Стучали зубы

Глава 1. Кир

Щелчок. Холостой. Дубль два. Кремень вышибает искру. Пугливый огонёк задрожал под широкой ладонью. Затяжка с присвистом. Взгляд с прищуром.
На днях у Кира пропало обоняние, сегодня — вкус. Он ждал дня, когда перестанет видеть и слышать.
А после — дышать.
Окно во весь рост — специально, как он просил — позволяло возвышаться над городом. Столица не мила ему, её роскошь и доступность. Но Кир просто не умел жить по другому... хотя раньше, примерно четыре года назад, вкус крови раззадоривал аппетит. И это было лучше любого вида.

— Наш сегодняшний чемпион, — кричит в рупор судья, сжимая запястье победителя. — Бешеный пёс! — и задирает руку вверх. Зрительские места взрываются аплодисментами, рёвом, свистом. Воет их бешеный пёс, стучит кулаком в грудь. Победитель кривит разбитые губы в оскале, салютует симпатичным дамочкам в отдалении. Кто-нибудь точно пустит слух, что у этого парня проблемы с гневом, глядя на его размазанного по канвасу противника... или вообще с башкой.
Хотя, ещё бы у него их не было. Бешеный пёс снял гипс и вошёл на ринг в один и тот же день. А теперь в гипсе окажется тот, кто бросил ему вызов: семь переломов, сотряс, и лицо всмятку.
Зато с лицом победителя всё не так плохо. Уже стоя перед зеркалом собственной раздевалки он отмывал сохшуюся кровь. Нос ему за эти годы разбивали столько, что от него по-любому ничего уже не осталось, кроме хрящей и соплей. Верхняя губа слегка опухла и десны кровоточили. Ну, едва ли не потерял пару зубов. И что теперь? Время от времени жизнь бывает хреновой.
Но всё это было четыре года назад. Сейчас он другой. Лучшая версия себя.

Он возвышался над Москвой, на нём ни одного свежего рассечения или шрама, новенькая вельветовая рубашка, огромный золотой перстень на мизинце, коротко стриженная башка, и из-под рукавов выглядывают бледные татуировки — ошибки молодости.
— Кир, — женский шёпот манит его обратно в постель. Кир оглядывается, но в его взгляде пусто, как в окнах новостройки — свет горит, а жизни нет.
Брюнетка с кроликом Роджером на лобке требует его внимания, кусает губки и разводит ноги перед легендой бокса.
Вытащив из кармана бумажник, а из бумажника — купюры, Кир сворачивает их в трубочку и прицеливается в тумбочку, после чего бросает деньги... но часть всё-равно рассыпается по полу.
— Такси сама поймаешь, — говорит Кир и покидает номер. По пути до лифта он достаёт телефон и кликает по ярлычку с буквой «м». Снова познакомился с девчонкой с Мамбы, и снова неудачно.
Он блокирует новую знакомую и по пути до лифта пролистывает ещё несколько девушек, даже не изучив их профиль. Дурацкая была идея зарегистрироваться в этом приложении. Кир убирает телефон обратно в карман и вызывает лифт.

Он приехал сюда только потому, что его менеджер настаивал. Говорил, в Москве сейчас крутятся большие бабки, жопой ешь новых игроков в их бизнисе, грех упускать наживу на родине, если та сама так и просится в руки.
Кир не то что бы сопротивлялся, просто плыл по течению. Всё-таки он ещё не зазнался настолько, чтобы плеваться ядом и не расплачиваться в барах. Даже спустя четыре года, за которые Бешеный пёс успел прославиться в штатах и некоторых столицах Азии.
Дэниэль — тот самый менеджер — разглядел в Кире, обычном парне из бедной семьи прямиком из Кирова, что-то, чего даже тот сам в себе не видел. Дэниэль называл это даром. Ага, даром выбивать зубы. Ведь в их профессии — все дантисты, и разница лишь в том, чья анастезия действует быстрее. С другой стороны, благодаря Даниэлю Кир достиг самых высоких вершин.
— Давай начнём с простого, Кир, — Дэниэль подкатил к нему после одного из боёв. В то время бои без правил только набирали популярность в небольших городах, и у Кира неплохо получилось держать удар, чем он и зарабатывал чаще всего. — Меня зовут Дэн, я частный агент. Хочешь преуспеть? Я всё организую. Выступишь в трёх провинциальных городах, посмотрим, как народ к тебе отнесётся. Затем можно вывезти тебя заграницу, например, смотаться в Брюсель. Что думаешь? По рукам?
У него не было причин отказываться, так что Кир ответил:
— По рукам.
Но был нюанс. Дэниэль предлагал ему зарабатывать лицом, а не кулаками. Так что Кир быстро сменил боксёрский партер на сцену. Уже после второго выступления о Кире говорили в местечковых газетах. Называли талантливым музыкантом. Но никто не знал, что больше, чем музыку, он любил…
Вдох.
Выдох через рот.
Никотин дерёт слизистую, а водка — горло.
Кир подсел на выпивку три года назад. Это было ещё одним его утешением с тех пор, как проход на ринг для него закрыли.
— Кир, чёрт возьми! — Дэниэль налетает на него, тряся в руках свой планшет. — Публика в восторге после твоего вчерашнего выхода на сцену! Сейчас все только про тебя и трещат!
— Не может быть, — выдыхая дым в сторону, Кир попытался сфокусировать взгляд на тесте. Дэниэля приходится остудить, чтобы взглянуть на статью. — И вправду, — Кир пробежался глазами по тексту. Затянулся.
— В общем, — менеджер чешет затылок, отводя глаза в сторону. Он был слишком помешан на своём дел, а посему не одобрял страсть Кира к спиртному. — Сегодня вечером будь, пожалуйста, в состоянии шевелить языком. На всякий случай напоминаю, — Кир только усмехнулся. — Сегодня твой первый выход в свет. Одна известная леди устраивает вечеринку в очень престижном баре. Ты должен быть там.
Должен, так должен. Поправляя серую вельветовую рубашку, Кир оставляет расстёгнутыми лишь три верхних пуговицы.
Он должен был быть здесь — он пришёл.
Прямо такой, какой есть. Неотёсанный, небрежный, с расфокусированным стеклянным взглядом от выпивки. Он вошёл в эти золотые своды, набитые богачами, пресованными купюрами, дорогим вином, что по краям, да так, чтоб лилось…
И теперь это его новый ринг.