Сразу после конца света...

Часть первая.  Глава первая.  В ЗАПАДНЕ

                                                         Глава первая.

                                                           В ЗАПАДНЕ


Весь вечер по телевизору и в Интернете основной темой обсуждений была вспышка какой-то новой энергии, теперь стремительно приближающейся к нашей солнечной системе. Ученые выдвигали свои гипотезы и предположения. Прорицатели всех мастей наперебой вопили о конце света. Эта тема в последнее время стала прямо-таки модной и наиболее востребованной из нескончаемого потока информации, которой промывали мозги обывателю. Короче, шло обычное словоблудие, подстегиваемое единственным желанием привлечь к теме как можно больше заинтересованных читателей и слушателей, обеспечивающих повышение рейтинга программы или сайта. Никто ничего не знает, а вариантов ужасных последствий столкновения Земли с таинственной энергией хоть отбавляй.

Сколько раз уже нас пугали вспышками на солнце, что-то невообразимое творилось в дальнем космосе. Сколько выдвигалось разных предположений и делалось предостережений. И в результате все сводилось к одному: освободитесь от своих кровно заработанных денежек в нашу пользу, приобретите для предохранения от последствий вспышки… ну, и дальше перечислялись предложения в зависимости от фантазии, эрудиции и наглости владельцев сайтов и руководителей различных сект и обществ.

Полина с сожалением отключилась от Интернета. Что толку бродить по новостным  сайтам, если все строят только предположения. Решила, что завтра все равно узнает, чем дело кончилось.

Спалось ей неспокойно. Ночью шумел ветер, гремел гром, ослепляли молнии, выли собаки, кричали чем-то всполошенные куры. Но в последнее время ливни с грозами стали настолько привычным явлением, что местные жители уже не обращали на них никакого внимания. И Полина давно уже не устраивала бессонные бдения с детьми по поводу очередной грозы.

Проснулась она все-таки в каком-то непонятно подавленном состоянии. Все вроде бы нормально. Дети здоровы и сейчас спят в соседней комнате. Муж тоже только позавчера вернулся из рейса и обещал побыть дома денька два. И все же на душе вроде как кошки скребут. И еще ощущение разбитости и опустошенности. Нет, определенно надо выпить чашку кофе, чтобы взбодриться, решила она.

На кухне ее ждал сюрприз: не было электричества. Видимо, гроза все-таки натворила бед в районе. Недовольно поворчав на энергетиков, которые явно не торопятся устранять последствия стихии, Полина включила газовую конфорку. Что за ерунда?  Газа тоже не было. Уж газовому хозяйству буря точно не помеха.

В досаде выплеснув всю свою негативную энергию на бездействие вышеупомянутых служб, достала походную портативную газовую плитку, которую обычно брали с собой в поездки, и, убедившись, что в баллончике есть топливо, вскипятила кофе. Привычно щелкнула пультом телевизора, хотела включить новостной канал, послушать очередные бредни по поводу конца света, но тут же вспомнила, что электричества нет.

Выпила кофе, потом приготовила себе бутерброд. Странно, но хотелось есть. Глянула на часы. Они стояли. Посетовала на себя, что опять батарейку просроченную купила. И месяца не отработала. Пошла в зал: там часы тоже не работали. В спальне, где громко похрапывала ее половина, развалившись поперек кровати, взяла со столика мобильник. Он был мертвее мертвого. И никакие действия не могли его реанимировать. Неужели разрядился? Не мог так скоро. Ну, что за ерунда, честное слово.

За окном было странно сумеречно для утра. Судя по давно и прочно выработавшейся привычке вставать на работу, сейчас должно быть не менее семи утра. Пора кормить живность, поднимать детвору и мужа. Летняя пора короткая. Надо заняться неотложными делами, пока есть время и возможность.

Дел по дому было запланировано много. Полина ждала мужа, чтобы с ним решить кое-что из задуманного. Но тот, приехав, сразу сообщил, что останется только на пару дней. Работы у перевозчиков много, каждый день дорог. Привез денег, которых должно хватить на предполагаемый ремонт дома. Но делать его придется наемной бригаде.

Полина вышла во двор и почему-то безотчетно забеспокоилась. Что-то в окружающем мире было не так. Вернее, все было таким же, как и вчера, и месяц назад. И все-таки в этой знакомой повседневности было что-то чуждое. Непонятно почему, волновались в сарае куры. Выли собаки…  И никаких других звуков. Ни музыки, ни отдаленного грохотания проезжающих по разбитому шоссе тяжелых фур…

 Ее старший пес Шарик забился в глубину своей будки и оттуда глухо и угрожающе рычал. Младший пес Чейзик, помесь таксы с неизвестной дворовой породой, увидев хозяйку,  заюлил, выпрашиваясь погулять, но стоило ей только отстегнуть привязь, пулей кинулся вглубь дома.

В воздухе ощущался непривычный для этого времени года снеговой запах и прохлада не по сезону. И этот странный свет. Сумеречный. Странная  темнота неба. На тучи эта мутная пелена, окружавшая весь горизонт, совсем не походила. А ведь солнце давно уже должно  было появиться из-за горизонта.

Насыпав зерна курам, которые встревоженно закудахтали, Полина вышла на улицу. Возле общественной водяной колонки собралось несколько соседок. Они с опаской оглядывались по сторонам и почему-то перешептывались.

Увидев Полину, ее ближайшая соседка Галина тут же не преминула затронуть ее.

-- Полина Алексеевна, что за ерунда вокруг? Света нет, газа нет, воды тоже…

Только тут Полина обратила внимание на то, что все женщины с пустыми ведрами. Машинально нажала на рычаг, но из колонки не появилось ни капли воды.

-- Что удивляетесь? Ночью буря была. Видимо, провода где-то оборвало. А наши доблестные энергетики пока не проснулись. Сами знаете, насосы в водоканале без электричества не действуют. Вот и нет воды в колонках… -- предположила она.

-- Полина Алексеевна, вы, как депутат, звоните в ГОиЧС, пусть шевелятся… Всем на работу надо собираться, а тут ни завтрак приготовить, ни умыться…

Внезапно у одной из соседок удивленно расширились глаза, и она испуганно пискнула:

-- Глядите… Что это?

Все головы повернулись в указанном направлении, и женщины пораженно замолкли. Высоко над горизонтом, почти  в зените, края непонятной темной массы стали светлеть, потом розоветь… и вдруг сверкнули яркими брызгами света. Солнца не было видно, но то, что принимали за темную пелену, неожиданно засверкало, заискрилось. Там, высоко-высоко все веселилось и играло яркими красками. И было ощущение, что все стоящие на улице, были словно бы в глубоком колодце…

Легким ветерком на женщин пахнуло ароматом только что внесенного с мороза высохшего  белья. Они невольно переглянулись.

-- Ой, что-то творится странное, -- пробормотала толстая Татьяна из третьего дома.

-- Давайте-ка, девки, по домам. Неровен час, что случится. Послушайте, как тихо, даже птицы не гомонят.

-- Полина Алексеевна, вы бы  в городскую администрацию наведались. Разузнали бы, что все это значит… -- попросила испуганным голосом Вика. Она сейчас в декретном отпуске, сидит дома с ребенком. Муж ее работает в пожарной части, сегодня как раз на суточном дежурстве. Так что Вика дома одна с ребенком, и ей страшно.

Все доводы соседок резонны. Действительно, пора наведаться на работу и сбегать в горуправу. Может быть, там что-либо известно. Хотя, вряд ли. Электроэнергии нет. Домашний телефон не действует. Возможно, что и кабель телефонной линии поврежден. И мобильная связь не работает.

Вернувшись домой, Полина попыталась растолкать девчонок, которые так и не проснулись. И она бросила свою затею. Потом добралась  до Артема. Тот недовольно пробурчал, что нечего его в такую рань будить. В кои-то веки явился домой, чтобы отдохнуть, но и тут нет ему покою. Будильник еще не звонил, нечего поднимать ни свет ни заря…

Артем работает дальнобойщиком. С тех пор как на юге локальные военные действия завершились, его воинские способности государству больше не требовались, и его коленом под зад выпихнули из армии.

Лишившись любимого дела, Полинин супруг замкнулся, вернулся в лоно семьи, хотя раньше бывал только наездами из-за длительных командировок в горячие точки южных регионов страны. Но в городе его знания тоже не были востребованы. Там, где он мог бы приложить свои силы, уже давно и прочно сидели очень полезные для местной власти люди. Кто-то благодаря связям, а кто-то умело поспособствовал финансовому благополучию вышестоящего руководства.

Артем впал в запой. Полина боялась, что от безысходности он пополнит и так большой список спившихся и опустившихся мужчин города. Редко какой находил в себе силы вернуться к нормальной жизни. И солидные отцы семейств, и необтесавшиеся еще юнцы не видели смысла в своей провинциальной жизни и просто гробили себя. Но Артему повезло. Неожиданно позвонил один из бывших сослуживцев и предложил работу в Москве. Не по профилю, понятно. Столичной фирме автоперевозчиков требовались водители, умеющие владеть оружием и в случае необходимости способные дать отпор бандитам.
Теперь Артем таскает «сундуки» по просторам страны и за ее пределы. Дома бывает только наездами. Заскочит на денек, привезет семье деньги, и опять в дорогу.  Вот и опять заскочил по пути. Дальше ему гнать машину  за Урал. Потом недельку отдохнет в кругу семьи, если только не подвернется срочный заказ.

Супруг недовольно повозмущался тем, что его рано подняли, потом по поводу отсутствия воды в кране. На что Полина резонно заметила: сам виноват, она же вчера просила закачать воду в бак для душа.

Почесывая одновременно заросли на груди и остатки таковых на голове, Артем отправился в сад к колодцу. Полина права, вчера он расслабился с двумя приятелями, одно время вместе служившими в Афгане, перебрал пивка, вот и поленился накачать воды. А сегодня электричества нет, так что придется дедовским способом доставать, благо, не успел в прошлый раз ворот с колодца снять. Привычно кинул ведро вниз. Зазвенела раскручиваемая цепь. Но звука всплеска, когда ведро соприкасается с водной поверхностью, не услышал. Вместо этого, донесся шлепок о сырую поверхность. Наклонившись над срубом, он заглянул вглубь и не увидел знакомого маслянистого отсвета колышущихся вод. Вместо них был сырой песчаный грунт, на котором и покоилось сброшенное ведро.

-- Что за черт? В колодце воды нет… Куда она подевалась? – рявкнул он раздраженно и окончательно проснулся.

-- Полин, что вообще происходит?  -- осведомился он спустя минуту, оглядывая окрестности. Та уже присмотрелась к необычной картине нынешнего утра. К этой непонятной темной серости на горизонте, окружавшей город со всех сторон и вздымавшейся куда-то высоко вверх, где виднелся кусок яркого голубого неба, который увеличивался в размерах на северо-востоке. Но и там его окружала эта самая серость, только была несколько ниже.

-- Откуда я знаю? Ночью буря была, вот и натворила бед,  -- дернула плечом супруга.

-- Нет, это не буря виновата. Что-то мне все это не нравится. Ой, как не нравится. Мне… кстати, сколько сейчас времени?

-- Часы стоят, --  уведомила его Полина. – У соседок тоже. Но по ощущениям где-то около семи…

-- Твои ощущения… Засунь их, знаешь куда… --  она увидела, что ее дражайшая половина чем-то очень обеспокоена. Артем пренебрежительно махнул рукой, сбегал в дом, покопался в вещах и вытащил на свет божий хронометр, тоже бездействующий.

Последовала тирада эпитетов и пожеланий, явно не предназначенных для детских ушей.

-- Успокойся. Сейчас схожу в редакцию. Там, наверное, уже все собрались. Потом позвоню…

-- Интересно, каким образом? – ядовито осведомился Артем, --  телефон городской тоже не работает…

В это время из крайнего дома выкатилась «Ауди» соседей. Сами они давно уже живут в столице, но летом почти все время проводят здесь, на даче, чтобы не мешать недавно женившимся молодым. Сейчас соседи были явно чем-то озабочены. Понятно. Торопятся домой. Волнуются, что там с детьми, с квартирой.

-- Мне тоже пора ехать, -- задумчиво глядя на отъезжающих соседей, произнес Артем. – Но уехать сейчас, не узнав, что случилось, в чем тут дело, не могу. Вот что, я сейчас сгоняю туда, к этой серой стене, посмотрю, что там и как. Давай, собирайся, подброшу к редакции…

-- Я с тобой. Молчи. Знаешь ведь, что не отстану… Да и что там могут знать наши?… Только ты что, на своей громиле туда?

Артем любовно оглядел свою «вольвушку», занявшую собой добрую часть улицы,  похлопал по бамперу и с сожалением отошел.

-- Нет. Что без толку гонять? Сейчас «японку» выведу. Как там девчонки?

-- Да спят еще. Им в школьный лагерь к девяти.

Минуту спустя они катили к федеральной трассе, рассекающей город на две части. Кудеяров -- городок небольшой, не то чтобы уж старинный, но и не шибко современный. Правда, купеческих усадеб и храмов в нем не осталось. В Великую Отечественную его основательно опустошили боевые действия. А в послевоенное время было не до восстановления старых зданий. Ремонтировали и подстраивали то, что еще можно было использовать для  тогдашних нужд, остальное разваливали. Так что дома в городе в основном одноэтажные, частные, даже в центре. Дорога, когда-то стратегического значения, в последнее время стала активно использоваться для проезда всех видов транспорта, но пока ни качественного ремонта, ни расширения ее не предвидится. Да и куда расширяться, когда полотно дороги от домов отделяет лишь узкая полоса тротуара?

Так вот, дорога эта в сторону столицы была запружена автомобилями всех марок. Кое-кто загрузил на багажник тюки со скарбом, кто-то на прицеп взгромоздил холодильник и диван…

-- Эх, черт, -- опять выругался Артем, -- не проедем. Надо же, как дачники  всполошились…  Вот что, едем через брод и полем выберемся к мосту…

Он дал задний ход, они резво развернулись и покатили вниз, к броду. Но такие же мысли посетили головы еще нескольких водителей. Хорошо, что городская речка в этом году почти пересохла, так что все благополучно перебрались на тот берег, попетляли по наезженным колеям на поле, потом выбрались на окраинные улицы нового коттеджного микрорайона и за постом ГИБДД выехали на трассу. Впереди мелькали на спусках и подъемах дороги огоньки едущих впереди машин. Но основная их масса  осталась позади, в заторе у поста. Как всегда, видимо, кто-то кому-то не уступил дорогу. И теперь со всем этим разбирались работники ГИБДД.

Дорога за городом была проложена прямой стрелой сквозь массив леса. И над всем этим возвышалась серая непонятная масса, вырастающая  все выше и выше прямо на глазах.

Вдруг Артем резко свернул к обочине и остановился. Впереди было что-то непонятное.

-- Сиди здесь, -- приказал он голосом, которого просто невозможно было ослушаться, и выскочил из машины. Полина нырнула следом за ним. Артем скрипнул зубами, заходил желваками, но пререкаться не стал, просто схватил жену за руку и поволок к скоплению машин. Там слышались крики, стоны, проклятия.

Полина вгляделась в сероватую массу, преграждающую путь. Солнечные лучи пока не проникали в эту покрытую сосновыми лесами ложбину и оценить, что собой представляет преграда, было трудно. Тем более, что подобраться к ней ближе было   невозможно. Всю дорогу запрудили машины и мечущиеся меж ними людские фигуры. Но издали преграда казалась неровной и одновременно блестящей стеной. Вот очередная машина спустилась с пригорка, чиркнула по стене светом фар. И поверхность заискрилась.

Артем, все также держа Полину за руку, стал протискиваться к стене. Он словно бы не видел и не слышал всего того, что творилось вокруг. Подошел к преграде, уперся в нее ладонями, постоял с минуту и опустился на корточки, обхватив голову. Потом вдруг закачался из стороны в сторону и тихо прохрипел:

-- Господи, что же теперь будет. У меня товаров на миллионы. Как же я теперь расплачусь…

Полина тоже подошла вплотную к преграде. Это был лед. Но не такой, как бывает на реке. Это была огромная ледяная стена, которая словно бы вырастала из земли и поднималась ввысь. И от этой ледяной массы шел ощутимый холодок, который перемешивался с теплом, исходящим от словно бы прогретой  полуденным летним солнцем земли.

Что могло произойти за ночь? Почему выросла эта стена? И насколько она толстая? И почему земля такая теплая, даже рядом со льдом?

Этим же вопросом были озадачены еще несколько человек, которые пытались подручными средствами пробить преграду. Лед крошился от ударов, но монолит стены был непоколебим.

-- Словно оплавили стену чем-то… -- произнес кто-то рядом. Это Артем справился с первым приступом отчаяния и шел теперь вдоль исполинской преграды. Ему навстречу двигался какой-то мужчина, удрученно покачивая головой.

-- Она везде такая, -- сообщил он в пространство, ни к кому не обращаясь, -- там дальше болото. И стена вырастает прямо из болота, из воды…

-- Возвращаемся назад, -- приказал Артем. – Здесь мы никуда не пробьемся.

Они сели в машину, с трудом развернулись, лавируя среди подъезжающих машин, и покатили к городу. Их примеру последовали некоторые из наиболее здравомыслящих и не потерявших голову от безысходности людей. А навстречу им ехали из города те, кто задержался в пробке, и с удивлением поглядывали на возвращающихся. Скоро и они поймут, что в столицу здесь дороги нет.


Вторую попытку вырваться из ледяного плена Артем и  Полина Мезенцевы  сделали, свернув на южную дорогу, ведущую к областному центру. Там, казалось, стена пониже. Но это был просто оптический обман. Спустившись со взгорка в низину, и не доезжая до границ района они вновь столкнулись с уже знакомой им картиной. Отчаяние людей, столпившихся перед отрезавшей их от остального мира ледяной преградой. Здесь, под лучами уже взошедшего солнца стена казалась голубоватой и даже несколько прозрачной. Из-под нее сочилась вода, заполняя углубления в земле…

У самой преграды в истерике бились женщины, потеряно молчали мужчины. Полина многих из них знала и понимала их отчаяние. Там, за этой ледяной преградой остались их дома и квартиры, их рабочие места, но, главное, их дети, их родные…

Полина почувствовала себя радостной идиоткой, потому что в этот момент осознала, что все ее родные рядом. Дома спят в неведении о случившемся ее близняшки. Муж, вот он, только протяни руку, рядом. Потом пришло чувство потери. Ведь сестры и братья остались там, по ту сторону ледяного рубежа. Но она пока не ощущала чувства утраты. Она не потеряла голову от страха в первые минуты осознания отрезанности от остального мира, как Артем или бьющиеся в истерике женщины. Ее мозг работал холодно и отстраненно, анализируя ситуацию. Подавая своей хозяйке сигналы, что все нормально, что она адекватна.

-- Поехали, нечего здесь делать, -- приказал Артем. Он в это утро удивительным образом преобразился. Куда делось безразличие к жизни и ко всему его окружающему. Полина давно уже не слышала от него этих командных ноток, этого тона человека, берущего на себя ответственность за все происходящее вокруг.

-- Теперь по западной поедем? – уточнила она.

-- Ни к чему бензин тратить попусту, и так все ясно. Едем домой…


В элитном поселке, чудом возведенном в самом центре национального парка и захватившем лучшие пляжные места района, царила своя паника. Обычно, в поселке отдыхали семьи влиятельного чиновничества столицы, пока главы трудились на ниве государственной. Теперь родственники бились в истерике, пытаясь дозвониться до своих половин. В поселке было несколько спутниковых телефонов. А в семье одного из сотрудников генштаба и сверхсекретная разработка связи нового поколения. Но ни один из аппаратов не мог связаться с внешним миром…

Наталья Михайловна Гербовая в это утро проснулась разбитой и усталой. Сказался вчерашний перелет из московской квартиры на дачу. Днем она поскандалила с мужем в очередной раз. Тот предъявлял довольно странные претензии. Ему, видите ли, нужен наследник. Мало их у него от прежних жен? Разве она для этого выходила замуж за  оборзевшего старикашку, чтобы портить свою идеальную фигуру ради его  маразматических желаний.

 Наталья Михайловна кривила душой, называя мужа стариком. Конечно, он старше её на тридцать лет, но может дать фору любому молодому щенку. Впрочем, ни его физические достоинства, ни ум, ни энергичность её не интересовали. Главное внимание было приковано к богатству. Её давней мечтой было иметь много денег и  тратить их по своему усмотрению без оглядки на указания других.

Имея неординарную внешность, она очень скоро поняла, что незачем заниматься изучением ненужных и скучных предметов в школе, затем в институте, как планировали родители. А потом горбатиться целыми днями на нелюбимой работе.

 Она очень любила и ценила только себя. Могла часами любоваться в зеркале отточенными, аристократическими чертами лица, изгибами великолепной фигуры, длинными изящными ногами, великолепно очерченными руками с выпуклыми длинными ногтями. Считала, что совершеннее её тела ничего просто не может быть. И ненавидела мать за то, что та гнала её в огород пропалывать грядки, копать картошку, сушить сено. На родителей её истерики и имитации сердечных приступов ничуть не действовали. А ведь она действительно впадала в прострацию, стоило только представить, что её идеальное тело может пострадать от любого незначительного воздействия грязной земли, грубой травы…

Таша, как в семье все звали её, хотя она ненавидела это прозвище и уже в подростковом возрасте требовала от всех, чтобы ее звали не иначе, как по имени и отчеству, поставила целью выйти замуж за миллиардера, раз уж природа её так щедро одарила. Она считала, что свою красоту надо продать как можно дороже. Как это ей удалось, она старалась не вспоминать.

И вот она получила все, к чему так стремилась. И теперь всё это могла потерять только потому, что этому старому козлу, её мужу, требуется какой-то наследник. Он откровенно пригрозил ей, что не станет снабжать  деньгами, если она не родит сына. Совсем с катушек съехал старый маразматик. Он что, действительно решил, что она будет портить свое  тело ради какого-то сопливого крикуна?

Но подумать над создавшейся ситуацией всё же было необходимо. Муж не такой уж и дурак, как она представляла его в своих мечтах. Провести его будет нелегко. И отсудить себе на содержание столько средств, сколько бы она  хотела,  не получится. Она, дура, подписала, не читая, контракт, в котором четко прописано, что она должна родить мужу сына, в таком случае она до конца своих дней будет получать солидное содержание и сможет жить в свое удовольствие. Это ей её личный адвокат разъяснил подробно и доходчиво. Поэтому она и отпросилась у всесильного супруга съездить на дачу, которую они оба совсем недавно, в пору медового месяца, придумали и, не откладывая в долгий ящик, построили в родных для нее местах. Уж очень ей хотелось утереть нос своим родным и знакомым, которые не верили в силу ее красоты и везения.

Наталья Михайловна взяла с прикроватного столика изящный колокольчик и, тряхнув им несколько раз, залюбовалась атласной кожей своей руки. До чего хороша. Розовые ноготки  гладкие и идеальные по форме. Никто не поверит, что они покрыты дорогущим лаком. Ежедневно ее личная  помощница Татьяна занимается её кожей и волосами. Главное условие: хозяйка должна всегда выглядеть свежей, отдохнувшей и готовой очаровывать окружающих. За это помощница получает огромные деньги.

На звук колокольчика никто не откликнулся. В душе Натальи Михайловны сразу вскипел гнев. Это еще что за новости? Как посмели проигнорировать ее приказ? Ну, ничего, эта мерзавка горничная  умоется слезами. Где она еще заработает столько?

Наталья Михайловна спустила ноги на  пушистый ковер, поводила изящной длинной ступней по щекочущему ворсу и решительно встала. Накинула пеньюар на коротенькую ночнушку из нежнейшего шелка и направилась к двери, готовая устроить головомойку этой дурище горничной.

Неожиданно ей навстречу распахнулись створки двери, и в спальню ввалилась горничная, за ней пилот вертолета и её помощница Татьяна и еще несколько слуг. Все  с выпученными глазами, встрепанные, а женщины еще и заплаканные.

-- Наталья Михайлов… -- начала горничная Света, но хозяйка ее зло оборвала.

-- Что за новости? Я за что плачу тебе такие деньги? Чтобы самой идти и  выяснять, где ты прохлаждаешься?  А эти что здесь, в моей спальне, делают? Где моя одежда? Татьяна, вы забыли, что мне нужен массаж? – хозяйка накручивала себя, всё больше раздражаясь.

-- Наталья Михайловна, простите, бога ради, за вторжение, но ситуация критическая, -- прервал ее излияния вертолетчик Игорь. Хозяйка  хотела было уж наорать на него, но вспомнила, что Игорь работает на мужа и вполне может быть приставлен к ней соглядатаем. А с таким ухо держи востро. Еще неизвестно, что хозяину расскажет. Потому она сбавила тон, но все же пренебрежительно осведомилась:

-- В чем дело?

-- В природе что-то странное. Вокруг нас льды…

-- Какие еще льды? Что ты несешь? – вновь вскинулась хозяйка.

-- Ох, Наталья Михална, страсти какие, -- плачущим голосом зачастила Света. – Вокруг поселка везде льды. Высокие. Я уж всех соседей обежала. Елена Львовна из соседнего дома дозвониться мужу не может, а у нее военный телефон. И Виктория Васильевна, и Рада Акоповна тоже…   мне их люди сказали… Что нам делать? Как быть?

-- Наталья Михайловна, нам надо возвращаться в Москву, -- встревоженно сказал Игорь, -- что-то в мире не так. Может быть, война…

-- Какая война, что вы все панику нагнетаете, -- взвизгнула хозяйка.

-- А вы посмотрите в окно, -- предложила доселе молчавшая помощница Татьяна.

-- Татьяна, вам уж не престало впадать в истерику, -- жестко осадила ее Наталья Михайловна. Она подошла к полукруглому во всю стену окну и отдернула штору. Вышла на балкон. На улице было серо и неуютно. Только в самой вышине виднелось яркое небо. Все вокруг источало тревогу. На улице слышался непривычный шум и гомон.  Из гаража соседнего дома выезжали два «хаммера». Бронированный мерс уже стоял у порога. В него загружали какие-то тюки.

Наталья Михайловна взглянула на стоящих у дверей своих работников и впервые поняла, что никогда  они не посмели нарушить заведенный ею распорядок, если бы не крайний случай. Они верят, что приключилось что-то страшное. Но это… Наталья Михайловна вдруг поняла, что все это позволяет оттянуть неприятный разговор с мужем о ребенке. Уверена, ему сейчас будет не до своего предложения… А там, еще неизвестно, что будет. Но все-таки стоит слетать в столицу, узнать, что произошло. Льды какие-то…

-- Хорошо, -- решила она. – Собирайтесь, Игорь. Слетаем в Москву, но потом обратно.

Через час всё необходимое было собрано, хозяйка разместилась рядом с пилотом, и вертолет взлетел в небо. Он покружил над рекой. Сверху было видно, что недалекий город, утонувший в лесных массивах, редкие деревни, расположившиеся на проплешинах полей, окружены высокой серой стеной, поднимающейся ввысь. Улицы полны народа. По двум шоссе, перекрещивающимся в черте города, в разные стороны несутся машины. Они скапливаются у самой стены…

Вертолет поднялся еще выше, чтобы перевалить за эту стену… Но дальше была сплошная белая равнина, которая тянулась вдаль до самого горизонта…