Спасти злодея в царстве бессмертных

Глава 1 У Лунсян

Царство Бессмертных отвратительно. Прогнившее насквозь, презренное, мерзкое... грязное. Грязь повсюду. Я тону в ней и никак не могу выбраться.

Мне больно смотреть на мир, ведь он разъедает мои глаза. Не могу в нем дышать, так как зараженный воздух разрушает мои легкие. Ступая по земле, я будто хожу по вонючему болоту...

Как же я его ненавижу. До боли, до зубного скрежета. Особенно живущих в нем разумных существ. Ведь именно их мысли, поступки и действия являются причинами всей этой мерзости... Я их презираю и желаю уничтожить всей своей уставшей душой.

Крепостных, которые в стремлении получить свободу совершают низкие поступки.

Царей, королей и императоров смертных, промывающих пропагандой мозги своих подданных, чтобы заставить их принять рабскую философию жизни. Правителей, которые наживаются на своих человеческих собственностях и убивают десятки тысяч ради своих эгоистичных целей.

Яо, зверей в человеческой коже, не осознающих, что такое хорошо, а что плохо.

Демонических заклинателей, творящих неприкрытое, чистейшее зло.

Так называемых ортодоксальных культиваторов, совершающих поступки и похуже, выдавая свои мерзкие деяния за праведные.

Как же я ненавижу яо. Ненавижу смертных. Ненавижу совершенствующихся... Ненавижу мир.

***

Мое рождение не сулило ничего хорошего, ведь я родился с сильнейшим светлым телосложением ян. Ситуацию осложняло еще и то, где же именно мне довелось впервые открыть глаза… Это произошло в первом из шести Великих Демонических Павильонов.

Из-за огромной концентрации светлой энергии ян в моем теле, мне было суждено всю жизнь ощущать то, чего другим, к счастью, не дано. Мои глаза видели сущность этого мира насквозь. Достаточно было и секунды, чтобы понять душу любого живого существа. Я видел, слышал и ощущал запах чистоты добродетелей и вонь пороков.

Человек, совершивший множество плохих поступков, для меня выглядел так, будто по нему ползали десятки черных сгустков, похожих на слизней источающих невероятное зловоние... Иногда от переизбытка эти комки падали на землю, мебель, растения, животных… делая мое пребывание в этом мире невыносимым.

Мне еще ни разу не доводилось видеть человека без этой мерзости...

Из-за своего чистого телосложения ян, моя жизнь была настоящим адом… Я не только видел эти отвратительные вещи, меня еще и презирал за это собственный отец… который попытался меня убить, как только впервые увидел.

Своим появлением на свет, я убил любимую им до одержимости женщину... Ее организм просто не выдержал такой сильной энергии ян.

Моя мать была дочерью мастера Секты Бурлящей Крови. Сильная и яркая. Настоящий чистый белый лотос, стремящийся сделать этот мир чуточку лучше… Идеальная… со слов отца.

Он влюбился в нее до безумия и также безумно возненавидел меня за ее смерть. От моего уничтожения его останавливала лишь жертвенная формация, которую мама накинула на меня перед тем как уйти... Но не формация была серьезным препятствием для сильнейшего демонического лорда, а ее последняя воля. Она желала, чтобы я жил, и мастер павильона позволил мне жить.

Правда, временами мне казалось, что это было больше наказанием, чем милостью.

Родитель никогда меня не любил, но вырастил из уважения к ее желанию. Можно сказать, что отец даже заботился обо мне… так, как умел.

Его главной философией жизни была сила. Поэтому я должен был стать самым сильным. Настолько сильным, что весь мир склонился передо мной.

Моими игрушками были разные виды холодного оружия. Я никогда не играл в игры, только учился, культивировал, сражался или тренировался. Вместо добавок для еды, мне подмешивали маленькие дозы яда. И я даже не знал, что может быть как-то иначе.

Не знал, каково это иметь полноценную, любящую семью. Не знал, что дети могут играть. Не знал, что такое объятия…

Мой отец, У Цзяньи, отказывался ее терять и никогда не останавливался в попытках вернуть любимую. Он испробовал неисчислимое количество способов воскрешения умершей.

Однажды мастер павильона обнаружил запрещенный даже самыми неправедными культиваторами метод. Не моргнув и глазом, мужчина решил его использовать. Для этого демонический лорд пытал до смерти десятки заклинателей.

Когда в моих глазах родитель превратился в ужасающего монстра, покрытого черной слизью, отца наконец постигло возмездие. Его действия всколыхнули весь мир, и ортодоксальные секты больше не смогли смотреть на такие несправедливые и мучительные смерти.

— У Цзяньи совсем сошел с ума, что даже своих от чужих не отличает, — шептались члены союзных павильонов, отказывая в помощи, когда на нас напали объединенные силы Семи Великих Сект.

После ожесточенной битвы, в которой сильнейший демонический лорд практически уничтожил целое войско, его наконец победили.

— Умри же, дьявол, за свои нечестивые деяния! — кричали даосы, следующие правильному пути, пронзая грудь моего отца.

Я был единственным, кто выжил после резни, последовавшей за смертью лидера. Он спас ее ребенка, отправив меня в свое маленькое карманное измерение. Оно выпустило меня только когда уже все закончилось.

Тот день был особенно жарким. Солнце палило нещадно, а земля потрескивала от сухости. Из-за этого запах доносящийся с горы трупов на главной площади павильона был особенно невыносимым.

Когда я появился из безопасного места, то оказался прямо на верхушке этой груды.

По неосторожности поскользнулся на отсеченной голове своей няни, которая вскормила меня грудью, и скатился вниз по телам моих учителей, слуг и телохранителей. Когда я упал на колени в кровавую лужу и поднял глаза вверх, то в свете яркого солнца увидел тело отца, висевшее на крыше на самом видном месте.

Мне было всего восемь лет, когда остался совсем один в этом жестоком мире и не знал, что делать дальше. Больше не было мамы, папы, няни и наставников… никого. Только я и море грязной крови, которая засыхала под палящими солнечными лучами.