Сон

Сон

Сон.

        Я парил… Такое ощущение незабываемо. Как хорошо, что в моих снах я часто летаю. То блаженство, что чувствуется в эти моменты, несравнимо, незабываемо.

 В этот раз полет происходил над темным лесом. Ближе к краю земли ярко светила Луна. Двигаясь вдоль её света, я всматривался в непроглядные угольные деревья. Манящая красота. Сейчас меня ничего не волновало, я прекрасно понимал, что нахожусь в своем мире. А если я это понимаю, значит и контроль над ним дело несложное…

          Падение.

Почему я падаю? Странно, прежде такого не случалось…

          Кроны деревьев устремились ввысь, и я уже почти начал ощущать мягкую прохладу земли, но… но…

          Почему-то я не упал. Я будто телепортировался в какое-то место. Вокруг одна тьма. Справа стена. Слева аналогично. По ощущениям деревянные. Я начал искать в карманах телефон или зажигалку, ничего подобного не было, зато нащупал спичечный коробок и, не мешкая, осветил пространство рядом.

Высота короба, как и его ширина, не превышала метра, но в длину он был гораздо больше, свет едва доходил до противоположного конца.  В голове была лишь одна мысль – гроб. Но как я здесь оказался? Такого не было в сценарии сна, а даже если бы и было, в моих силах в любой момент изменить место действия, потому что я могу этим управлять.

          Сосредотачиваюсь. Представляю далекий летний остров с белоснежным песком и прозрачным, как стекло, морем, омывающим его берега. Раньше это всегда работало, я должен туда попасть. В надежде, что этому эпизоду придет конец, открываю глаза... Ничего. Все та же тьма, деревянные гробовые оковы.

Над моим сном определенно появился новый хозяин. Несмотря на всю свободу моей мысли, я уже не мог вмешаться в сюжет.

          «Покажись!» – словно в аквариуме услышал я самого себя… Молчание… Я начал непрестанно кричать. Акустика гроба, скорее всего, не позволяла моему голосу проникнуть за его пределы и, вероятно, землю, что легла неподъемной махиной со всех сторон, но мне это и не было нужно. Главное – достучаться до создателя всей этой иллюзии.

          Начал ощущать недостаток воздуха. Не понимаю. Такого не может быть, мы не живем во снах, лишь существуем, для этого не требуется дышать. Вызвать такие ощущения даже очень большой силой мысли невозможно.

Базовые законы физики тут не работают!!! Интересно, что будет если весь этот нереальный воздух кончится? А, может, я задыхаюсь в реальной жизни?

Стоп.

Где я уснул? Не могу вспомнить. Где же я лег спать? Надо знать, постарайся, пожалуйста!

Не знаю!

Все труднее дышать.

Что делать?!

В воздухе появилось напряжение, я очень хорошо его почувствовал. Складывается ощущение, что я здесь не один. Нужно вновь зажечь огонь, правда, тогда кислорода в этом кошмаре останется еще меньше. В момент, когда я вновь взялся за спички, с другого конца деревянной гробницы послышался хриплый, будто предсмертный стон. Звук был едва различим, но я, охваченный страхом не меньшим чем в реальности, смог расслышать его сквозь шумы, создаваемые мною.

Нужно увидеть! Неописуемая боязнь все это время твердила мне не делать этого. Даже внутренний голос говорил с некой толикой ненормального ужаса. Будто лучше и вовсе не знать, что за дрянь вытворяет это с моим подсознанием. Но все было уже решено.

«Кто ты?» – спросил я и наконец-то зажег пламя…

То, что предстало моему взору, ужаснуло. Я увидел сгорбленную фигуру, сидящую в другом конце гроба, прямо напротив, метрах в пяти. Босые, черные от копоти ступни медленно шаркали по полу, а ногти этого существа напоминали скорее ужасающе искривленные наросты. Черное разорванное одеяние скрывало оставшуюся часть тела, до которой доходил свет. Но я все старался - всматривался в темную фигуру.

СТРАХ не оставлял меня ни на секунду, с каждым мгновением, с каждой новой чертой этой твари что я примечал, СТРАХ подавлял меня все больше и больше. Никогда не думал, что это чувство может быть настолько сильным! Дыхание сбилось, и я стал учащенно, порывисто глотать оставшийся воздух. Пока ещё оставшийся…

Спичка начинала гаснуть. Нужно зажечь другую…

Тьма.

Я взял еще одну и принялся чиркать её о коробок. Раза с пятого у меня получилось вновь осветить гроб.

Тварь стала ближе, короб будто стал короче, теперь я смог разглядеть все оставшееся, до чего не доходил свет. Сквозь донельзя разорванный балахон проглядывалось тонкое, дряблое тело, руки были покрыты волдырями и шрамами, а из-под холщового черного капюшона было видно два мерцающих глаза, будто кошачьих. Меня охватила паника, паралич сковал движения.