Собственность льва

Глава 1. Four Seasons

Покручивая в руках небольшую карточку, я улыбаюсь. Сегодня ровно год, как я решилась на отношения со своим парнем Димой. Он у меня вообще, если честно, подарок — красивый, высокий, мечта любой девчонки, только спросите! Еще бы. Он — самый лакомый кусочек на всей параллели. Изучает финансы, достаточно умный и веселый, обаятельный, еще и в футбол играет.

«А еще на Порше!» - вечно добавляет моя подруга Светка, а я глаза закатываю. Какая разница? Нет, машина у него действительно очень красивая, но я на него внимание обратила не поэтому. Дима единственный из многих «желающих» смог расположить меня к себе. К парням я отношусь с большой опаской, поэтому у нас и с ним пока ничего не было…так, только невинный поцелуи…Ну ладно. Не совсем они невинные, знаю, но я дальше «второй» базы его не пускаю — боюсь. Травмированный я человек, а травмы, как известно, всегда растут из детства. Которого у меня не было. Серьезно.

Если вас спросят о вашем детстве, вы, наверно, с ходу вспомните парочку забавных историй: лепили пельмени с бабушкой? Разрисовали стены в родительской спальне? Использовали гуталин вместо крема, чтобы за мамой повторить? Так вот. У меня этого всего тоже не было. Единственное хорошее, что я помню — это мягкого медведя кислотного, синего цвета. Его мне подарил один единственный, хороший человек, который относился ко мне, как к нормальному ребенку. И нет. Это не моя мама или папа, это посторонний мужчина. Дядя Гера. Он был влюблен в мою мать по уши, но потом сел в тюрьму, где его и убили. Я долго плакала, она — ни секунды не горевала. Как только его забрали в наручниках из нашей разбитой квартирки, все вернулось на круги своя: пьянки, водка, крики.

Я сама приехала в Москву из небольшого городишки, название которого вы и не знаете, наверно — это ведь и не город даже. Так. Поселок городского типа, где каждый друг друга знает. Меня это одновременно губило и спасало, если честно, потому что не смотря на разговоры и сплетни вокруг меня, находились добрые люди, у которых я могла переночевать. Дома жить было просто невозможно. Мама пила, сколько я себя помню, а по мере моего взросления, пила все больше и больше. Как она говорила в очередном, пьяном угаре — это все из-за тоски от ее разбитых грез. Странно вообще, она у меня невероятно красивая…была, конечно. Сейчас уже нет. Но когда-то, когда ей было, как мне, она тоже приехала в столицу и почти сразу залетела в мир «большого» кино. Она ведь действительно имела все перспективы стать настоящей звездой — к невероятной красоте бонусом шел такой же невероятный талант к драме. Он до сих пор жив, его то не пропьешь, как говорится. Но потом что-то случилось, все в момент лопнуло, и ей ничего не оставалось, как вернуться обратно к бабушке со мной подмышкой. Насколько я знаю, они совсем не ладили, и бабушка вообще вскоре умерла, а мы остались в трехкомнатной квартире. Иногда я думаю, а может она была нормальной? Не случись с ней сердечного приступа, может и мне легче бы было? Но пустое это. Думать о том, о чем ты никогда не узнаешь.

Реальность моя такова: мы с мамой сейчас не общаемся вообще. Она меня ненавидит. Возможно винит в своих провалах? Я не знаю, но мне хочется думать, что это все водка с ней делает, а не она. Сложно ведь принять, что родной и такой близкий человек тебя презирает...Но наш игнор длится уже три года. С тех пор, как я села на электричку дальнего следования, и уехала в Москкву учиться. Жалею ли? Да ни капли. По итогу то, что я от нее получила? Кучу травм, ада наяву и оскорблений, каких ты не услышишь даже в самых грязных подворотнях. Из хорошего мне досталось только любовь к искусству и красивое имя: Афанасьева Есеня Горская. Как звучит, да? Вы себе и не представляете, как много я за него отхватила в свое время…Маленький городок на то и маленький городок: отличаешься, тебя непременно заклюют.

Сейчас я стараюсь не думать о прошлом, смотреть в будущее. Благодаря всему этому багажу, в конце концов я точно знала, что должна вырваться, и, в отличии от своих одноклассников, у которых было все нормально, только и делала, что училась. Училась-училась-училась. Чтобы поступить. Я знала, что рассчитывать мне не на кого. Только если на посильную помощь в подготовке от местой библиотекарши Маргариты Степановны. Зная мою ситуацию, еще в средней школе она меня подкармливала, а потом, когда я стала еще старше, и вовсе разрешила жить у нее. Дома мне было просто опасно. Я слишком похожа на маму, и вот он главный камень преткновения и причина всех моих травм — внешность. Красота порой не благодетель, проклятие, а когда ты живешь в доме, который по факту и не дом, а проходной двор для лиц не обремененных моралью — все совсем плохо.

Но я не хочу об этом сейчас думать, поэтому мотаю головой и снова смотрю на карточку. Ох, Димка, придумал то! Так на него не похоже: приглашает меня в отель на празднование годовщины вот так...по-старинному что ли. Дима, конечно, весь из себя очаровательный и милый, но он не романтик. Не тот склад ума. Он скорее рациональный у меня. Ухаживал, конечно, но точно и да, ухаживал не так. Стандартно, скорее, цветами и конфетами замасливал, в кино водил, в рестораны, а еще своей обворожительностью и доброй улыбкой брал.

«От такого подката попахивает дряхлыми яйцами…» - так и вижу, что Светка именно так и скажет, в очередной раз подчеркнув, как цинично она относится к таким поступкам.

Но я то нет. Романтическая натура, ничего не скажешь, которая не впадает в розовые мечты лишь благодаря короткому стуку в дверь, которая сразу и открывается.

- Есеня!

Подрываюсь на месте и прячу зачем-то карточку, получая вполне заслуженный долгий, насмешливый взгляд моей Светки.

- Что ты там прячешь?

Закатываю глаза, потом указываю ими на все еще открытую дверь. Я подрабатываю в Большом театре художником по костюмам, и, как известно, чаще эта вся история — дело женское. Короче говоря, коллектив у нас почти однополый, а, снова как известно, женщины обожают судачить. Не хочу я, чтобы мою личную жизнь обсуждали — счастье любит тишину. Света это знает. Мы с ней после второго курса обе сюда на практику попали, и обе остались. Я этому рада. С ней мне не так страшно…