Сокровища волшебника

Глава 1. Начало начинается снизу

Желтовато-белое солнце приятно грело, сияя на мягком голубом небе. Белые ватные облака изредка нарушали идеальное полотно, разбавляя его невообразимыми и иногда очень смешными формами. Птицы черные мазками носились по небу, ловя невидимых человеку жучков. Мальчик задумчиво жевал травинку, щурясь от яркого света.

— Вейрон! Вейрон!

Он оторвался от своих мыслей и недовольно посмотрел на кричащего.

— Чего тебе надо, Эйса? Уйди и не мешай.

— А вот и не уйду, — насупился мальчик, переминаясь босыми ногами по разбросанной траве. — Мама велела тебе сходить со мной в лес за ягодами и водой из родника.

— А сам чего сходить не можешь? Тебе почти девять, вот и хватай свою компанию мелких друзей и топай в лес, ягодник совсем недалеко. Тем более что половину ягод ты проглотишь там, меньше нести.

— Если ты не пойдешь, я скажу маме, что ты снова валялся тут, а не работал, — упирался младший брат, капризно надувая щеки.

Вейрон скривился, представив, что с ним будет после этого, и поднялся, стряхивая солому с коротких пепельных волос.

— Ты маленький гаденыш, Эйса. Ладно, пошли за твоими ягодами, только маме чтоб ни слова, понял?

— Ага, — сказал довольный Эйса и побежал домой за корзинами и бурдюком. Колечки его белокурых волос сверкали, как солнце, падая на красную рубашку, спадавшую до колен и прикрывавшую темные линялые штаны.

«Интересно, все дьяволята выглядит как невинные ангелочки? — подумал Вейрон и вздохнул. Не считая матери, он был самым старшим в семье, и вся любовь отдавалась младшему брату и пятилетней сестре, как на подбор белокурые и кареглазые. Он потрепал свои пепельные волосы и выплюнул травинку. — И почему я таким не уродился? Хотя чего рассуждать, влетит-то за неубранное мне, будь я хоть трижды белокурым и с ангельским взглядом».

Эйса уже несся обратно с корзинами и бурдюком за спиной. Забрав его, Вейрон закинул его на себя и они пошли в сторону леса, пересекая широкое покошенное поле. Их соседи уже давно закончили, и только семья Марксов осталась работать, не имея сил и рук, — отец троих детей исчез во время охоты в лесу, и теперь все его обязанности свалились на четырнадцатилетнего Вейрона, чьим единственным желанием была тишина и возможность спокойно помечтать.

Мальчики быстро дошли до небольшой поляны, сплошь усеяной кустами с малиной, смородиной и клубникой. Вскоре корзины были забиты до самого края, как и их животы. Вейрон тяжело поднялся и поправил бурдюк на спине.

— Отнеси пока это к полю, а я схожу за водой, чтобы силы не тратить. Не хватало еще таскать корзины с собой.

— Ладно, — на удивление быстро согласился Эйса. Его брат не сомневался, что, когда он придет, часть ягод из его корзины загадочно исчезнет. Вейрону было все равно, лишь бы тот не ходил за ним и дал спокойно набрать воды.

Оставшись один, он облегченно выдохнул и нашел тропинку, ведущую к роднику. Возле деревни была река, которая текла по левой стороне поля, вода из лесного родника считалась целебной, а его мать в последнее время чувствует себя нехорошо и едва справляется с домашними делами, чего уж говорить об огороде и заготовки сена для скота, что полностью свалилось на него.

Родник скрывался за деревьями, которые казались здоровее и красивее своих собратьев, растущих чуть дальше отсюда. Сняв бурдюк, Вейрон подставил ладони под обжигающую холодную струю и плеснул в лицо. Затем он немного попил сам, подставил бурдюк под льющуюся воду и присел рядом.

Здесь было тихо и спокойно, даже птицы не пели, сидя на ветках недалеко от мальчика и без страха поглядывая на него темными глазками. Родник считался священным местом, поэтому многие животные могли сидеть рядом с человеком, не боясь быть убитыми. Вейрона потянуло в сон и он прилег, слушая плеск воды.

Через какое-то время сквозь дрему Вейрон услышал шорох и писк взметнувшихся птиц. Он привстал и осмотрелся. Бурдюк уже был давно полон и вода стеной стекала с его боков. Но это практически не волновало его.

У левого края родника на широком плоском камне неподвижно сидела ящерка длиной с ладонь. На угольно-черной коже танцевали бледно-голубые узоры, образуя разные формы и спирали. Темные глаза с белыми ободками смотрели на него, не мигая.

«Вот это да, черный сапфир, — восхищенно подумал мальчик, пытаясь вспомнить, есть ли у кого из деревенских такая. — Надо ее поймать, вот все обзавидуются, даже выскочка Бранн со своей изумрудной!» — Изумрудная ящерица была достаточно редкой в их краях, а потому очень ценная в глазах людей, а особенно купцов, но по сравнению с черным сапфиром она стоит как обычный булыжник. Поэтому Вейрон тут же захотел ее поймать и принести в деревню.

Но едва он встал, ящерка будто очнулась и скользнула в траву. Мальчик чертыхнулся и помчался за ней. Черное тельце дразняще скользило на виду, но ему никак не удавалось ее поймать. Это раздражало, и он был полностью поглощен преследованием, не обращая внимания на то, что удалялся все дальше и дальше в лес.

Но вот трава кончилась, и ящерка, не зная, куда спрятаться, повертела плоской треугольной головой и помчалась к старой барсучьей норе, исчезнув под землей. Она была достаточно широкой и Вейрон, не задумываясь, нырнул следом. Земля сыпалась ему на голову, за шиворот, на глаза, но он продолжал упорно ползти, зная, что нора скоро кончится, и внутренне предвкушая тот момент, когда черный сапфир окажется в западне.

Нора оказалась на редкость большой и глубокой, и скоро мальчик начал уставать. Он уже подумывал о том, чтобы вернуться, как впереди выросла земляная стена, на которой черным пятном извивалась ящерка, не понимающая, что происходит. Голубой узор на спине тускло светился, давая возможность без труда поймать ее владельца. Ящерка дергалась в его руке и кусала, но Вейрон чувствовал лишь удовлетворение и предвкушение собственного торжества. Он сунул ее за пазуху и затянул шнурок, чтобы та не могла сбежать.

— Ух, намаялся же я с тобой, — выдохнул Вейрон, чувствуя ее гладкое тельце под рубашкой. — Зато теперь у меня есть ты. Так, теперь надо развернуться и...



Отредактировано: 20.03.2020