Странствия Лайонеля в новом мире

Этап 3

Вечерний полумрак, принесенный серебренным серпом, окутал большой город. Тысячи огней вырвались из окон мнгоэтажек наружу, бросая вызов высокомерным детям небес, а в это время на границе земли и моря двое, погруженные в глубокие раздумия, молча любовались мимолетным чудом, свершившимся в далеких и неизведанных, недостижимых просторах выше облаков. Сегодня небо не скрывалось за непроглядным покровом, это была по-настоящему прекрасная звездная ночь. Впервые за много лет Ирис отвлеклась от ежедневных сует, но даже так она не могла обрести душевный покой. Глядя на сияющего старика, девушка вновь и вновь возвращалась к тяжелым раздумиям, терзающим ее весь день. Ирис желала поведать ему правду, которая изменит всё, но никак не могла решиться.

Растворенные в морской воде звезды мерцали златом, возрождая в памяти святой души давно минувшие дни одиночества и покоя, которые настигли его на берегу маленького озера еще при жизни. Нахлынувшие воспоминания заставили Лайонеля еле заметно улыбнуться, вглядываясь в далекие просторы, погруженные в кромешную тьму. А ведь прошло уже несколько сотен лет. Теперь, когда душа святого была истерзана временем и измучена, не говоря уже о давно истлевшем теле, он наконец снова вернулся к берегу, пусть даже к далекому и не родному.

Пробирающий холод, источенный морским дыханьем, очень скоро достиг Ирис, вызывая неусмиримую дрожь. Лайонель же, лишенный тела еще в позапрошлой жизни, больше не мог испытать подобное, однако он ощущал холод девушки. Святой прикоснулся к ней, передавая частицу своего златого света, и дрожь утихла тотчас. Прохлада осеннего вечера более не беспокоила Ирис, но ее и дальше гложила тайна, которую предстояло раскрыть.

Вскоре Ирис и Лайонель покинули берег. В столь позднее время их дорога лежала к жилому району, где в скромной квартире высоко над землей их ожидал столь необходимый и желанный отдых. Минуты таяли в пути, оставаясь незримыми как для тонущей в раздумиях Ирис, так для старика, увлеченного новыми пейзажами. С приходом ночи все изменилось, будто они и вовсе очутились в другом городе. Мест прекраснее ночного Петербурга Лайонелю никогда в жизни не доводилось видеть. 
 - Кто возвел все это? - Восторженно спросил он у Ирис. Девушка удивилась такому вопросу. 
 - Люди, разумеется! - Ответила она так, будто иначе и быть не могло. Конечно, некому больше строить, если не человеку. Но для пришельца из далеких миров это не было таким очевидным. Лайонель был обезмолвлен: здесь, в иной вселенной, простые люди создали нечто столь величественное, с чем в сравнении меркли даже Палаты Святых и Дворец Аида, возведенный лучшими небесными мастерами. "Разве могли люди подняться так высоко?" - Вдруг подумал старик.

Совсем скоро путники добрались к заурядному для любого здешнего человека многоэтажному зданию, жизнь в котором кипела, словно в пчелином улье, с единственной разницей лишь в том, что общей целью никто здесь обременен не был. Святой удивился тому, как много людей обитает в одном месте, он чувствовал каждого из них. Впрочем, в большом городе, где в тщетных попытках все успеть неустанно роилось множество человеческих душ, так было везде. Он, способный слышать чужие сердца и видеть истину, терялся в угнетающем океане людей. Потому Лайонель и не мог услышать внутреннюю борьбу Ирис, терзающую ее весь день. Но так продолжаться не могло и вскоре всё изменилось.

Уже у входа в дом на выцвевшей, когда-то бежевой стене, облепленной разного рода обьявлениями, Лайонель увидел до боли знакомый силуэт, повергнувший его в шок. Он не мог прочитать надписи на причудливом языке, но пристально смотрел на златые очертания. Ирис заметила, что внимание святого привлекла всем известная афиша, и ее взгляд вдруг изменился; даже когда правда была так близко, девушка не могла решиться раскрыть ее. 
 - Этот человек очень похож на меня. - Задумчиво молвил святой.
 - Это и есть ты... - Тихо ответила Ирис. У нее наконец появилась возможность поведать Лайонелю правду. 
В недоумении святой смотрел на девушку, ожидая обьяснений, но их все не было. Преодолев себя, Ирис наконец решилась. 
 - Здесь написано о популярной сейчас книге, в которой ты - главный герой... Именно из нее ты явился в этот мир.
Голос Ирис дрожал. Сказать столь жестокую правду было нелегко. Поверить в то, что вся жизнь и мир вокуг - это всего лишь книга, было еще труднее. Старик остолбенел, пытаясь осмыслить услышанное.  Казалось, этого человека, прожившего несколько сотен лет, побывавшего в нескольких мирах и видевшего так много, уже ничем не удивить, но такая новость поразила его в самое сердце. Даже свет вокруг Лайонеля стал бледнее, он померк. Старик отказывался верить в то, что мир, частью которого он был не один век, - это пустышка, всего лишь черный текст на белых страницах, плод воображерия одного человека. Однако Лайонель не лишился своих сил, он все еще чувствовал, что Ирис, как и прежде, не врет ему. Все обдумав, мудрый старик не видел своего будущего, но смирился с правдой и вселенная тотчас дала ему знак.

На рукояти волшебного зонта, который он все так же держал в руке с той самой минуты, как встретил Ирис, будто волшебным огненным пером начали выводиться неведомые знаки, сверкая алым пламенем. Ирис в недоумении вглядывалась в текст, совершенно не похожий на любой из известных ей языков, но Лайонель понял всё сразу. Краткое послание на его родном языке заставило вспомнить давнюю легенду, известную в его краях. Теперь святой точно знал, что он должен делать, и тихие слова сорвались с его уст:
 - Глен Ирвинг...