Стандартный нэд хельской ведьмы

Дэн* I

Медленно открываю глаза: яркий свет режет и заставляет раздраженно хмуриться. На потолке роспись под звездное небо – я в своем омэ*. Шарю рукой по шкуре саарха*, на которой сплю, и натыкаюсь на что-то…кого-то теплого.

Осторожно поворачиваю голову, пряди растрепанных волос падают на лицо. Шумно вздыхаю и по омэ разносится протяжный стон: папа Ртург убьет меня, ну, не то чтобы «убьет», … отругает точно. Я опять притащила в трибу орка из другого племени. Притащила не просто в свой омэ, а еще и в свою постель. Не заставив себя долго ждать, тихо прошуршала входная дверь. Доступ по оттиску ауры есть у меня, старшего брата Кора, командующего бандой Ирлирса и,… правильно, у папы Ртурга.

В папе два с половиной ги* роста, широкие плечи бугрятся и перекатываются мышцами под болотно-зеленой кожей. Над черными глазами хмурятся пластины бровей, верхние клыки угрожающе обнажены – папа очень зол.

– Аррртааана, – угрожающе зарычал папа. Я обреченно поникла, ожидая скорой расправы. – Оденься и выходи, жду в главном зале, – сказал папа. – И это, – кивнув мне за спину, – убери отсюда.

Я встала, тонкое покрывало упало к моим ногам, обнажая тело. Около двух ги роста, тонкая талия, высокая подтянутая грудь, аккуратный тренированный зад, длинные ноги и молочного цвета кожа, покрытая вязью нательных рисунков. Да, молочного. Не орчанка я, так уж вышло, а обычная хэльская ведьма.

Воспоминания нахлынули с небывалой скоростью: вот я, четырех ер отроду, мой дом стоит на окраине маленького городка Хэль на острове Ир, и мой дом горит! Мама выносит меня во двор и бежит обратно, пытаясь вынести хотя бы наши маленькие сбережения, падает прогоревшая крыша…

Вот я сижу, держа за руку старенькую бабушку-цветочницу, у которой прожила последние десять ер*, и она, улыбаясь, закрывает глаза, чтобы уже никогда их не открыть.

Далее грязный рыбацкий корабль, я пробралась в трюм, чтобы добраться на материк. В порту случайно обнаруживаю красивого парня с зеленой кожей, он ранен… ему четырнадцать, как и мне, он так же одинок. Мой первый опыт целительства, на грани истощения. Страшно снова смотреть, как смерть поглощает чью-то жизнь, неужели нет спасения? Затащив парнишку под причал, залечиваю по одной глубокие раны, получается лишь остановить кровотечение, рву запасную рубаху и накладываю повязки. Тяжелый двухдневный переход, днем отсыпаемся, где получится, ночью идем.

И вот мы в трибе*. Это было испытание по достижению первого совершеннолетия моего брата Кора,… и мы оба его прошли. Смертность в орочьих трибах очень высока из-за постоянных стычек между бандами мегаполиса Нью-Орга. За спасение младшего сына  папа Ртург взял меня в трибу, я обрела настоящий дом.

Легкое касание к моей лодыжке выдернуло из мутной реки воспоминаний и заставило, резко кувыркнувшись, уйти в угол, заняв оборонительную позицию. Низкое предупреждающее шипение раздалось из моего рта, пока я с удивлением рассматривала растянувшийся на моей лежанке индивид, который заставил меня уйти в глухую оборону.

– Артана, ты чрезвычайно соблазнительна, но я бы предпочел видеть тебя в постели, а не в шестой защитной позе шаарха, – спокойно произнес этот наглец, призывно протягивая руку.

Не увидев должной реакции с моей стороны ни на слова, ни на протянутую руку, сей индивид медленно поднялся, явно давая мне возможность рассмотреть его во всех подробностях. Почти такой же высокий как папа, – подумала я. Кожа была ближе к изумрудному и совершенно гладкая, лишь густая грива абсолютно черных волос закрывала спину до талии. Он был совсем не похож на орков из нашей трибы, что, вероятно, и привлекло меня в нем прошлым вечером. На левой ноге, ребрах справа и левом предплечье красовались гордые нательные рисунки, которые как будто обнажали, скрытую под изумрудной зеленью, шкуру животного: ягуара. Ооох, ну и занесло же меня вчера. Триба Диких ягуаров была довольно далеко и славилась своими ловушками для нежданных гостей.

– Как тебя зовут? – спросила я его, пока мой взгляд внимательно поднимался от его ног и выше. Удивлению красавца не было предела.

– Тюргар. Я и не думал, – усмехнувшись сказал мужчина, – что та, в ком вчера, как оказалось, было столько аразийского пойла, сможет прорвать наш охранный контур.

Я почесала затылок, смущенно потупившись, в голове пробежал лентой увлекательный сюжет: второе совершеннолетие командующего бандой, он получает честь иметь вторую букву «р» в своем имени. Ирлирс планирует набег, мы с Кором на галерке заливаемся аразийским… Я в полном боевом облачении, обвешанная артами как роджевый* куст, иду за славой для родной трибы и любимого папы. Во время беседы не устаю разглядывать говорящего: плавный рельеф мышц, длинные четырехпалые руки, резко очерченные ключицы, волевой подбородок и чуть выдающиеся клыки, глубоко посаженные карие глаза, орлиный нос и пухлый контур губ – великолепный образец. Сложно не заметить его интерес ко мне, весьма выдающийся интерес чуть ниже пупка, медленно поднимаю бровь, за ней лезет другая. Спохватившись, бросаю в него безрукавкой и брюками.

– Меня папа ждет, пора идти.

Меньше сё прошло, как мы уже были одеты. Веду Тюргара с магической перевязью на глазах коридорами, все оглядываются, качают головами и хмурятся. Мужчина невозмутим. За охранным контуром одним пассом снимаю пелену, он моргает от света, потом пытается притянуть меня к себе. Я фыркаю и легко ухожу от объятий: что было ночью, под покровом ночи и остается. Поворачиваюсь спиной, машу рукой в прощальном жесте и, не оглядываясь, срываюсь на бег.