Стивен Майзел-лучший из лучших.

Стивен Майзал-лучший из лучших.

Стивен Майзел

Главный курильщик модного Олимпа оказался и лучшим его фотографом. Может кому-то и нравится больше кто-то другой, но мне он. Во-первых, он очень креативен, то есть не скучен и изобретателен во-вторых, он не делает женщину безобразной и в третьих он не равнодушен. За это ему можно простить и его вечного молчаливого друга, тем более сам он на удивления красив, как бог и вполне мог быть звездой по другую сторону камеры.

Каролин Мерфи.

По его мнению он стал фотографом, потому что был "глупым модным кретином". Стивен Майзел родился 05 июня 1954 года, в Нью-Йорке в семье музыкантов. В детстве вместо книг он листал журналы мод, по его словам «знал и помнил каждый снимок каждого фотографа». «Всё, с чем вы росли, становится частью вашего эстетического видения», – вспоминал он впоследствии. Стивена часто сравнивали с великим американским модным фотографом Ричардом Аведоном. В его биографии есть забавная страница. Еще совсем юным он придумал гениальный план: подруги по его просьбе обзванивали модельные агентства и представлялись секретарями известного Аведона. Они назначали моделям съемки, а Майзел ждал девушек с фотоаппаратом у места назначенной встречи, чтобы успеть «щелкнуть» пока не доступных для него «суперженщин», при этом не зная как устроена камера. Вот такой был изобретательный папарацци лет 12-ти.

Фрэнки Райдер, Жизель Бюндхен и Кармен Касс.

Когда я был ребенком, модель на улице Нью-Йорка выглядела как существо из другого мира – все люди на нее оборачивались. Они выглядели так, как если бы только что сошли на улицу прямо со страниц журнала Vogue. Это были суперженщины. Они были невероятны. Теперь они все одеты в джинсы и футболки и прочую ерунду вроде этого. Тогда было совсем другое время. Каждый раз, выходя на улицу, модели тщательно укладывали волосы и наносили макияж. Они так жили. А его очаровывала красота, он просто не мог пройти мимо, вот и все.

"Это было красиво как живопись. Я не знаю, почему. Я до сих пор могу детально восстановить в своей памяти образ некоторых женщин, девушек того времени. Это было просто красиво. Это было просто красиво для меня".

Мейзел отучился в школе дизайна Парсонс, в итоге получил магистерскую степень по модной иллюстрации. Потом некоторое время работал иллюстратором Women’s Wear Daily и преподавал в школе. Фотографии он делал с разрешения своего друга работающего в модельном агентстве. Некоторые из этих девушек ходили на кастинги для журнала "Seventeen ", где показывали свои портфолио, в которых присутствовали фотографии Майзеля. Его снимки так понравились редакции журнала, что впоследствии они позвонили ему и пригласили поработать.

Его успех не только в азарте в поисках красоты, но и в человеческих качествах таких, как дружба и бескорыстная поддержка. Он дружил со всеми красавицами "золотого века" моделинга, он дружил с дизайнерами и реально продвигал людей, которых считал особенными.

Для большинства дизайнеров дебютная коллекция проходит незаметно. На дебют своей подруги Анны Суи он пригласил всех топ-моделей того периода. А также создал необходимую шумиху, чтобы продвинуть ее с размахом. Нужно быть действительно хорошим другом, чтобы сделать что-то подобное для другого человека.

Влюбленные.

А уж, а моделях и говорить нечего моделей он действительно любил и был «первооткрывателем» многих. Вот как он описывает секрет раскрытия потенциала: «А я не знаю. Пусть это звучит банально, но у меня есть чутье. В этом весь мой дурацкий талант!» Наоми Кэмпбелл и Линда Евангелиста и Кристи Тарлингтон, святая «троица» – так называлась компания моделей, которых любил снимать Стивен Майзел в конце 1980-х – начале 1990-х годов – сложилась случайно. Сначала Майзел познакомился с в Кристи Тарлингтон, потом с её подругой Наоми Кэмпбелл, а та представила фотографу Линду Евангелисту. Последней Майзел помог найти собственный стиль и уникальный образ, благодаря которому Евангелиста не раз появлялась на обложках главных модных изданий мира.

Линда Евангелиста

Майзел любил ставить девушек вместе, чередовать их и менять по настроению. Ему нравилось, что они были разными по внешности и характеру и никогда не повторяли друг друга. Это давало ему немалый простор для выдумки и фантазии. Кроме того, они благосклонно относились к любым даже самым неоднозначным замыслам фотографа, зная его тягу к эпатажным и провокационным снимкам.

Снежана Онопко во всех интервью его вспоминала, как он сделал ей культовую обложку со звездой во лбу, как терпел её незнание языка, бесконечное курение и капризы. Ему было достаточно вдохновение, остальное было не важно, он ведь был не один, а с командой профессионалов. «Мне сказали, что Стивен Майзел положил на меня глаз, а я не знала, кто это такой», – вспоминает Снежана. Стивен выбрал её для черно-белой рекламной кампании Dolce & Gabbana вместе с Ингуной Бутане и Даутцен Крес. «Он всеми командовал: «Подними голову, повернись туда», а мне – ни слова. Я думаю: «Блин, все пропало!» Оказалось, я справлялась блестяще». И Мейзел снял ее на обложку итальянского Vogue. «Стивен не просто крут, у него сильная команда. Без визажистки Пэт Макграт он просто отказывается работать. Мне сделали красивейший макияж-дымку. Мейзел пекся обо мне, как о маленькой: «Дайте ей стул, она устала, дайте ей сигарету, она хочет курить». Результат – сказочная фея-хиппи в бумажном колпаке, со звездой, вырезанной из фольги, на лбу. И первая татуировка Снежаны – звезда на запястье в память о самой любимой фотографии.