Софья. Иллюзия любви

Глава 16

- Что же ты молчишь? – не выдержала воцарившейся тишины Наталья.

Собрав разбросанные по столу письма, она сложила их в аккуратную стопку и сунула в руки Раневскому.

- Каких слов ты ждёшь от меня, Натали? – поднялся Александр. – Благодарности?

- Нет, - тихо обронила Наталья. – Я не жду благодарности. Я лишь хочу, чтобы ты был счастлив с той, которую любишь.

Раневский горько усмехнулся:

- Я сделал свой выбор, Натали. Не будем более о том.

- Саша, - она тронула его плечо, - я лишь прошу тебя подумать. Что тобою движет? Угрызения совести, жалость? Полно! Нежели не видишь, что она не рада твоему возвращению?

Александр сжал в руке злополучные письма.

- Хорошо, Натали. Я подумаю. Об одном прошу: пусть это останется между нами.

- Увы, об этом знает уже весь Петербург, - вздохнула Наталья.

Раневский выдохнул сквозь стиснутые зубы. Всё стало на свои места. Причина, по которой Софья так спешила покинуть столицу, стала совершенно очевидной. Она не столько желала уехать с ним, сколько боялась разоблачения, опасалась, что слухи о ней и её любовнике дойдут до его ушей.

- Прости, я не намерен более говорить о том. - Раневский шагнул к дверям.

- Нежели ты думаешь, я не понимаю, Саша? Поверь, мне очень жаль.

Коротко кивнув, Раневский вышел. Спустившись на первый этаж, Александр заперся в кабинете. Бросив на стол смятые письма, он медленно опустился в кресло. Странно, он не ощущал ни злости, ни ярости. Пусто было на душе, будто вынули оттуда всё: все чувства, все желания, всё, чем жил. Помимо его воли, рука сама потянулась к лежащему на краешке стола свёрнутому вчетверо листу бумаги. В глаза ему бросилась фраза, написанная чётким размашистым почерком, так знакомым ему самому:

«Я скучаю без Вашего общества, Софи. Не видя Вашей улыбки, не слыша Вашего голоса, я изнываю от тоски. Единственным утешением мне служит воспоминание о сладости Ваших губ, о том, поцелуе, что Вы подарили мне…»

Раневский выронил из рук письмо, и оно медленно опустилось на ковёр у стола. «Глупец, - усмехнулся он. – Какой же я глупец. Мало того – рогоносец!» Открыв ящик стола, Александр смахнул в него все письма и запер его на ключ. «Кому верить, ежели все вокруг лгут? – вздохнул он. - Завадский, вестимо, знал об этой связи. Знал и промолчал».

Вечером обитатели усадьбы в Рощино собрались за ужином в малой столовой. Мрачное настроение хозяина усадьбы, казалось, передалось и остальным, слышно было только позвякивание столовых приборов, да о чём-то тихо переговаривались Кити и Наталья. Софья всё пыталась поймать взгляд супруга, но Раневский ни разу не поднял головы. Окончив трапезничать, он, сославшись на занятость, извинился и вышел из комнаты. Сашко, смущённый, присутствием дам, быстро расправился с ужином и покинул столовую вслед за Александром. Кити до смерти хотелось расспросить Софью об Андрее, но в присутствии Натальи, которая, откинувшись на спинку стула, с задумчивым видом крутила в руках бокал с недопитым вином, она не решилась начать разговор. Сама же Софья, ожидавшая от супруга весь день обещанного разговора, терялась в догадках о том, что так расстроило его. Она была уверена, что причиной его дурного настроения стал разговор с Натальей и потому нет-нет, да и кидала в её сторону неприязненные взгляды, но та, казалось, их не замечала, поглощенная созерцанием вина в своём бокале.

Наконец, Софья не выдержала и поднялась из-за стола:

- Натали, Кити, доброй ночи, - натянуто улыбнулась она.

- И вам, Софья Михайловна, доброй ночи, - лукаво улыбнулась Натали, провожая её взглядом.

«Верно, она пересказала Александру все те сплетни, что насобирала обо мне в Петербурге, - решила она. – Мне самой надобно поговорить с ним, рассказать всё как есть, - вздохнула Софья, поднимаясь по лестнице. – На кой чёрт она приехала!» Остановившись перед дверью в покои супруга, Софи робко постучала. Ответа не последовало. Софья в нерешительности постояла под дверью и, набравшись смелости, толкнула её, входя в комнату.

Раневский стоял у окна, заложив руки за спину и, не отрываясь, глядел на разбушевавшуюся за окном метель.

- Я вас не звал, madame, - обронил он, даже не поворачиваясь лицом к Софье.

- Александр, я догадываюсь о причине вашего дурного настроения. Ежели вы позволите, я бы хотела поговорить с вами.

- В самом деле, сударыня? Вы знаете, что меня гложет? – саркастически осведомился он.

Развернувшись от окна, он в два шага преодолел, разделяющее их расстояние и, подняв двумя пальцами её подбородок, заглянул в глаза.

- Ваш взгляд - он такой чистый и наивный, - тихо заговорил он, - губы созданы для поцелуев. «Я скучаю без вашего общества, Софи. Не видя вашей улыбки, не слыша вашего голоса, я изнываю от тоски. Единственным утешением мне служит воспоминание о сладости ваших губ, о том, поцелуе, что вы подарили мне…» - процитировал он.

Софья испуганно охнула и отступила на шаг, но Александр не дал ей возможности отстраниться. Ухватив тонкое запястье, он притянул её к себе: