Стеклянный купол

Интернат

         Я повторяю в голове слова отца: «ты отправляешься в интернат». Мне трудно в это поверить, но, кажется, я не сплю. Увидев мой растерянный взгляд, отец уверенно продолжает, но его голос уже смягчился.

— Послушай, Лилит. Это прекрасный интернат. И я, и твоя мама учились именно в нём. Там мы и познакомились… В интернате ты сможешь не только разобраться со своими чувствами и мыслями, там ты сможешь найти новых друзей и получить ответы на многие вопросы, на которые я не решался ответить тебе раньше, — отец кладет на мою руку свою.
— Но… Я не понимаю, — с горечью в сердце произношу я, освободив руку из крепкой хватки отца, — вы решили от меня отделаться? Я просто стала вам не нужна! И сейчас вы выкидываете меня как беспризорную собаку, — мой голос срывается, и я заливаюсь слезами.
— Нет, Лилит, это совсем не так. Да, я строг к тебе, но я всё равно люблю тебя, моя милая, — отец неуклюже обнимает меня.

         Уткнувшись лицом в грудь папы, я даю волю слезам. Мне кажется, что никогда в своей жизни я не плакала так сильно как сейчас. Отец пытается успокоить меня и гладит меня рукой по голове. Но неожиданно для себя я резко встаю и уже, не сдерживая эмоций, кричу на отца.

— Отлично! Здорово! Просто восхитительно! Всегда мечтала променять свою комнату на интернатскую коморку. А как круто будет найти друзей среди этого отребья…
— Ты не можешь так говорить о людях, которых никогда не видела, — строго замечает отец, — в этом интернате учатся дети высокопоставленных персон…
— Да-да-да, — перебиваю я отца, — если вам так хочется избавиться от меня, могли бы просто снять мне квартиру. Вы же всю жизнь откупались от меня деньгами.

  Я вижу, что мои слова ранят отца, но во мне кипит такая невыносимая злость, что я уже просто не могу остановиться.

— Знаешь, что? Да, идите вы к черту. Мне без вас будет отлично, — я отмахиваюсь от отца и начинаю истерично собирать вещи в свою сумку.

         Отец молча встает с моей кровати и уверенным шагом идет к двери.

— Надеюсь, что скоро ты всё поймешь, — как будто невзначай говорит мне он.

  Слезы застилают мои глаза, и я не могу увидеть выражение его лица. А нужно ли мне знать, о чем он думает, отправляя родную дочь в интернат? Я накидала в сумку вещи, которые первыми попались мне под руку, облокотилась спиной на дверцу шкафа и, медленно сползая по ней, села на пол. Единственное, что я чувствовала в этот момент, это опустошение и горечь. Слезы катились из глаз, но я даже не чувствовала, как они оставляют мокрый след на моих щеках. Мне все равно! Все бросили меня. В этом мире я одна и могу полагаться только на себя.
         С этой мыслью я, шатаясь от слабости, встаю и бросаюсь на свою кровать. Очень быстро я проваливаюсь в сон, ведь день был настолько сложным, что раньше я и представить себе такого не могла.

         Утром, не говоря ни слова, я с вещами спустилась в низ. Там меня уже ждали родители и дворецкий. Я чувствовала жуткое напряжение, которое витало в доме, но я исчерпала все эмоции еще вчера, так что мне было всё равно. Дворецкий умело подхватил мои вещи, чтобы отнести их в машину. Я кивнула родителям и поплелась следом за ним.

— Лилит, — с болью в голосе окликнула меня мама.

         Не дожидаясь моего ответа, она бросилась меня обнимать, заливаясь слезами. Отец непоколебимо стоял в стороне.

— Лилит, доченька, прости, но так нужно. Поверь, пройдет время, и тебе все станет ясно.
— Надеюсь, — устало говорю я, — мам, мне пора, — я вырываюсь из крепких объятий матери и пытаюсь отряхнуть свою кофту от слез (как будто это реально сделать).
— Береги себя, — угрюмо, но с нежностью произносит отец.
— Буду, — безразлично бросаю я в ответ и направляюсь к машине.

         Весь путь до интерната я проспала, ведь за последние несколько дней меня настигла такая жуткая усталость, что наверное и недели не хватит, чтобы я наконец-то выспалась.

— Подъезжаем, — разбудив меня, сообщил водитель.
— Угу, — потягиваясь, отвечаю я.

         Я выглядываю из окна, чтобы рассмотреть то место, где мне предстоит проучиться минимум два года, чтобы закончить старшую школу и отправиться в колледж. Интернат оказался огромным средневековым зданием, больше похожим на Хогвартс. Про себя я усмехаюсь, надеясь, что мои родители тайные волшебники, а я Гермиона.

— Неужели меня сейчас встретит Дамблдор или сразу Волан-де-Морт? — говорю я, обращаясь к водителю.

         Водитель ничего не отвечает, но в зеркале заднего вида я отчетливо вижу его улыбку.
         Наконец-то мы останавливаемся перед железными воротами. Я выхожу и набираю полную грудь воздуха. Свежесть разливается по каждой частичке моего тела, и я чувствую невероятную бодрость, какую не чувствовала последние года три.
Водитель помогает мне достать мою сумку из багажника.

— До свидания, Лилит, — говорит водитель, садится в свою машину и отъезжает от здания.

         Я рассматриваю окружающую местность.

— Приятно познакомиться, худший период моей никчемной жизни, — цежу я сквозь зубы.

         Вдруг на меня налетает парень и сбивает меня с ног. Я падаю прямо на землю, но моя сумка смягчает падение.

— Эй, смотри, куда идешь!
— Прости, — виноватым тоном говорит парень.

         Он протягивает мне руку, чтобы я смогла облокотиться и встать, но я игнорирую этот жест и встаю самостоятельно.
         Только сейчас я замечаю насколько красив этот парень. Светлые короткие волосы, изумрудного цвета глаза (которые на солнце как будто меняют оттенок), стройная и мужественная фигура. Я не успела рассмотреть его, как он уверенным шагом, не проронив ни слова, начинает отдаляться от меня.

— Отличное начало, Лилит, — убеждаю я саму себя, — а чего я ожидала?

         Я прохожу мимо железных ворот, взвалив на спину свою сумку, и уверенно иду к главному входу интерната.