Стрелок

Вы никогда не захотели-бы оказаться на моем месте. Я это точно знаю, никто не хочет быть тем самым объектом насмешек, который есть в любой школе. Хотя возможно в какой-то мере я сам виноват в сложившейся ситуации, и нет у меня нет стокгольмского синдрома в терминальной стадии, а вот интеллект и способности к анализу, к сожалению, есть.

Знаете, в чем проблема нашего социума? Нет, не так. Знаете, какая на мой взгляд основная проблема нашего социума? Радикальное различие, между тем как ребенку рассказывают о мире, и тем чем этот мир является. И привет, острый когнитивный диссонанс и прочие расстройства личности.

Как по сути безобидно начиналась эта история: не дал списать однокласснику какую-то задачку, ведь поощрять отлынивание от учебы плохо, жульничество, это плохо. Тот после уроков объяснил мне как я был неправ, и на самом деле плохо не выручать товарищей по несчастью, и подкрепил свои аргументы парой тумаков. Родители и учителя утверждали, что если кто-то проявляет агрессию, то об этом нужно сообщить им. Обидчик после того как с ним поговорили настроил против меня весь класс назвав «стукачом» и «крысой».

После этого я стал изгоем. И плевать-бы на остракизм, которому я стал подвержен, я и до этого был довольно замкнутым, беда в том, что многие стали стараться меня как-либо оскорбить, или-же сделать какую-то пакость. И круговая порука объединившихся вокруг обидчика против меня закономерно привела к тому, что со временем издевательства и подлости выходили за рамки детских шалостей всё дальше и дальше, всё ближе и ближе приближаясь к рамкам уголовной ответственности. Дети могут быть жестокими. Подростки тем более. Конечно до жести как в фильме «Класс» не дошло, но выносить такое отношение стало невозможно.

При всех своих странностях я не страдал мазохистскими девиациями личности, поэтому стал стараться избегать школы, прогуливать, что не прибавило мне хорошего отношения со стороны учителей, которым я стал «портить показатели успеваемости», а до выпуска оставались еще годы.

Вам может показаться странным, изобилие психиатрических терминов в моей речи, не удивляйтесь. Я искал причины сложившейся ситуации как в себе, так и в других, я прочел много книг стараясь понять почему люди ведут себя именно так, а не иначе, кое-что понял, только легче не стало. В одном я был уверен абсолютно: дальше я так жить не смогу, а даже перевод в другую школу был невозможен по причине того, что в нашем пгт она всего одна.

Суицид мне не позволяла совершить душащая меня каждый день ярость и желание мести, но страха смерти как такового за годы издевательств у меня уже не стало. Я ненавидел всех. Родителей - за то, что не сказали правду о том, что мир работает не по тем законам которым они меня учили. Учителей – за то, что сказали, что защитят если кто-то из сверстников проявит агрессию, но не смогли или не захотели это сделать. Хулиганов – тут объяснения будут лишними. Но больше всего я ненавидел остальных, пассивных наблюдателей, взирающих на мои унижения, вне зависимости от их отношения к происходящему, и тех, кто смотрел с молчаливым одобрением, и тех, на чьих лицах я видел порицание агрессии, они всё равно отводили взгляд и делали вид что их это не касается.

Куда идти прогульщику? Ответ очевиден – улица. Я стал шпаной. Вполне осознанно связался с «плохой компанией» имея вполне конкретную цель и план. Я не хотел по этому пути далеко, лишь до нужного мне «поворота». Мне нужно было оружие. Я хотел отомстить.

И даже при всем моём негативе и желании истребить всех, кто был виной моим страданиям, я был готов и даже хотел разделить их судьбу, ведь часть вины лежала и на мне. Я позволил загнать себя в угол, моя святая убежденность в непогрешимости законов и правил привела меня к этой точке. Я поздно осознал насколько отличен мир и общество от рассказов о них. Я слишком долго молчал. Теперь меня просто не хотят слушать, плевать.

Сегодня моя история закончится, я не хочу справедливости, я хочу мести.

Мы сами создаем монстров, возможно даже неосознанно, не понимая, что творим. Но освобождает-ли это от ответственности за последствия? Не думаю.