих собеседников.
– Привет. Да, но жизнь во мне едва теплится. Может, отменим завтрашние посиделки? Или давай ко мне? Пицца, вино, душевные беседы? – не особо надеясь на чудо предложила я. Расслабиться хотелось, но тащиться после адской рабочей недели куда-то еще, не было никаких сил.
– Э-э-э нет! Вот так и становятся домашними клушами! Сначала идти не хочется, дома посидим, потом зачем вообще собираться, а потом вышивать начнешь вечерами? Не пойдет! Завтра в восемь на нашем месте! И никаких отговорок! – категорично заявила Машка. С таким боевым настроем спорить было бесполезно, поэтому я вяло согласилась.