Союз стихий

Глава 13. Пари на жизнь

− Каков наглец! − Валум швырнул бокал в стену, и тот разлетелся на осколки. − Он дает мне слово. Ха! Кому нужно его слово? Чего вообще стоит слово в наше время?

   − Он выглядел честным, − произнес Джеймс. Он симпатизировал солнечному, было что-то подкупающее в его манерах.

   − Честность и верность, мой мальчик, продажны, как портовые шлюхи. Они всегда на стороне победителей. Другое дело роспись под договором. Ее, в случае, чего можно предъявить миру.

   − Договор так важен?

  − Он обеспечит нам мир на южном фронте, − пояснил первый магистр. − Несколько глав солнечных родов подписали его. Но без подписи Лоредана договор не получит должной силы.

   − Неужто он хочет войны?

  − Кто знает, чего хотят эти солнечные? − Валум устало опустился в кресло.  − Вероятно, Лоредан предвидит такое развитие событий, и оно не кажется ему ужасным. В конце концов, солнечные многие века правили союзом городов. Не так-то легко отказаться от былого могущества.

  − Он не показался мне жаждущим власти, − заметил Джеймс.

  − Он, может, и не жаждет власти, но его сородичи спят и видят, как вернуть города себе. Политика Лоредана – невмешательство. Это хуже, чем агрессия. Он просто стоит в стороне и ждет, чем все закончится.

  − И что делать?

  − Уж точно не сидеть, сложа руки, − первый магистр хитро улыбнулся, но развивать мысль не стал. − Ты мне пока не нужен. Возвращайся к снежной.

   Джеймс отправился в покои пленницы, которую Валум упорно называл гостьей. Хотя всем, включая его, было очевидно, что она томится в неволе.

   Со дня, как она чуть не выбросилась в окно, минуло трое суток. Других попыток уйти из жизни девушка не предпринимала, но расслабляться было рано. Наверняка она вынашивала новый план. За ней неотступно следили. В покоях всегда находился охранник. Сам Джеймс окончательно переехал туда. Спал на полу, подстелив плащ. Дома он нередко ночевал в лесу, ему не привыкать.

    Девушка, как обычно, коротала день в кресле, задвинутом в темный угол. Джеймс отправил солдата, сторожащего ее в течение утра, передохнуть, а сам устроился поближе к окну. Свет полосами проникал в комнату между досок, которыми оно было заколочено.

    Снежная была неразговорчива. Джеймс до сих пор не знал, как ее зовут. Спросить у Валума стеснялся, а сама девушка делала вид, что не слышит его вопросов. Она выстроила между собой и прочими стену отчуждения и никого за нее не пускала.

   − Сегодня магистр встречался с солнечным, − Джеймс всмотрелся в темноту, где угадывались очертания снежной. − Видела когда-нибудь солнечного? Они потрясающие! Глядя на них, веришь, что они дети солнца.

   − Зачем ты это рассказываешь? − донеслось из угла.

   − Чтобы поддержать разговор, − сказал Джеймс. − Не знаю, как тебе, а мне скучно сидеть целый день и смотреть в одну точку.

   − Так найди себе занятие. Ступай, сделай что-нибудь полезное, а меня оставь в покое.

  − И ты снова попробуешь покончить с собой? Нет уж, не рассчитывай на это, − Джеймс покачал головой.

   Девушка поменяла позу, отчего ее лицо проступило в полумраке. За время, проведенное с ней, Джеймс привык к внешности снежных. И теперь она казалась ему по-своему симпатичной. Не буйной красотой самой жизни, как, например, леди Виорика. Но у снежной были правильные, словно высеченные во льду, черты лица, аккуратные и не лишенные миловидности. Правда когда она бывала недовольна, выступали скулы, придавая лицу хищную заостренность. К сожалению, она почти всегда была чем-то недовольна. А ведь улыбка украшала ее лицо, подобно тому, как восход украшает небосклон.

   − Как тебя зовут? − Джеймс в который раз попытал счастье.

  Он не надеялся на ответ. Тем приятнее было его получить:

  − Дейдра.

  − И все? Я думал, у тебя множество титулов.

  − Уже нет. Я изгнанница. У меня осталось только имя. Отец лишил меня всех титулов в тот день, когда получил письмо от твоего господина.

  − С чего ему так поступать?

   Дейдра промолчала, и Джеймс выругал себя за бестактный вопрос. Чего он вечно лезет не в свое дело? Она еще в прошлый раз дала понять, что отец отказался от нее. Якобы попав в плен, она его опозорила. А Джеймс считал, что у него сложные отношения с родителями. Но его мать хотя бы не отворачивалась от сына.

  * * *

     Валум заглянул к пленнице ближе к вечеру, принес ножницы. Воткнув их в стол, обратился к Джеймсу:

  — Отрежь девчонке прядь волос и доставь мне. Отправлю прядь владыке в доказательство, что его дочь у меня. Если и это не сработает, избавимся от нее.