Сожженная тобой

1.6. Ты – моя слабость

Капитан лежал на импровизированной походной кровати и у него явно был жар. Что с ним произошло за эти несколько часов, пока они не виделись? Еще ночью он не выглядел больным, хотя Милана не могла утверждать это на все сто, так как весь день была занята, а ночью… произошедшее вчера настолько вырвало ее из реальности, что она могла слишком многое не заметить.

Ассандр бредил. В горячке он метался по кровати. Надо было что-то делать. Милана резко сдернула с него покрывало и застыла. Большое кровавое пятно покрывало весь его левый бок. Она опустилась перед капитаном на колени и приподняла разорванную рубаху.

– Яд никлимов, – тихий голос стоявшей рядом Энны заставил вздрогнуть. – Какой же ты глупец, мальчик мой, позаботился обо всех, кроме себя.

Руки Миланы дрожали. Если Энна права, у них времени почти не осталось.

– Ты можешь что-нибудь сделать? – Милана умоляюще взглянула на нее.

– Я уже не смогу, только ты, если сильно захочешь.

Энна посмотрела на Милану, и та все поняла. Теперь его жизнь полностью в ее руках. Что же ты не уберег себя, Ассандр? Если кто-то узнает… Милана встала.

– Энна, промой рану капитану. Вегейр, будешь помогать Энне. Принеси столько воды, сколько ей потребуется. Остальные все выйдите из шатра, не видите, здесь и так душно.

Когда все вышли, в шатре с капитаном остались только Милана и Энна. К глазам Миланы подступили слезы.

– А если я не справлюсь… Если он… - она не могла произнести то, чего так боялась.

Милана выскажет ему все за такое халатное к себе отношение, выскажет обязательно, вот только вытащит его с того света и непременно все выскажет.

Энна взяла дрожащие руки своей любимой Миланы, стараясь ее успокоить.

– Ты все знаешь. Кроме тебя здесь с этим больше никто не справится. Дотронься левой рукой до артерии на его шеи, возьми его жар и сожми в кулак. А правую положи на рану, чтобы кровь с ядом осталась на твоих пальцах. Растения сами найдут тебя.

Милана только кивала. Она помнила это все еще с детства, но сейчас был не урок Энны, это была реальность, в которой от нее зависела жизнь человека. Не просто человека, это была жизнь ее Ассандра. Нет, Милана его так просто не отпустит. Пусть не думает, что может укрыться от нее за гранью. Она вздохнула, подошла к нему и сделала все, как учила ее Энна.

Когда Милана покинула шатер и направилась в лес, ее ладони горели. Времени нет, но надо уйти как можно дальше, чтобы никто не видел, обойти как можно больше трав, чтобы собрать все необходимое.

Когда лагерь скрылся за деревьями, Милана присела, разжала кулаки и протянула ладони к траве. И травы откликнулись.

Сюда…

Мы здесь…

Меня, возьми меня…

Она была рада слышать этот шелест, как никогда ранее. Милана даже заплакала от благодарности и пошла туда, откуда доносился голос трав. Нужные листья и цветы сами ложились ей в руки: в правую – от жара, в левую – от яда никлимов. Милана благодарила каждый голос, и только потом срывала нужную траву. Чтобы не смешивать растения, она складывала их в две разные сумки и только потом отправлялась на новый зов.

Наконец голоса стихли. Милана еще несколько раз осмотрелась, протягивая ладони к лесу. Тишина…  Это все. Она крепко сжала свою ношу и поспешила к знакомой поляне.

Солдаты искоса посматривали на нее, делая вид, что каждый занимается чем-то важным. Но все они ждали одного, что женщины, спасшие вчера половину отряда своими зельями, совершат и сегодня чудо с их капитаном.

Стараясь не смотреть на них, Милана зашла в шатер, где Энна ухаживала за Ассандром. Почему это должно было произойти сейчас, когда каждый ее шаг должен быть максимально продуман и осторожен?

– Принесла?

Милана только кивнула и протянула Энне сумки.

– Эта – для чая от жара, а эта – от яда. Как он?

– Хуже, чем когда ты уходила. Прикажу вскипятить воды и приготовлю отвар, а ты растолки травы и обработай рану.

Энна вышла, а Милана взглянула на пепельно-бледное лицо Ассандра.

– Только не вздумай мне умереть. Вот сейчас разомну травы, они тебя вылечат, и ты будешь как новенький. Вот тогда умирай, сколько тебе вздумается, но не сейчас. Слышишь?

Милана толкла траву и рассказывала Ассандру, как она на него зла, как не вовремя он вздумал поиграть в больного, что она пожалуется принцу Нолану на то, как безответственно ведут себя его люди. Говорить, говорить и говорить – это единственное, что помогало ей сейчас не расплакаться.

– Помнишь, как ты обещал отвезти меня в свой дом у моря? Ты мне многое обещал, а вместо этого просто исчез, как будто тебя и не было. И зачем ты опять появился, чтобы умереть у меня на руках? Я сделаю все, что захочешь, только выживи.

Перед глазами все расплывалось от слез, но сейчас нельзя быть слабой. Милана приподняла край рубахи, но этого было не достаточно, чтобы увидеть рану полностью.

– Ты уж извини, но штаны мне придется тоже тебе приспустить.

Милана потянула штанину вниз, полностью открывая рану, и вздохнула с большим облегчением, понимая, что еще ниже опускать и краснеть ей не придется. Она нанесла смешанные толченые травы на промытые Энной раны и накрыла их тканью. Теперь оставалось только ждать.



Отредактировано: 10.07.2017