Сплав

Сплав

- Табань!

Милка с силой воткнула весло в воду и попыталась выровнять байдарку. Гриша грёб с такой скоростью, что резал волны ещё на подходе. Его рыжие волосы залепили веки, и он действовал, как бывалый гребцовый крот.

Их почти что кильнуло, Милка резко отклонилась в бок — пронесло. Они вырвались из порога, с минуту пытались понять, что всё миновало, и рассмеялись.

- С боевым крещением! - крикнул поджидавший их Вадик. Его Анжелка, как обычно, красила губы.

Ну кто будет малеваться для сплава? Зачем такая Вадиму нужна? Как сказала бы мама, перспективный мужчина: высок, могуч и богат. При каждом гребковом движения загорелая кожа вздувалась: бицепсы, трицепсы, плечелучевая…

- Ну ты как, Мил?

Вадик сиял, будто только что разродился ребёночком.

- Супер!

- Молодца! - он дал ей пять, одним гребком развернул байдарку и припустил.

- Ты идиот?! - Анжела стала вылитым Джокером. - Предупредить, не?

Её помада — то ли Dior, то ли подделка с Алика — булькнула и ушла под воду. Возможно так появилась модница из «В синем море...».

Подгребли остальные байдарки: однушка и трёшка с Андрюшей. Пятилетний пацан с большой головой и хлюпеньким тельцем. Он восседал посредине байдарки и вечно норовил булькнуть, как та помада. Его привязали, как груз, отчего он звонко ныл первые пять километров.

Это придало сил остальным гребцами, и они обогнали семейную лодку без единой заминки.

- Ма-а-ам! Я какать хочу!

- Андрюш, потерпи.

- Ну, ма-а-ам!

- Не ори!

- Андрюш, - Дима с однушки подгрёб поближе, - ты же видишь, мы посередине реки, тут какать негде.

Пацан промолчал, даже не взглянул на Диму, повернулся обратно к маме и заорал с ещё большим надрывом.

- Бля… - Милка так налегла на весло, что еле сдержала взбурлившие газы.

Гриша зачесал мокрые волосы и тоже схватил весло.

Течение помогало двигаться дальше. К сожалению, помогало и трёшке, так что то и дело слышались вопли Андрюши.

Река виляла то вправо, то влево, то будто отдыхала меж лугов и полей с Иван-Чаем, а потом опять поворачивала у каньона. Берёзы изощрялись в мёртвых петлях, вынужденно изгибаясь после оползней. Но они всё равно росли, всё равно распускали зелёные листья, готовясь к жаркому лету.

Май выдался тёплый, но день на день не приходился. Сегодня все плыли в майках, а на завтра пророчили дождь.

Вадик притащил всех в Карелию, чтобы похвастаться новой байдаркой, а Анжелку взял как тренажёр для разрядки.

Милка пыхтела им в хвост, принимая позу всякий раз, когда Вадик оборачивался и подмигивал. Она ему точно нравилась, ну а как иначе? Таких кукол, как его надувная, на каждом шагу. А вот Милочка — эксклюзив. Ещё в школе ей говорили: таких, как ты, одна на миллион — больше не надо.

Через пять часов гребли, сотни Анжелкиных селфи и кучи в штанах пацана Вадик сказал:

- Встаём!

Он вильнул в бок, припарковался и выскочил на сушу. Анжела надула и без того раздутые губы и взялась за поданную руку.

- Ёпты! - нога Вадика соскользнула и он юркнул прям под байдарку, сделав Анжелке бросок прогибом.

Милка долго хихикала под звуки её матершины. Они с Гришей тоже пришвартовались и менее самоуверенно, но благополучно сгрузились.

Последним пристало семейство.

- Ну и нахрена ты пилу взял, Козловский? - матушка потянулась к герме с бензухой.

- Ну, Зай, пригодится, - муж перехватил свой «Бобр» и потащил к рюкзакам.

- Да ты каждый сплав с ней - хоть раз пригодилась?

- Разберёмся. Ты это, давайте подальше вон отойдите, штаны ему, что ль, поменяй.

- Слышь, Козловский, раскомандовался! Андрюш, отдавай телефон!

- Ну ма-а-а-ам! У меня новый уровень!

Как грибки после похода в общественный душ, вырастали палатки. Вот и костёр развели, шинковали салатик. Шашлык, картошка, мытьё Андрюшиной задницы на виду у всех.

- Хо-о-олодно! Мама, хо-о-олодно!

- Ну а ты что, будешь мне тут со сраной жопой ходить?!

Что со сраной, что без, он ходил и гундосил. Ма-а-ам!!! Па-а-апа-а-а!!! Они кружили вокруг, кормили, вытирали сопли и слюни, и всё никак не могли отогнать, когда взрослые обсуждали свои взрослые темы.

- Да на кой ты так много донатишь?! - Дима аж покраснел и чуть не выронил стопку.

- Подрастёшь — тоже сможешь, - Вадик откинулся на спинку походного кресла, пока другие ютились на брёвнышках.

Анжелка всё делала селфи и пыталась выложить их в Инстаграм, но это тебе, мать, всё же Карелия: километры, непокрытые связью.

На её стуле покоилась сумочка — занято.

- Ой, ну садись уже! - Андрюшкина мать, не выдержав воплей, схватила Анжелину сумку и опустила на землю.

- Это же Луи Витон! - селфи мигом потеряли актуальность.

- Витон не Витон, это ж ребёнок! - матушка поправила Андрюше штанишки.

Анжелка скривилась.

- Кис, ну чего ты? Я тебе новую куплю.

- И эту почистишь!

Пока все болтали, Гриша единолично сварганил жирненький борщ. Свёкла, капустка, грудинка — сам выбирал, лучок и, конечно, лаврушка. Запах клубился сгустившимся паром. Милка зачерпнула половником из кана, пригубила, отдёрнулась.

- Осторожней, - Гриша прижал её к себе.

- Я первый! Я первый!

- Там суп. Андрюш, ты будешь супчик? - матушка материализовалась рядом с костром.

- Фу! Почему суп?! Я не хочу суп!

- А мы хотим, - Милка наполнила миску Грише, себе и понесла порцию Вадику.

- Ммм… горячо…

От этого «горячо» у Милки вспотела промежность. Она вернулась к Грише и на пару с ним синхронно махала ложкой. Они сидели почти вплотную, то и дело голова Милки оказывалась у него на плече. Он вытирал губы и чмокал её в лохматые волосы.

- Ну давай ложечку за па-а-а-апу…

- Не-ет! Не хочу!

- А папа умрёт. Ты что, хочешь, чтобы папочка умер?

- Не-е-е—