Стремление Лестера

Вступление

Башня на краю миров, между Хаосом и Порядком… высокие стены, узкие окна, не пропус­кающие свет. День и ночь стерегут её четыре стража. Вокруг простёрлись лавовые поля, по которым движутся в вечном танце громады скал, сталкиваясь с грохотом и расходясь, и кружась безостановочно…

Сейчас в этой башне новый узник – юноша с волосами цвета выгоревшего сена. Он одет в оливковый бархат и чёрный шелк, тёмные глаза устремлены во тьму, тонкие губы упрямо сжаты… Он слушает разговор своих родителей там, между мирами.

– Давно ты видела Лестера?

– Давно. Кажется, он отправился в путешествие по Отражениям.

– Что-то малец запропал. Я начинаю беспокоиться.

– Наверно, нашёл тёпленькое местечко, где за воровство нет смертной казни.

– Он утянул что-то важное?

– Пока не обнаружилось.

– На него такое длительное отсутствие не похоже. Ему ведь нравился Амбер. Особенно ваши Карты… Ты действительно не знаешь, где он?

– Не имею ни малейшего представления. Твой сын такой скрытный… Если объявится, дать тебе знать?

– Да, пожалуйста.

Надо же, забеспокоились. Через несколько месяцев... Интересно, кто тут сидел до меня? И что он чувствовал? Ненависть? Досаду? Я-то ни на кого не обижаюсь. Учусь использовать обстоятельства и поворачивать их в свою пользу. Сижу в темноте, тренирую зрительную память… она у меня хорошая…

Моё появление оказалось неожиданным для родственников. Родители слишком увлеклись исследованием какой-то очередной аномалии среди миров… после этого они, порождения двух противоположностей, вряд ли встречались. Детство я провёл в маленьком городке, в компании таких же заброшенных детей. У меня, правда, были свои развлечения и свои друзья, что скрашивало тусклую полуголодную жизнь. Когда ночь спускалась на город, темнота окутывала нашу спальню, и страшные истории замирали на губах спящих, в окне появлялся крылатый силуэт. Он был чернее тьмы, его спутницы, а его вид мог любого привести в смертельный ужас. Любого, но не того, в чьих жилах течёт кровь Хаоса. И когда в свой десятый день рождения я спросил его, когда он заберёт меня отсюда, папа усмехнулся, поставил меня на подоконник и с шелестом развернул крылья.

Долгое время я был просто частью мебели в невообразимом мире моего отца. Он исчезал, возвращался, иногда замечал меня, иногда не успевал, занятый своими делами… Мне нравилось затаиться в тёмном углу и слушать переговоры, считавшиеся тайными, или следовать за своими родственниками по Отражениям, или узнавать такое, что мне знать было совсем не положено... Когда папа обнаруживал меня в неподходящем месте в неподходящее время или догадывался пошарить в моих карманах в поисках своих пропавших шариков, он сердился, но хотя бы вспоминал о моём существовании… для него я оставался плохо воспитанным маленьким демонёнком, воришкой и лгуном. Меня это обижало, но он был во многом прав. Например, в том, что мне не стоит даже приближаться к Логрусу. Папу пугала сама мысль, что я овладею способностью таскать из пространства понравившиеся вещи. Мне же Логрус показался слишком сложным и хаотичным – я всегда любил порядок. Может, позже, когда я подрасту, я овладею своим разумом до такой степени, что смогу пройти Логрус. Но ведь есть ещё Лабиринт...

Лабиринт был в другом конце Вселенной. Там стояла гора Колвир, на ней – прекрасный замок, сердце Порядка, а в этом замке жила моя мать, принцесса Амбера, колдунья. Попасть туда долгое время казалось невозможным, пока я не узнал, что мой дядя Мерлин проходил Лабиринт…