Стройотряд.

Стройотряд.

После первого курса института была запланирована практика. Но сводилась она к банальным хозработам. Лето, жара, а мы должны были мыть полы в общаге. Тоска зеленая. В то время еще были студенческие отряды, ребята на уборочной прилично зарабатывали. Выезжали в колхозы и работали на уборке зерновых. Это сейчас поля стоят не паханые, тогда было все засажено и колхозники не отказывались от помощи студентов. Решено, едем! Ну, из нас с подружкой те еще механизаторы, поэтому наша скромная обязанность в отряде была приготовление еды. Поварами нас, если честно, тоже назвать было нельзя, хотя я умела готовить, но в семье, а тут отряд – тридцать человек.

Вокзал, вот и наш поезд, поехали. Совхоз, в который нас отправили, находился на самой границе области, теперь – это граница с Казахстаном. Степи бескрайние, солнце огненное, тмутаракань одним словом. 25 километров от районного центра, ни аптеки, ни транспорта, в магазине хлеб, спички и сахар, никаких мороженых-пирожных. Поезд был почтовый, стоял у каждого столба, ехали мы долгих 10 или 11 часов, в четыре утра уставшие и полуварёные залезли в два маленьких автобуса ГАЗ-53 и поскакали. Почему поскакали? Да просто асфальт быстро закончился и нам предоставили местный аттракцион «на ГАЗ-оне по грунтовке». Ехали с ветерком! Когда добрались до совхоза, я была еле жива, ощутив под ногами родную землю, меня пару раз вывернуло наизнанку. Утешило одно – таких как я было несколько человек, ну а в компании не так уж и позорно.

В первую же ночь местные устроили под нашим окном в общежитии «приветственный» концерт, в результате не спали практически 50 человек, мы измученные и уставшие были вынуждены слушать «романтический» репертуар под гитару, я не вынесла, открыв окно выпалила:

- Хватит выть, как мартовские коты! Достали!

Впечатление было не однозначное, но вскоре музыканты угомонились, а я приобрела репутацию «серьезной» девушки)))

Сначала весь отряд был направлен в дальнее отделение, но потом оказалось, что для нас с подругой там работы нет. Местная бабка – повариха, категорически нас отвергла, у нее были свои помощницы. Пришлось нам вдвоем возвращаться на центральную усадьбу. Руководитель отряда только за голову хватался – куда нас девать, но потом все устроилось, нас отправили в другое отделение. Так вот и вышло, что мальчишки жили на выселках, в пятнадцати километрах от нас, а мы, промыкавшись по разным квартирам и комнатам, стали жить в отдельном небольшом домике. Хозяйка-бабуля жила с детьми, а домик на время отдали нам. В нем была верандочка, прихожая и две маленьких комнатки. В прихожей текла крыша и не работала газовая плитка, но мы с подругой были счастливы.

Нам, как не званым гостям, почти везде не были рады, прожив неделю с местными барышнями впятером в 3-х комнатной квартире, мы жутко измотались. Когда мы пришли к ним подселяться, я увидела здоровущие кроссовки в прихожей, размера примерно 43, я подумала что там и парни живут.

- Да, не – протянула соседка - эт Иркины.

Против деревенских девушек, которые «кровь с молоком», даже я была миниатюрной милашкой. У местных парней была присказка – кто на Ирке женится, тому памятник поставим. Постоянные приходы кавалеров этих барышень (а в нашей проходной комнате даже не было двери), и хмельные посиделки практически лишали сна. Девчонки были веселые и нас не обижали, но жить в режиме постоянного праздника мы не могли, ведь была еще и работа.

Утро в нашем домике начиналось с того, что нас будил бригадир – Петрович, сами мы будильник игнорировали. А как не игнорировать, если лег спать во втором часу, а в пять нужно вставать, в полшестого отъезжала машина на нашу точку. Сначала он барабанил в дверь, потом в мое окно, пока я не отвечала ему, потом в Светкино и мы с трудом разодрав глаза волочились на работу. Прикладывались прикорнуть хоть на пять минуточек, мы где угодно, в течение всего рабочего дня, и на кухне, и на крыльце, и за бочкой с питьевой водой.

В шесть завтракали те, кто был в ночную смену. Полевая кухня нашей бригады находилась километров в десяти от совхоза. Небольшое помещение, разделенное на две половины. В одном кухня, в другом два стола со скамейками, там обедали и проводили планерки.

Плита на кухне – особая тема. Кирпичное основание 1,5 на 1,5 метра, сверху накрыто толстым металлическим листом в нем четыре отверстия – конфорки, под лист текла солярка, ее поджигали. Вот на этом сооружении мы готовили. Железный лист от готовки становился красным, в сорокоградусную жару на кухне был ад. Электричества не было, холодильника тоже. Продукты каждый день привозил бригадир, и если их сразу не приготовить, то к обеду все протухало. Готовили на человек 20-30, но бывали дни и до 50. Сначала у нас был повар, маленькая восточного типа женщина, средних лет, с громким именем – Алла Борисовна. С ее «великолепной» готовки и начались мои проблемы с желудком. Поняв, что на нас можно переложить часть обязанностей, Алла Борисовна с сердечным другом Петей, с незатейливой фамилией Брага, ушла в хмельной загул. Мы остались одни.

Две городские девчонки восемнадцати лет и тридцать голодных мужчин, тяжело работающих в поле. Было тяжело. Чертовски тяжело. Огромные кастрюли с готовой едой мы даже не могли снять с плиты, просто не хватало сил. Мелкая картошка и лучок размером со сливу, чистка этих продуктов занимала львиную долю времени приготовления. Я до сих пор помню, как любительница жареного лука – Светка воровала его, накладывая на свежую горбушку, а я гонялась за ней с поварешкой. И мухи. Бесконечная и бесполезная борьба с этими тварями просто убивала. Но со временем мы приспособились. И у нас был помощник – Вовка-сварщик.