Средневековая любовь, увы, подчиняется правилам

1

  Жри­це пот­ре­бова­лось не боль­ше пя­ти се­кунд, что­бы по­нять по ли­цу взлох­ма­чен­но­го как чёрт Ры­царя, что слу­чилось неч­то не­обык­но­вен­ное, воз­можно, да­же вол­шебное. Она вско­чила с гру­бо сде­лан­ной та­бурет­ки, ко­торая с ве­личай­шей го­тов­ностью упа­ла на пол, и, не вы­пус­кая из рук Се­реб­ря­ный Ме­даль­он, под­бе­жала к двер­но­му про­ёму. Ры­царь же, ста­ра­ясь от­ды­шать­ся, хри­пел от дол­го­го бе­га: Жри­ца лю­била тём­ные под­земные биб­ли­оте­ки, шка­фы ко­торых бы­ли на­пол­не­ны с по­ла до по­тол­ка кни­гами и свит­ка­ми, при­чём, чем даль­ше от по­вер­хнос­ти на­ходи­лась биб­ли­оте­ка, тем луч­ше де­вуш­ка се­бя чувс­тво­вала, ощу­щая се­бя «вла­дычи­цей всея зна­ний», по­это­му доб­лес­тно­му за­щит­ни­ку ма­лень­ко­го го­сударс­тва Pos* приш­лось по­бегать. На­конец, он из­дал звук, чем-то на­поми­на­ющий крик уми­ра­юще­го ле­бедя, и, ед­ва ды­ша под тя­жестью сво­их дос­пе­хов, про­гово­рил:

— Её! Её всё-та­ки ук­ра­ли!..

      С ми­нуту Жри­ца сто­яла, ви­димо, ос­толбе­нев от та­кого не­ожи­дан­но­го за­яв­ле­ния, но по­том вдруг раз­верну­лась и, трях­нув ши­кар­ной, но ко­рот­кой чёр­ной ше­велю­рой, сно­ва усе­лась на та­бурет­ку, пред­ва­ритель­но вер­нув её в преж­нее сто­ячее по­ложе­ние. Ры­царь оша­лел — он ожи­дал иной ре­ак­ций, мо­жет ужас или что-то в этом ро­де, но его на­пар­ни­ца, ка­ча­ясь на сту­ле, ка­жет­ся, сов­сем не ки­пяти­лась. Впро­чем, ей это бы­ло свой­ствен­но.

— Ког­да, это, выд­ви­га­ем­ся? — спро­сил па­рень ос­то­рож­но. В гру­ди у не­го ещё тле­ла на­деж­да, что Жри­ца прос­то ре­шила сыг­рать на его чувс­твах, мо­жет, зас­та­вить умо­лять (это впол­не в её сти­ле), но вол­шебни­ца толь­ко от­махну­лась и, сно­ва под­ско­чив, при­нялась ко­пать­ся в гру­де жёл­тых свит­ков. Сер­дце ры­царя про­пус­ти­ло удар. Не­уже­ли в этот раз ве­личай­шая Жри­ца, мост меж­ду ми­ром жи­вых и ми­ром мёр­твых, ему не по­может?

 — Что ты так бес­по­ко­ишь­ся? — вдруг раз­да­лось из-под свит­ков, и по­каза­лась чер­новла­сая го­лова де­вуш­ки, — прин­цесс пос­то­ян­но по­хища­ют, и ещё ни один дра­кон ни­чего им не де­лал, — уви­дев, что на ли­це дру­га по­яви­лась «бла­город­ная» эмо­ция не­навис­ти, Жри­ца вы­лез­ла на свет и вып­ря­милась, от­ря­хивая платье. — Иди, най­ди Ча­родея и при­кажи осед­лать мо­его ко­ня.

      Счас­тли­во зас­ме­яв­шись, ры­царь ки­нул­ся на­верх, чуть ли не улю­люкая от ра­дос­ти что, ра­зуме­ет­ся, столь бла­город­ный осо­бе не по­лага­ет­ся де­лать. Он как-то не до­гады­вал­ся, что че­ловек с ран­гом «жри­ца» не име­ет пра­ва ему при­казы­вать, но де­вуш­ка это ему со­об­щать не со­бира­лась.

      Фыр­кнув, Жри­ца по­тяну­лась и зев­ну­ла. Су­губо для чис­той со­вес­ти ко­роля и от­во­да глаз, вол­шебни­ца здесь раз­ве­ла бур­ную де­ятель­ность, буд­то бы она изу­ча­ет здесь ма­гию и ча­родей­ство, но на са­мом де­ле де­вуш­ка ров­ным счё­том ни­чего­шень­ки тут не де­лала, толь­ко пыль по уг­лам рас­таски­вала, и, в об­щем-то, лишь по­это­му она и сог­ла­силась на это пу­тешес­твие. От ску­ки.
По­хище­ние прин­цесс дра­кона­ми ста­ла нас­толь­ко обыч­ным, что ник­то уже за бед­няг — кра­савиц не вол­но­вать­ся. А что вол­но­вать­ся-то? По­живут, так ска­зать, сре­ди чу­довищ, это сби­ва­ет с юных пре­лес­тниц спесь (до­каза­но мно­гове­ковы­ми опы­тами!) и про­буж­да­ет же­лание стать лю­бимой и единс­твен­ной для сво­его спа­сите­ля, что, в об­щем-то, спа­сите­лю и нуж­но. Обыч­но к то­му мо­мен­ту, как по­яв­ля­ет­ся ка­кая-ни­будь до­нель­зя бла­город­ная и уме­лая мор­да, дра­конам прин­цесса уже по­ряд­ком под­на­до­еда­ет, от­че­го да­рова­ние ве­личес­тва бу­дуще­му суп­ру­гу, для са­мого бу­дуще­го суп­ру­га, про­ходит без­бо­лез­ненно. По­том счас­тли­вый ры­царь/принц/кол­дун (или ещё кто-ни­будь) при­водит свою до­бычу ко­ролю, от­цу прин­цессы, ко­торый, в свою оче­редь, да­ёт прек­расной па­ре бла­гос­ловле­ние на по­мол­вку.

      Этот же вол­ну­ющий­ся вес­нушча­тый па­рень в дос­пе­хах, боль­ше по­хожих на бан­ки кон­сервов, учас­тво­вал ещё три ме­сяца на­зад в тур­ни­ре, для то­го что­бы по­лучить ру­ку прин­цессы. Так что он знал, на что идёт и знал, что в ско­ром вре­мени юная кра­сави­ца бу­дет по­хище­на Бе­лым дра­коном, ужас­ным и страш­ным, но, в об­щем-то, без­вред­ным монс­тром, ко­торый оби­тал не­пода­лёку от зам­ка в гор­ной пе­щере. Но при этом, нес­мотря на по­беду в тур­ни­ре (там учас­тво­вало аж двес­ти с лиш­ним ры­царей!) са­мое на­иб­ла­город­ней­шее су­щес­тво на всей зем­ле все рав­но поп­ро­сило по­мощи у ве­личай­ших ма­гов близ­ле­жащих стран: Жри­цы, ди­тя сти­хий, и Ча­родея, ма­га бо­евых ис­кусств, ко­торые, на са­мом де­ле, при­еха­ли в эту ма­люсень­кую стра­ну в на­деж­де, что к ним ни у ко­го ни­каких дел не бу­дет. Прав­да, как вид­но, все ока­залась сов­сем ина­че.

      Воз­му­щён­но при­читая, что все ры­цари — коз­лы и га­ды, а са­ма она хо­рошая, Жри­ца под­ня­ла нес­коль­ко свит­ков, ле­жав­ших в от­дель­ной сто­поч­ке сре­ди ста­рых кан­де­ляб­ров, во мно­жес­тве сто­ящих на по­лу и пол­ках шка­фов, и за­суну­ла их в сум­ку, ви­сящую на крюч­ке у две­ри. За­тем де­вуш­ка щёл­кну­ла паль­ца­ми и ис­чезла, впро­чем, так же как и сум­ка.
По­яви­лась стран­ная вол­шебни­ца уже во дво­ре, тут же уви­дев си­дяще­го на ка­мен­ной ска­мей­ке Ча­родея, от­ча­ян­но зе­вав­ше­го. Он всю ночь был за­нят од­ной пре­лес­тной ма­дему­азель из да­лёкой стра­ны, ко­торая бы­ла прос­то оша­раше­на столь дос­то­поч­тенным и обиль­ным вни­мани­ем, что сра­зу же прыг­ну­ла к не­му в пос­тель. Вот пря­мо са­ма. И бед­ня­га ну ни­как не мог отор­вать­ся от ми­лой осо­бы, хоть уп­рись, но не мог, тем бо­лее что это не веж­ли­во, по­тому то он и сто­ял сей­час, боль­ше по­хожий на блед­но-жёл­тую раз­ва­рив­шу­юся в кас­трю­ле ма­каро­нину в зе­лёной по­ход­ной ман­тии, чем на что-то ещё.

— При­вет злос­тным лю­бите­лям вы­пить! — гар­кну­ла в са­мое ухо бед­но­му Ча­родею Жри­ца, не­замет­но под­крав­шись сза­ди, и за­ливис­то зас­ме­ялась. Тот от­ско­чил в ис­пу­ге, но уви­дев, что это все­го лишь его дав­няя под­ру­га, хмык­нул и по­тёр на­чав­шее бо­леть ухо, ти­хо что-то ска­зав по по­воду го­лов­ной бо­ли.

      Жри­ца тут же скук­си­лась и то­же се­ла на ка­мен­ную ска­ме­еч­ку, всю об­росшую зе­лёны­ми стеб­ля­ми плю­ща, при­няв­шись пя­лит­ся на яр­ко-го­лубое не­бо, по ко­торо­му ску­ча­юще плы­ли бе­лые ком­ки ва­ты. В ка­ком-то ро­де де­вуш­ка бы­ла со­лидар­на с эти­ми ком­ка­ми: ей то­же бы­ло очень скуч­но. Ог­ромный за­мок из се­рого кир­пи­ча то­же ску­чал, во­рота ску­чали, сте­на ску­чали, да­же двор­цо­вый шут, ко­торый, как обыч­но, вы­шел поф­лирто­вать с гор­ничны­ми, и тот выг­ля­дел ску­ча­ющим.

      Раз­да­лось ржа­ние ло­шадей, и из-за по­воро­та по­яви­лась си­яющая, как мед­ный пя­так, мор­дашка Ры­царя, ко­торый что-то се­бе нас­висты­вал под нос, си­дя на сво­ём бе­лос­нежном, как в ста­рых сказ­ках, ко­не и дер­жа за уз­дечки ещё дво­их ло­шадей, од­ну бу­рую, а дру­гую ис­си­ня-чёр­ную. Жри­ца под­ня­ла го­лову и от­сутс­тву­ющим взгля­дом пос­мотре­ла на при­быв­ших. Ча­родей по­дошёл к сво­ей чёр­ной ло­шад­ке и пог­ла­дил её, ра­дос­тно улы­ба­ясь. Он во­об­ще лю­бил прик­лю­чения, осо­бен­но ес­ли они ин­те­рес­ные, а вот Жри­ца на­обо­рот, обо­жала си­деть до­ма, и так, что­бы её во­об­ще ник­то не тро­гал. Но все же она вста­ла со ска­ме­еч­ки и на раз-два-три осед­ла­ла бу­рую ло­шад­ку, а за­тем, не до­жида­ясь ни­кого: ни ко­роля, ни ко­го-ли­бо из его прид­ворных, — ти­хим хо­дом нап­ра­вилась к во­ротам. «Что тол­ку их ждать толь­ко ра­ди то­го, что­бы они про­из­несли речь?» — по­дума­лось ей, и её ло­шад­ка бы­ла пол­ностью со­лидар­на.

      Ча­родей и Ры­царь пе­рег­ля­нулись и пос­ле­дова­ли за сво­ей под­ру­гой, ре­шив, что ес­ли она у­едет без них, это мо­жет за­кон­чить­ся не очень хо­рошо, как для них, так и для неё. Ко­роль, ко­неч­но, ва­жен, но че­ловек, ко­торый уме­ет раз­го­вари­вать с ду­хами и яв­ля­ет­ся луч­шим пе­рего­вор­щи­ком с ма­гичес­ки­ми су­щес­тва­ми все же по­важ­нее бу­дет. По­лез­нее, что ли.

— Эй, Жри­ца! — вос­клик­нул Ры­царь, подъ­ез­жая к де­вуш­ке. — Мне тут это… Пос­ланник пе­редал од­но важ­ное за­дание… — па­рень от­вёл взгляд, что да­вало Жри­це по­вод для бес­по­кой­ства. Она не лю­била не­весть от­ку­да взяв­ши­еся проб­ле­мы, ра­ди ко­торых нуж­но что-то де­лать. По по­воду прин­цессы они втро­ём до­гово­рились ещё дав­но, и проб­лем с этим не бы­ло, но вот что-то но­вое…

      Сза­ди подъ­ехал Ча­родей, но до­рога бы­ла уз­кая, и он ос­тался по­зади:

— Что вы там пе­решёп­ты­ва­етесь? — спро­сил он, по­доз­ри­тель­но ог­ля­дывая па­роч­ку. Весь за­мок знал о том, что Ча­родей тай­но влюб­лён в Жри­цу, по­это­му и пы­тал­ся от­влечь­ся с дру­гими де­вуш­ка­ми от сво­ей нес­час­тной не­раз­де­лён­ной люб­ви, ибо прек­расной вол­шебни­це все трын-тра­ва. Прав­да, по­чему-то сам маг об этом не знал, и в ду­ше не по­нимал, с че­го все взя­ли. что он в неё влюб­лен.

— За­дание, зна­чит, мне да­ли! — пов­то­рил Ры­царь гром­че, раз­во­рачи­вая сви­ток. — Вот, дос­тать Свя­той Гра­аль. До­гово­рит­ся с тем дра­коном и дос­тать. Вот.
Жри­ца раз­ве­ла ру­ками: её по­ража­ла стран­ная ма­нера её на­пар­ни­ка от­ры­вис­то го­ворить. У не­го слов­но пос­ле каж­до­го сло­ва ко­нец пред­ло­жения, и раз­го­вор с ним очень час­то до ужа­са вы­беши­вал пос­редни­ка меж­ду ми­ром ду­хов и ми­ром лю­дей.

— Бе­лый дра­кон ни в жизнь нам не от­даст сра­зу две ве­щи, он жад­ный, гад. Ни­кому не да­ёт боль­ше од­ной ве­щи, — за­дум­чи­во про­тянул Ча­родей, рас­смат­ри­вая сте­ну го­рода, — Жри­ца, ты его уго­воришь?

      Та толь­ко пле­чами по­жала: она ни­ког­да и ни­чего не де­лала в лю­бых их прик­лю­чени­ях, по­чему имен­но сей­час о ней все вспом­ни­ли? И во­об­ще, её не прив­ле­кала ма­нера этих дво­их пар­ней го­ворить о прин­цессе как о ве­щи. Она, в кон­це кон­цов, то­же че­ловек! Бо­гатый че­ловек, не спо­рю, но ей при­над­ле­жит три чет­верти биб­ли­отеч­ных под­ва­лов зам­ка, в ко­торых оши­ва­ет­ся Жри­ца, и пе­ри­оди­чес­ки её там об­на­ружи­ва­ют слу­ги её Ве­личес­тва, ко­торые приш­ли за но­выми кни­гами для прин­цессы. Ло­гич­но же пред­по­ложить, что эта де­вуш­ка мно­го чи­та­ет, вер­но?
Ед­ва они вы­еха­ли из го­рода, как сол­нце ре­шило, что оно се­год­ня в уда­ре, и на­чало печь так силь­но, как толь­ко мож­но. Ка­залось, что оно ре­шило по­бить собс­твен­ный ре­корд по соз­да­нию не­ком­форта­бель­ных ус­ло­вий для пу­тешес­твия. Осо­бен­но стра­дал Ры­царь: в его же­лез­ных дос­пе­хах бы­ло жуть как жар­ко, пря­мо как в Аду. Жри­ца сна­чала наб­лю­дала за его стра­дани­ями со скры­тым чувс­твом удов­летво­рения в сво­их са­дист­ских пот­ребнос­тях, а по­том, сно­ва щёл­кнув паль­ца­ми, приз­ва­ла дождь, ко­торый нак­ра­пывал ма­лень­ки­ми кап­ля­ми с не­бес, при­ят­но ос­ве­жая ли­цо.

      Еха­ли пут­ни­ки два дня и три но­чи (нет на са­мом де­ле, Жри­це на­до­ело пос­то­ян­но слу­шать трес­котню Ры­царя, ко­торый НУ ПРОС­ТО НЕ УМОЛ­КАЛ, и она ис­чезла вмес­те со сво­ей ло­шад­кой и по­яви­лась уже у го­ры Бе­лого дра­кона, ос­та­вив сво­их то­вари­щей од­них) и ока­зались у го­ры, где в страш­ной, тем­ной и глу­бокой пе­щере скры­вал­ся Бе­лый дра­кон.

— И что ж мы де­лать бу­дем, друзья мои? — спро­сил Ча­родей ус­та­ло, спры­гивая со сво­ей ло­шади. — Кто его звать бу­дет? кто объ­яв­лять о на­шем при­бытии и объ­яс­нять цель ви­зита?

      Жри­ца дву­мя ру­ками ука­зала на храб­ро­го и от­важно­го Ры­царя, чьё сер­дце бы­ло пол­но от­ва­ги и бла­городс­тва, но вот ли­цо эти ка­чес­тва как-то не очень хо­рошо вы­ража­ло, ви­димо, эмо­ци­ональ­ный ди­апа­зон не поз­во­лял. Тот в очень боль­шом не­до­уме­нии пос­мотрел на свою под­ру­гу, пре­бывая в сос­то­янии лёг­ко­го шо­ка. Но оба вол­шебни­ка прис­таль­но про­дол­жа­ли смот­реть на не­го, по­это­му ры­царь сос­ко­чил с ко­ня и, ляз­гая сво­ими кон­серва­ми-дос­пе­хами на­чал под­ни­мать­ся к не очень вы­соко рас­по­ложен­ной в го­ре пе­щере.

— Вот за­чем я сю­да во­об­ще при­шёл, а? — спро­сил Ча­родей, наб­лю­дая за по­пыт­ка­ми ры­царя влезть на здо­ровен­ный ка­мень. — Ска­зать ему, что чуть ле­вее есть лес­тни­ца?

— Нет, ты что? — очень на­иг­ранно уди­вилась Жри­ца, сле­зая на зем­лю. — Он ум­ный, са­мос­то­ятель­ный маль­чик, он сам спра­вит­ся! — де­вуш­ка по­тяну­лась. Она за всё это вре­мя, по­ка здесь про­была, изу­чила по­ляну вдоль и по­перёк, а так же при­лега­ющую часть ле­са и да­же час­тично го­ру.

      Ча­родей по­жал пле­чами и сел на тра­ву, все так же про­дол­жая прис­таль­но наб­лю­дать за сво­им то­вари­щем. Не то что­бы он вол­но­вал­ся за не­го, но тре­вож­ное чувс­тво, что сей­час бу­дет что-то гад­кое, ма­га не от­пуска­ло. Что­бы от­влечь­ся, Ча­родей при­нял­ся рас­ска­зывать сво­ей под­ру­ге о том, что по пу­ти сю­да, пос­ле её ис­чезно­вения, он ви­дел ог­ромную по­ляну с ма­ками.

      Вдруг из тем­но­ты пе­щеры выг­ля­нула ог­ромная бе­лос­нежная го­лова. Ча­родей за­мол­чал, удив­лённо рас­смат­ри­вая про­тив­ную че­шуй­ча­тую мор­ду дра­кона, из пас­ти ко­торой то и де­ло вы­совы­вал­ся длин­ный раз­дво­ен­ный язык. «На змею по­хож» — по­думал вол­шебник.

— Че­го вам на­до, пут­ни­ки-с?! — гро­мог­ласно спро­сил дра­кон. От это­го ре­ва с го­ры да­же ска­тилось нес­коль­ко кам­ней, что уж тут го­ворить про бед­но­го жес­тя­ного Ры­царя, ко­торо­го Жри­ца ед­ва ус­пе­ла спас­ти по­током под­ни­ма­юще­гося воз­ду­ха. На не­мой воп­рос Ча­родея «А в чем проб­ле­ма бы­ла рань­ше его так под­нять?» де­вуш­ка толь­ко хи­хик­ну­ла.

      Ры­царь, при­зем­лившись на ко­лени, тут же вско­чил. не же­лая, ви­димо, вста­вать пе­ред вра­гом в столь уди­витель­ной по­зе. Хо­тя Жри­ца бы все же пок­ло­нилась, все-та­ки он Царь Го­ры, Дух этой го­ры, но, как из­вес­тно, ду­ракам за­кон не пи­сан.

— Я при­шёл за прин­цессой и Свя­тым Гра­алем, ко­торый ты за­дол­жал ко­ролю! — вос­клик­нул он, яв­но храб­рясь. «Зря он так ска­зал» — шеп­ну­ла Жри­ца Ча­родею, на что он от­ве­тил, тяж­ко взды­хая «Сог­ла­сен. Его уже ни­как не ис­пра­вить».

      Дра­кон пос­мотрел пря­мо пе­ред со­бой, нас­коль­ко мог­ли поз­во­лить его гла­за, рас­по­ложен­ные по бо­кам мо­гучей мор­ды:

— Так за Гра­алем или прин­цес-с-сой? Вы­бирай: ли­бо пер­вое, ли­бо вто­рое. Ли­бо прин­цес-с-са, ли­бо Гра­аль. Я две ве­щи с-с-сра­зу же от­дать не мо­гу по древ­ней до­гово­рён­ности меж­ду мной и…

— Врёт ведь, да? — спро­сил Ча­родей у Жри­цы, ко­торая толь­ко по ин­то­нации мог­ла оп­ре­делить все чер­ты ха­рак­те­ра че­лове­ка. Во­об­ще здо­рово быть мос­том меж­ду ми­рами: всё уме­ешь. всё зна­ешь, те­бя все ува­жа­ют и лю­бят прос­то от то­го, что ты есть.

— Не. Прос­то он вздул­ся от собс­твен­но­го ве­личия — бе­лые дра­коны яв­ля­ют­ся очень древ­ним ро­дом, — она по­жала пле­чами, наб­лю­дая за тем, как Ры­царь, стоя пря­мо ря­дыш­ком с об­ры­вом, раз­ма­хива­ет сво­им ме­чом. — И все. Но, до­гово­рён­ность-не­дого­ворён­ность, а сло­во он точ­но да­вал, — ску­ча­юще от­ве­тила де­вуш­ка, ду­мая, что во­об­ще-то бы­ло бы неп­ло­хо ос­тать­ся до­ма.

— С че­го ты это взя­ла?

— У не­го на ла­пе пе­ред­ней пра­вой знак вер­ности, — прос­то от­ве­тила Жри­ца. Зна­ки вер­ности мог­ли об­рести лю­бые мыс­ля­щие су­щес­тва пос­ле очень серь­ёз­ной клят­вы. Они поз­во­ляли най­ти не сдер­жавше­го важ­ное обе­щание, а за­тем, в пос­ледс­твии, и убить.

      За этим двух­ми­нут­ным раз­го­вором они про­пус­ти­ли ру­гатель­ные сло­ва Ры­царя в ад­рес дра­кона, ко­торый взбе­сил­ся и сво­им го­рячим ды­хани­ем бук­валь­но снёс бед­ня­гу об­ратно на по­ляну, где он, упав, ос­тался ле­жать за зе­лёной трав­ке, ти­хо стра­дая по сво­ей лю­бимой под­ружке, ко­торую он, во­об­ще-то, ни ра­зу в жиз­ни в гла­за не ви­дел.

— Ох-х-х, что­бы вы без ме­ня де­лали, — про­тяну­ла Жри­ца и ис­чезла, мгно­вен­но ока­зав­шись у вхо­да в пе­щеру, где уже ус­пе­ла скрыть­ся го­лова бе­лос­нежно­го дра­кона. — Э-э-эй, дра­кон! Прос­ти мо­его трек­ля­того дру­га, он во­об­ще раз­го­вари­вать не уме­ет! — гром­ко объ­яви­ла она, ожи­дая ре­ак­ции.

— Что важ­нее? — раз­дался гром­кий го­лос пря­мо на­до мной, — во-пер­вых или во-вто­рых? Че­лове­чес­кая жизнь или бес­ценная вол­шебная вещь, ко­торую ве­ками хра­нили мои пред­ки?

— Э, — рас­те­рялась Жри­ца. — Я ду­маю, что жизнь. Все-та­ки, лю­бая жизнь важ­на, вер­но, да? Она важ­нее все­го: зо­лота, се­реб­ра, дра­гоцен­ностей, зам­ков и двор­цов. Важ­нее ма­гии.

      Не­ожи­дан­но пря­мо пе­ред ней по­яви­лась пре­лес­тная де­вуш­ка. Её ко­жа бы­ла бе­лая, как са­мое свет­лое об­лачко в по­гожий де­нёк, гла­за си­яли, слов­но сап­фи­ры при све­те све­чей, а во­лосы, свет­лые, цве­том по­хожие на спе­лую, ед­ва толь­ко соб­ранную пше­ницу, бы­ли соб­ра­ны в ту­гую и тол­стую ко­су. Жри­ца обом­ле­ла. Прин­цесса, сло­жив ру­ки на гру­ди, смот­ре­ла на Жри­цу, а та смот­ре­ла на неё, по­ражён­ная её неж­ностью и све­том. Вол­шебни­ца ос­то­рож­но про­тяну­ла ру­ку, что­бы кос­нуть­ся ма­лень­кой ху­дой руч­ки прек­расной де­вуш­ки, но та вдруг ис­чезла. Го­лос сно­ва за­гово­рил:

— Что ж, вый­ди же из пе­щеры. Я при­несу те­бе то, че­го зас­лу­жила ты, — го­лос за­тих, по­это­му де­вуш­ка пос­лушно раз­верну­лась и быс­трым ша­гом нап­ра­вилась к боль­шо­му пят­ну све­та, как вдруг её дог­на­ла фра­за «и твои друзья».

      Жри­ца тут же скук­си­лась. По её мне­нию, Ры­царь зас­лу­живал мак­си­мум пин­ка под зад, но ни­как не вол­шебные ве­щи или прин­цессу, уж боль­но он вред­ный и го­вор­ли­вый. Ни­чего с этим не по­дела­ешь. Но все же де­вуш­ка выс­ко­чила на ули­цу и, све­сив но­ги с об­ры­ва, усе­лась на хо­лод­ный ка­мень ждать дра­кона. Двое её дру­зей по­маха­ли ей из­да­лека, а она по­маха­ла им, а по­том под­пёрла ще­ку ру­кой и при­нялась рас­суждать, нас­коль­ко же та прин­цесса, ока­зыва­ет­ся, прек­расна. «Ин­те­рес­но, она хо­тела бы стать ма­гом? — по­дума­ла Жри­ца, — я бы мог­ла ей с этим по­мочь. Она вро­де хо­тела что-то ска­зать?.. А мо­жет мне прос­то по­каза­лось. Но ка­кие у неё гла­за!».

      Не­весть от­ку­да пря­мо в ру­ки де­вуш­ке упа­ла боль­шая ча­ша, ис­кусно соз­данная из зе­лёно­го кам­ня. Жри­ца в не­до­уме­нии ус­та­вилась на древ­нее сок­ро­вище в сво­их ру­ках. Как бы. Ей этот Гра­аль нап­рочь не сдал­ся. Сов­сем. Нах­ре­на ей его вы­дали?

— Чёрт! — вы­руга­лась вол­шебни­ца и вско­чила на но­ги, сно­ва вбе­жав в пе­щеру. — Дра­кон! Я же прин­цессу поп­ро­сила! Те­бе слож­но что ли её от­дать?!

— Что важ­нее: во-пер­вых или во-вто­рых? — из ни­от­ку­да по­явил­ся об­жи­га­ющий ве­тер та­кой си­лы, что он прос­то унёс бед­ную Жри­цу за со­бой, вы­тол­кнув из пе­щеры. Де­вуш­ка пос­ле­дова­ла при­меру Ры­царя: сва­лилась на по­лян­ку, но, в от­ли­чие от пар­ня, у неё в ру­ках был свя­той Гра­аль. По­лови­на де­ла сде­лана.

— И так, су­дя по все­му, ес­ли ска­зать это­му дра­кону «хо­чу прин­цессу», он от­даст Гра­аль, а ес­ли ска­зать «хо­чу Гра­аль», то он от­даст прин­цессу, — со­об­щи­ла Жри­ца, про­тяги­вая ча­шу ча­родею, но при этом со­вер­шенно не со­бира­ясь вста­вать.

— Здо­рово. И что нам те­перь де­лать? — спро­сил вол­шебник, раз­гля­дывая Гра­аль. — До­мой, объ­яс­ним все ко­ролю? Пусть сам раз­би­ра­ет­ся, что мы-то?..

— Да ты что? На­до ра­зоб­рать­ся с этим дра­коном! Пусть от­да­ёт нам прин­цессу! Она моя лю­бовь! — вос­клик­нул Ры­царь, об­на­жая меч.

      Жри­ца до­сад­ли­во цок­ну­ла язы­ком. По ло­гике пра­виль­но, ко­неч­но, сле­довать ва­ри­ан­ту Ча­родея, но вот сер­дце ярос­тно же­лало при­со­еди­нить­ся к Ры­царю и раз­нести пе­щеру дра­кона­по ка­меш­кам хо­тя бы ра­ди то­го, что­бы ещё хоть ра­зок пос­мотреть на прек­расные си­ние гла­за. Прав­да, с тем, что прин­цесса яв­ля­ет­ся лю­бовью доб­лес­тно­го за­щит­ни­ка стра­ны, де­вуш­ка бы­ла не сог­ласна. По­чему прин­цесса не мо­жет быть её лю­бовью, к при­меру? Она от­личный маг, и уме­ет ку­да боль­ше, чем этот го­вор­ли­вый ры­царь.

— Ты как ду­ма­ешь? — Ча­родей скло­нил­ся над Жри­цей.

      Та грус­тно вздох­ну­ла и, про­терев гла­за, се­ла ду­мать. Она мог­ла так ду­мать ме­сяца­ми — скрю­чив­шись, как знак воп­ро­са, и ни­чего не за­мечая пе­ред со­бой, ус­та­вясь лишь в од­ну точ­ку. Но на этот раз раз­мышле­ния бы­ли не­дол­гие. В пер­вый раз вспых­нувшие ог­нём чувс­тва по­беди­ли ра­зум, и Жри­ца, под­ско­чив, вос­клик­ну­ла:

— Идём брать эту чёр­то­ву пе­щеру!

      Ча­родей пос­мотрел на неё та­ким взгля­дом, в ко­тором чи­тал­ся очень, очень и очень длин­ный воп­рос, ко­торый, фак­ти­чес­ки, мож­но сок­ра­тить до двух слов «Что, блять?!»

      Ры­царь, при­ят­но по­ражён­ный та­кой бо­евой пе­реме­ной в нас­тро­ении Жри­цы, вос­прял ду­хом и пос­мотрел на Ча­родея. Тот прос­то встал в сту­пор, ус­та­вив­шись на свою под­ру­гу.

— Ты ведь бо­евой маг! — ска­зала де­вуш­ка, по­дой­дя к то­вари­щу, — ты ведь мо­жешь раз­нести эту пе­щеру в щеп­ки за счи­тан­ные се­кун­ды! Ну же! По­моги нам! Ес­ли мы вы­гоним дра­кона из пе­щеры, то я смо­гу его убить, ну, пом­нишь, как мы тот раз, ког­да мы в го­рах Снеж­но­го дра­кона уби­вали! — ей бе­зум­но хо­телось хо­тя бы ра­зочек по­гово­рить с прек­расной прин­цессой. Вдруг ей нра­вят­ся та­кие же кни­ги, что и Жри­це? Это ведь бу­дет очень ин­те­рес­но!

      Ча­родей про­дол­жил не­пони­ма­юще пя­лить­ся на Жри­цу. Он прос­то не по­нимал с че­го бы это эта дев­чушка так во­оду­шеви­лась. Она же всег­да сза­ди! Не лю­бит прик­лю­чения! Лю­бит до­ма си­деть! Её де­виз это «Я приш­ла до­гово­рить­ся»! Ка­кого чер­та?!

— Э-э-й! — де­вуш­ка по­маха­ла ру­кой пе­ред ли­цом Ча­родея. — Ты по­можешь нам? Ты раз­долбишь эту пе­щеру? Дра­кона я бе­ру на се­бя!

— А на мне — прин­цесса! — встрял Ры­царь.

— Э, ре­бят, слу­шай­те, все это ерун­да, на­до прос­то нем­но­го ус­по­ко­ит­ся и все, — при­миря­юще про­тянул вол­шебник, по­нимая, что про­ка от это­го ни­како­го. Глав­ный «при­мири­тель» сей­час го­рит ог­нём лю­той страс­ти, что, собс­твен­но, Ча­родея нем­но­го сму­ща­ет. — Да­вай­те прос­то с ним по­гово­рим…

      Но Жри­ца так зыр­кну­ла на не­го, что па­рень, бес­по­мощ­но под­няв ру­ки, по­обе­щал, что раз­долбит.

      Ры­царь скрыл­ся сре­ди ва­лунов око­ло вхо­да, что­бы как мож­но ско­рее вы­тащить свою лю­бовь из-под кам­ней, Жри­ца спря­талась на са­мой вы­сокой сос­не, при­та­ив­шись сре­ди де­ревь­ев с за­гово­рён­ной стре­лой, а Ча­родей, расс­тро­ен­ный, что ему нуж­но во всем этом учас­тво­вать, под­нялся над пе­щерой, при­няв­шись ис­кать мес­то, ко­торое мож­но как сле­ду­ет по­дор­вать.

      Усев­шись на тон­кой вет­ке, де­вуш­ка за­ряди­ла ар­ба­лет и при­цели­лась. Раз­дался взрыв. Из пе­щеры по­валил то ли дым, то ли сто­лет­няя пыль, под­нявшись стол­бом на­до вхо­дом. Но Жри­це это не по­меша­ло — ед­ва по­каза­лась че­шуй­ча­тая мор­да, как она выс­тре­лила, — сно­ва за­ряди­ла, — сно­ва выс­тре­лила, — и сно­ва, — и сно­ва, что­бы уж на­вер­ня­ка по­пасть. Дра­кон взвыл: стре­лы по­пали точ­но в его ши­роко рас­кры­тую пасть, да там и взор­ва­лись, по­вину­ясь зак­ля­тию, — а за­тем упал, сжав в сво­ём хвос­те прин­цессу, до бе­зумия на­пуган­ную.

      Жри­ца се­кун­ду мед­ли­ла, но, все же, ре­шив­шись, щёл­кну­ла паль­ца­ми и ока­залась око­ло де­вуш­ки. Про­тянув ей ру­ку, вол­шебни­ца по­мог­ла ей выб­рать­ся, про­тянув пла­ток, что бы Её Ве­личес­тво убе­рег­ла свои глаз­ки от пы­ли.

— О, бла­года­рю те­бя за спа­сение, мой храб­рый во­ин! — счас­тли­во вос­клик­ну­ла она и бро­силась в объ­ятия Жри­цы, ко­торая, мяг­ко го­воря, при­фиге­ла от это­го, но сра­зу же по­чувс­тво­вала се­бя счас­тли­вой.

      Ря­дом раз­да­лось по­каш­ли­вание.

      Вол­шебни­ца не­хотя отод­ви­нула от се­бя прин­цессу и ука­зала на Ры­царя:

— Вот твой ге­рой. А я, во­об­ще-то, де­вуш­ка. Да. Из­ви­ни.

— Ой. — Её Ве­личес­тво пе­рево­дила взгляд со Жри­цы на Ры­царя, как бы срав­ни­вая их меж­ду со­бой, а по­том, тя­жело вздох­нув, ви­димо, от осоз­на­ния то­го, что Жри­ца поп­ривле­катель­нее, по­дош­ла к Ры­царю. По­том она обер­ну­лась и ска­зала, поч­ти пла­ча, — прос­ти, па­па не оце­нит, ес­ли в мужья мне пой­дёт де­вуш­ка.

      Жри­ца по­нима­юще за­кива­ла, хо­тя по сво­ей су­ти она прек­расно осоз­на­вала, что все за­коны го­сударс­тва мож­но по­менять, ес­ли на­давить на то­го, кто ме­ня­ет эти за­коны. В дан­ном слу­чае на ал­чно­го и до­воль­но ту­пого ко­роля, ко­торо­му ни­чего кро­ме де­нег, осо­бен­но, и не на­до. Жри­це бы­ло про­тив­но от то­го, как Ры­царь за ней уха­жива­ет. Рань­ше она как-то не за­меча­ла, что он, ока­зыва­ет­ся, уме­ет по­хот­ли­во улы­бать­ся и валь­яж­но при­под­ни­мать од­ну бровь, де­лая вид, что он яв­ля­ет­ся су­пер-ма­чо. Но прин­цесса не хо­тела, что­бы пре­рыва­лись тра­диции, соз­данные сто­лети­ями, — Жри­ца это прек­расно ви­дела, бла­года­ря сво­им спо­соб­ностям, — и так же юной ко­ролев­не не хо­телось, что­бы из-за неё у от­ца на­чались проб­ле­мы. Вол­шебни­ца бы­ла ра­зоча­рова­на. Ей ка­залось, что все дол­жно быть ра­дос­тно, это ведь она спас­ла прин­цессу, раз­ве нет? Но, по­хоже, ста­рых за­коре­нелых ус­то­ев это не ка­са­ет­ся.
Ры­царь си­ял, а Прин­цесса смот­ре­ла на не­го так, слов­но бы он был сол­нцем в са­мый жар­кий день: при­щурен­но, ко­со и с не­кото­рым от­вра­щени­ем.

— Итак, у нас есть Свя­той Гра­аль, и есть прин­цесса. Пред­ла­гаю все же вер­нуть­ся до­мой, — ска­зал Ча­родей, по­яв­ля­ясь ни­от­ку­да. Он ми­гом по­чувс­тво­вал на­вис­шее в воз­ду­хе нап­ря­жение и при­молк, на­де­ясь, что не сбол­тнул лиш­не­го.

      Ры­царь, при­об­ни­мая прин­цессу за та­лию (со­вер­шенно по­хаб­но выг­ля­дит в дос­пе­хах) по­дошёл к сво­ему ко­ню и при­нял­ся по­могать сво­ей люб­ви за­лезть на не­го. При этом он не пе­рес­та­вал бол­тать обо вся­кой че­пухе.

— Ты че­го та­кая расс­тро­ен­ная? — ти­хо спро­сил Ча­родей, нак­ло­нив­шись над пле­чом вол­шебни­цы.

      Жри­ца, до­сад­ли­во цок­нув язы­ком, от­ве­тила:

— Не хо­чешь стать мо­им пар­нем? Ви­дишь ли, мне нуж­но отом­стить од­но­му не­годяю за то, что он увёл у ме­ня под­ружку. Боль­ше по­могать ему не бу­ду, — де­вуш­ка на­дулась. Ей ни­ког­да и ни в чем не от­ка­зыва­ли, да она и са­ма се­бе ни­ког­да и ни в чем не от­ка­зыва­ла. А тут вот ей впер­вые в жиз­ни кто-то пон­ра­вил­ся, а он та­кой «Ну сор­ри» и ушёл.

— Вы еде­те? — ок­ликнул их Ры­царь.

— Са­ми до­едем! — гром­ко от­ве­тил за Жри­цу Ча­родей, а за­тем, по­уба­вив гром­кость го­лоса, про­дол­жил, — а я и не про­тив. Да­вай. Че он та­кой про­тив­ный, ни с кем не де­лит­ся, а?

— Ну-ка дай мне ча­шу Гра­аля, — поп­ро­сила вол­шебни­ца, наб­лю­дая за тем, как прин­цесса, в об­нимку с Ры­царем, скры­ва­ет­ся в гус­том ле­су.

      Ча­родей по­дал ей ча­шу, ко­торую Ры­царь, как обыч­но, бла­гопо­луч­но за­был. Он во­об­ще всег­да всё за­бывал, толь­ко бол­тать не за­бывал.

— Ну что, прин­цесса? — спро­сила не­весть у ко­го Жри­ца, рас­смат­ри­вая за­витуш­ки, вы­кован­ные на ча­ше. — Счастья те­бе с этим пар­нем и уда­чи!

      Свя­той Гра­аль вспых­нул яр­ким зе­лёным све­том, яс­но по­казы­вая, что же­лание он ис­полнил.

— И за­тыч­ки для ушей, что­бы не за­бол­тал до смер­ти, — до­бавил Ча­родей, по­тянув­шись. Гра­аль сно­ва вспых­нул. — Так, я же по­шутил!

      Жри­ца зас­ме­ялась, а за­тем, су­нув ча­шу в сум­ку со свит­ка­ми, вско­чила на свою ло­шадь и га­лопом пом­ча­лась за Ры­царем и прин­цессой, так же пос­ле­довал и Ча­родей.

      Что важ­нее: во-пер­вых или во-вто­рых? Что важ­нее: че­лове­чес­кая жизнь, или вещь, ко­торая ис­полня­ет все же­лания? Что важ­нее: своё счастье, или счастье то­го че­лове­ка, ко­торо­го ты лю­бишь?