Соломенная шляпка

Соломенная шляпка

Вступление

Случалось ли вам переживать такие волнующие душу моменты, замысел и воплощение которых довольно сложно объяснить логически? И тут я говорю не о приятном сюрпризе в виде неожиданно найденной банкноты, мистическим образом материализовавшейся в вашем накануне пустом кошельке. Нет, я не об этом, такое невероятное везение можно было бы связать с чьим-нибудь весёлым розыгрышем или с вашей «феноменальной» памятью. Однако же я имею в виду нечто более таинственное, мистическое и даже потустороннее, что-то такое, во что и вовсе невозможно поверить, обратившись к здравому смыслу, и уж тем более о чём никому не следует рассказывать, коли вы не желаете вмиг прослыть легковерным простаком или бесхитростным скудоумцем. Впрочем, вас могут попросту высмеять, со снисходительным взглядом похлопать по плечу и тут же попытаться перевести разговор в более прозаичное русло. Но всё это будет уже совсем не важно, ведь что-то произошло, случилось и, быть может, оставило некий след в вашей жизни, изменив её кардинально, или всего-навсего играючи притронулось к вам так, что вы даже ничего и не заметили или не поняли.

Однажды нечто такое овеяло своим еле уловимым дыханием и меня, начав постепенно проявляться в бытность мою молодым и беспечным художником…

Глава 1

…В то чудесное и почти беззаботное время я уже окончил художественную академию и обитал около двух лет в небольшом провинциальном городке, проживая на верхнем этаже трехэтажного бежевого дома в уютной двухкомнатной квартирке, которую мне любезно предоставил в пользование товарищ по академии, вынужденно переехав в столицу на неопределённый срок. Одну из комнат я сразу же обустроил под творческую мастерскую, где творил сам и в будние дни давал частные уроки начинающим живописцам, а во второй приятнейшим образом коротал одинокие вечера за бокальчиком сладкого красного вина и чтением всяческой литературы: обычно это были биографии именитых художников или поэтические сборники, которые милостиво позволяли мне отправляться в царство Морфея в самые ближайшие минуты: именно там, в беспросветной глубине моего подсознания, в первый раз она и показалась – искусно разрезала приятную пелену безмятежного сна своим изящным изгибом, желтоватой волной блеснула где-то за моими закрытыми глазами… слегка поискрила крошечными золотистыми крупинками, мягко усмехнулась и снова растворилась в кромешной темноте моего усыплённого разума.

Проснувшись рано утром и всё ещё помня своё свежее сновидение, я тотчас же сел на край кровати, взял с прикроватной тумбочки средней мягкости карандаш, блокнот для набросков и несколько раз попытался в нём повторить этот дивный изгиб, однако выходило у меня нечто похожее на те безжизненные кривые, какие дети чертят в основной школе на уроках математики, проходя тему графиков функций или чего-то в таком роде. Несколько минут я созерцал свои причудливые загогулины и пытался уловить в них хоть какой-то смысловой контекст, после чего, нисколько не обнаружив оного, беспомощно закрыл блокнот, вернул его на тумбочку и отправился на кухню, чтобы начать свой день с чашечки ароматного кофе со сливками.

Здесь стоит также упомянут о том, что в тот период жизненного пути я был особенно поглощён не столько поиском новых идей для будущих своих картин, сколько желанием найти один единственный, неповторимый и в то же время неосязаемый и постоянно ускользающий от меня сюжет, что позволил бы мне в самом обозримом будущем написать настоящий шедевр и обрести широкое признание, которое непременно выразилось бы в баснословном материальном вознаграждении. Одним словом, я хотел всего и сразу, но продолжал получать от судьбы лишь несоизмеримо малые крохи той жизни, о которой мне в ту пору мечталось. Впрочем, я не особо и унывал, смиренно довольствовался тем, что имел, и невозмутимо продолжал искать ту случайную искру, которая бы воспламенила тлеющий костёр моего вдохновения, распалив его до всепоглощающего пламени.

Вместе с тем обыденные деньки пролетали столь же неспешно, сколь для меня и бесплодно: утренний кофе, мелкие хлопоты по дому, бесхитростная лёгкая трапеза, затем уроки живописи «будущим Боттичелли и Моне», послеобеденный недолгий сон и регулярная прогулка, в течение которой я по нескольку часов неторопливо бродил по знакомым улицам и выискивал в привычном окружении тот самый неуловимый сюжет. Погода на дворе стояла почти ежедневно подходящая – была вторая половина светлого и тёплого мая. Случалось, что я заглядывал в лица прохожих, запечатлевая в своей памяти их озабоченные или беспечные выражения, наблюдал за поведением бродячих животных, пытаясь уловить визуальное отображение их нелёгкой жизни, созерцал стремительную синюю реку с её кружащимися под широким мостом сероватыми водоворотами, любовался гладью зеленоватого озёра, что мирно ютилось в укромном уголке соснового леса и ласково поблескивало своим водным зеркалом под солнечными лучами… – и всё казалось мне таким обыкновенным и не возбуждающим требующегося внутреннего чувства озарения, что каждый раз я возвращался домой неудовлетворённый и порой даже озлобленный: то ли на всё и всех вокруг, то ли на самого себя.

Глава 2

Через некоторое время снова наступила обычная лунная ночь. Из-за приоткрытой двери на лоджию в комнату веяло приятной свежестью. Позволив себе перед сном пару бокалов любимого сладкого вина, я лежал с закрытыми глазами на кровати навзничь и тщетно пытался покончить с очередным бестолковым днём, который опять не принёс мне желаемого.

«О чём обычно люди думают перед сном, если у них нет какой-либо угрожающей болезни или всепоглощающей проблемы? – отрешённо размышлял я. – Представляют завтрашний день, строят планы на всю оставшуюся жизнь, беспокоятся об её смысле, молятся Богу, благодарят его или чего-то выпрашивают? Может быть, представляют дивное свечение давно остывших звёзд на бескрайних просторах вселенной? Видят загадочных пингвинов, обитающих в далёкой Антарктиде, или огромных и грузных морских черепах, грациозно курсирующих в водной массе? Заняты подсчётом белокурых барашков, игриво перескакивающих через деревянное заграждение, или же мечтают в самое ближайшее время выиграть в моментальной лотерее миллион и на следующий же день, без малейшего промедления, развестись?..»