Сон Гиффа

Сон Гиффа

Гиффен Остин, которого друзья называли Гиффом, был одним из самых молодых и удачливых брокеров на Лондонской фондовой бирже. Ему доверяли свой капитал многие денежные толстосумы.

Гиффен был умен, напорист, обладал прекрасной деловой интуицией и хваткой, но становился застенчивым и мнительным, когда дело касалось хорошеньких и бойких девушек.

На бирже у него не было проблем до той минуты, пока он не увидел черноглазую Эмили, дочь одного из своих клиентов, человека богатого и влиятельного. Блестящие глаза Эмили, ее симпатичное личико, а также прекрасные манеры и стройная фигура сыграли с Гиффеном злую шутку — размечтавшись о прекрасной Эмили, он стал рассеянным и провернул одну крайне неудачную сделку. Хуже всего было то, что средства, которыми Гиффен рискнул, принадлежали отцу Эмили, у которого, как все говорили, был вспыльчивый, суровый и нетерпимый нрав.

Не успела информация о неудачной котировке появиться на большом электронном табло в биржевом зале, как Гиффена вызвал к себе шеф.

Провинившийся юноша предстал перед главным брокером, который, кстати, был давним другом его отца, с низко опущенной головой и выражением глаз, точно у нашкодившего песика.

Босс, не глядя на юношу, процедил сквозь зубы:

— Я так понимаю, мой мальчик, что ты влюбился в одну чертовски привлекательную юную особу. Да, такое иногда случается. Никто из нас не застрахован от ошибок, неудач и любви. Должен признать, что в случившемся есть и моя доля вины: я должен был контролировать тебя. Ладно, значит, так. Как тебе известно, мистер Дийксон, один из наших лучших клиентов. Он не обрадуется, узнав, что потерял из-за тебя кучу денег. Будет лучше, если ты на время уедешь. В общем, ты возьмешь отпуск. В Греции у меня есть вилла, которая сейчас пустует. Поживешь немного там, а я, тем временем, посмотрю, что можно сделать. В общем, езжай, Гифф! Не будь я другом твоего отца, уволил бы тебя, да и всё! В общем, я позвоню человеку, который присматривает за виллой, и скажу, чтобы он встретил тебя в аэропорту и все показал.

— Благодарю вас, мистер Коллинз, — пробормотал Гиффен, не глядя на шефа.

***

Спустя два часа влюбленный, но неудачливый брокер уже поднимался по трапу самолета. Когда тот взмыл в небо, Остин немного расслабился. Он корил себя за проявленную на работе невнимательность и вспоминал прекрасную Эмили. Об отце девушки юноша старался не думать, однако разгневанное лицо мистера Дийксон, то и дело, появлялось перед его мысленным взором. Чтобы отвлечься, Гиффен стал читать газету. На последней странице был напечатан недельный астропрогноз по знакам Зодиака. Звезды обещали Тельцам (Гиффен был Тельцом) на следующий день такое фатальное невезение, что продолжать жить дальше, вроде как, и не имело смысла. Однако, заглянув в астропрогноз на послезавтра, Остин успокоился: за роковым днем следовали вполне удачные.

***

Приехав на виллу мистера Коллинза, Остин осмотрел ее вместе с греком, встретившим его в аеропорту, а когда тот ушел, немного отдохнул, а после съездил в взятом напрокат автомобиле в универсальный магазин, где купил всё необходимое. Затем поужинал в ближайшей таверне и лег спать.

Второй день пребывания в Греции, когда, согласно астропрогнозу, с ним должно было случиться нечто ужасное, Гиффен решил посвятить чтению и никуда не выходить. Позавтракав сэндвичами и выпив кофе, он открыл томик «Размышлений о первой философии» Рене Декарта, найденный в книжном шкафу, и, положив его на журнальный столик вместе с другими заинтересовавшими его книгами, в основном, по истории и мифологии Древней Греции, углубился в чтение.

К вечеру Остин перечитал столько всего, что его голова гудела, будто пожарная сирена. Съев несколько сэндвичей и запив их двумя стаканами апельсинового сока, Гиффен вышел в сад. На ветках невысоких красивых деревьев покачивались большие оранжевые апельсины, а над ними светила луна, тоже похожая на апельсин.

Остин вспомнил милое личико Эмили, ее темные озорные глаза и не заметил, что начался дождь. Юноша вернулся в дом, лишь когда в небе загремело, и на землю обрушились потоки воды.

Молнии и гром ассоциировались у незадачливого брокера с Лондонской биржи с мистером Дийксоном, отцом Эмили.

Чтобы забыться и успокоиться, Гиффен выпил немного «Метахи», а затем прилег на диван. Раскрыв томик философских трудов Рене Декарта, юноша снова стал читать, и вскоре его незаметно сморил сон.

Внезапно Гифф проснулся от каких-то пронзительных звуков. Подумав, что это звонит телефон, он протянул к нему руку, однако оказалось, что звонят у калитки. Зевнув, Гифф поднялся с дивана, взял зонтик и вышел о двор, прямо под дождь. «А еще говорят, будто в Греции не бывает сильных ливней», — думал он, шлепая по мокрой дорожке к калитке и зевая.

За оградой стояла девушка в блестящих сандалиях и светлом платье. Мокрая ткань прилипла к ее телу, соблазнительно подчеркнув все его выпуклости и изгибы. Темные волосы незнакомки были искусно заплетены, собраны в узел на затылке и украшены золотистой лентой. Черноглазая, смуглая и стройная незнакомка поразительно напоминала Эмили. 

Поздоровавшись, девушка объяснила:

— Моя машина сломалась недалеко отсюда, а телефон разрядился. Когда я шла, начался дождь. Я могу войти? Как видите, я промокла и устала!

— Да, да, конечно! — воскликнул Гифф, посторонившись. — Входите, пожалуйста! И возьмите мой зонтик, а не то еще простудитесь!

— Не беспокойтесь, мне не нужен зонтик, — ответила девушка, — у меня крепкий иммунитет, и я никогда не болею.

Бросив на Остина быстрый кокетливый взгляд, она направилась по дорожке к дому. Идя следом за незнакомкой, Гифф любовался ее точеной фигурой и изящной походкой.

Когда они вошли в дом, он показал девушке, где находится душ, и включил в гостиной электрокамин, чтобы после душа гостья могла высушить платье и согреться, а сам пошел на кухню — сварить кофе и приготовить сэндвичи.