Согрей меня, препод

Пролог

Дрожащими пальцами набираю чудом добытый номер телефона преподавателя по правовому регулированию хозяйственной деятельности. Очень кстати.

– Ярослав Витальевич, – завываю в трубку, едва раздает хриплое “алло”. – Это Литвинова, студентка ваша, группа “бизнес–экономика”.

– Так, Альбина, что случилось? – уже более собрано спрашивает мужчина.

– Меня хозяйка квартиры на улицу выгнала, – всхлипываю, стараясь сдерживаться. – Вещи не отдает, а мне идти некуда.

– Договора аренды, я так понимаю, нет? – недовольно уточняет Городецкий.

– Так я у нее не первый год снимаю, никаких вопросов до этого не было! – даже как-то возмущенно восклицаю. Меня сейчас, словно дурочку какую-то, упрекают. Хотя, дура и есть, если разобраться. – А тут, две недели назад, хозяйка предложила мне переехать в другую квартиру, дочкину. Меньше по размерам, по цене приятнее и к работе ближе. Вот, вчера и сменила жилье, а сегодня меня не пускают домой, милицией угрожают, – сдерживаюсь из последних сил, чтобы не разрыдаться.

Что мне теперь делать? Я ведь залог за полгода вперед внесла, зарплата не скоро, еще и учебу оплатить надо…

– С квартирой будем решать, только покумекать нужно, – явно сдерживая зевок, бурчит преподаватель. – Позвони пока родным, переночуй там, а на днях, постараюсь даже завтра, наберу тебе, обсудим.

И меня снова прорывает на истерику, которую тщетно пытается прекратить, уставший по голосу Городецкий. Но я все равно ничего не могу поделать, потому что совершенно одна в чужом городе. Ну и что, что я живу здесь с семнадцати лет?! Какая девушка может обрасти друзьями, если всё, чем она занимается – это бесконечная учеба и сначала подработки, а затем и полная занятость?! Да я даже в кино ни разу не была, просто потому, что времени нет. Будут плохие оценки – отец заберет в родной город и замуж выдаст. Попрошу у родителей денег на еду или те же прокладки – тот же результат. Приходилось выживать. И я прекрасно справлялась со всем… До сегодняшнего дня.

Прихожу в себя лишь когда слышу короткие гудки в трубке. Как стою – так и падаю задницей в сугроб. Какая разница, где я сгину: на лавке или сразу в снегу? Может, так даже быстрее получится. Я лишь четко осознаю одно, – что ни при каких обстоятельствах не стану звонить отцу, потому что на этом моя жизнь закончится окончательно.

А так… Вдруг у хозяйки юмор такой? Может, она сейчас увидит меня в окно, сжалится и, хотя бы, на ночь пустит, а по утру спокойно обсудим, что же такого произошло, и…

Рука так дрожит, что я не сразу понимаю, что в ней отчаянно вибрирует телефон. Окоченевшие пальцы не спешат слушаться, а глаза не верят тому, что мне перезванивает недавно набранный абонент.

Не с первой попытки, но, все же, принимаю вызов.

– Алло, – хриплю севшим голосом.

– Мать твою, где ты?! – раздается бас в трубке. И кроме голоса я еще, кажется, слышу звук заведенного мотора.

Городецкий прогревает машину, видимо. Только зачем? Он… Собирается приехать? Сейчас? Огонек надежды зарождается внутри.

– Ул-лица Мир-ра, шшшесть, – отвечаю, едва ворочая языком.

Жду хоть что-нибудь еще, вроде уточняющих вопросов, например, потому что мне очень нравится голос этого преподавателя, да и он сам, чего уж скрывать.

Только ответом мне служит полнейшая тишина. С трудом отрываю руку от уха и вижу потухший экран. Отчаянно жмякаю на боковую кнопку, только кусок пластика с микросхемами в моей руке явно мертв. Еще бы, китайцы не привыкли к минус двадцать пять.

Моя истерика переходит в отчаяние, руки опускаются, а еще смертельно хочется спать. Все звуки сливаются в единый гул ветра, а на ресницах из-за слез образуется белый налет. Глаза всё тяжелее открывать, поэтому я больше даже и не стараюсь, смиренно ожидая непонятно чего. Обидно, что моя жизнь заканчивается вот так. Девственницей, в сугробе.

Внезапно, что-то сильно и резко, буквально, вздергивает меня. Только ноги не слушаются и хочется завалиться назад. Однако, мне не позволяют. А затем я получаю шлепок по окоченевшей заднице. Следом еще один. И еще. Достается и ногам. Словно сквозь вату в ушах прорывается чье-то недовольное бурчание, больше похожее на отборную ругань.

С нечеловеческим усилием мне удается открыть глаза и…

Наверное, я умерла. Передо мной, распахивая одной рукой свое пальто, а второй, придерживая меня за шкирку, стоит Городецкий. Стягивает с себя шарф, и наматывает на меня. Начинает снимать верхнюю одежду.

– Глупый, глупый ребенок, – журит по-отечески. А я, пользуясь этим моментом, делаю шаг и обнимаю мужчину. В нос сразу же ударяет запах спокойствия и защищенности. Позволяю себе немного повсхлипывать, тайком наслаждаясь ароматом Ярослава Витальевича. Ему очень подходит это имя Ярый – могущественный, сильный.

Говорят, дом там, где тебя ждут. Как бы я хотела, чтобы мой дом пах именно так.

– Я точно пожалею об этом, – недовольно бормочет Городецкий, но, все же, приобнимает в ответ и успокаивающе поглаживает по спине. – Поехали, закоченела небось вся.

Так согрей меня, препод.

-----

Дорогие друзья!

Добро пожаловать в мою новинку!

Буду рада вашей поддержке этой истории. Пожалуйста, не забывайте ставить звездочку, добавлять книгу в библиотеку и подписываться на автора, чтобы не пропустить ничего важного.