Судьба и деяния: Начало

Пролог. Воскрешение

Сотни разноцветных светлячков порхали в воздухе, теплились под сенью кустов, взмывали выспрь, дразня ночную черноту. Девушка с волосами цвета глубочайшей морской бездны, кружилась в пестром хороводе вокруг неугасимого костра. Когда-то она была принцессой - внучкой побежденного норфийского конунга - выданной за нижестроттенского кронпринца. В своем королевстве, что на западе Ваальзии, она снискала всеобщую любовь и почитание, а соседствующем Верхнем Строттене – дурную славу ведьмы. Дети лесов считали ее демоном, убийцей, белобоги же сочли достойной избавления.

Глоудис погибла за неделю до своих именин – ей должно было исполниться семнадцать. Погибла от руки того единственного, кому беспрекословно вверяла свою жизнь. «Прости, прости меня,» - молил колдун, вонзая в плоть чуть ниже ребер адентровый клинок. – «Я должен был…». Но разве может человек простить своего губителя?

«Норфийцы не страшатся смерти», с самого детства твердила ей мать. Душа ее народа, подобно калимой жаром стали, закалялась во льдах Ойерхопфа и не ведала страха. Но Дис никогда не ступала на земли праотцев. Скалистые берега, омываемые бескрайним океаном, не были ей домом, как и жуткие рыжеволосые креггесварды - братьями. Не белизна сверкающих снегов, но блеск резного мрамора, шелков и драгоценностей с ранних лет окружал ее; Глоудис был чужд норфийский дух и оттого, умирая, она постыдно рыдала.

Но смерть явила больше милосердия, чем люди или фаэ. К тому моменту, когда неясное сокращение в груди прервало танец забвения, душа Дис сделалась свободной от терзаний. «Что со мной» - искра, внезапно вспыхнувшая в померкшем сознании, разгорелась в огнище мыслей. Ей хотелось отмахнуться от них как от дурного наваждения; ощущение же повторялось вновь и вновь, приобретая ритмичность. Девушка осторожно коснулась выступающих из-под струящейся ткани костей и отчетливо почувствовала, как за ними бьется… «Сердце». – вспомнила она и в тот же миг вдохнула полной грудью. Пламя, не стерпев подобной дерзости, взревело и устремило ввысь свои проворные языки. Раскалившийся воздух обжег легкие, а дымная пелена, окутавшая поляну, стала непроглядной. Девушка испуганно отступила назад, но оступилась и повалилась на спину. Свет слепил, а грохот раздражал слух. Она зажмурилась изо всех сил; все звуки разом стихли, и воцарилась тишина.

Дис распахнула веки. Она не сразу поняла, что мерцающие точки, то вспыхивающие, то угасающие в единственном зрячем глазу на самом деле мириады звезд. Далекие и холодные, они хотя и завораживали, но отнюдь не походили на прекрасных огненных светлячков, что мгновение назад роем вились около нее.

В воздухе веяло ночной прохладой. Она неприятно покусывала оголенную кожу ног и лица. Девушка дрожащей как лист рукой ощупала сначала неотесанные доски под собой, затем сомкнувшиеся вокруг земляные стены.

«Это может означать лишь одно,» - зашептал внутренний голос. – «Но ведь... невозможно…».

Волна тошноты и мгновенная паника разом захлестнули ее. «Нет, нет!» - немой протест вылился в истерику. Окостеневшие мышцы пронзало тысячей незримых игл, но Дис продолжала колотить кулаками по дереву, как будто бы оно было повинно в злой участи, постигшей ее. Так продолжалось недолго; в конечном итоге ярость утихла, отступив перед бессильной тоской. Предаться последней ей не дали.

- Закончила? – откуда-то сверху донесся мужской голос. Следом исполинская тень нависла над Дис и протянула ей свою бледную руку. Девушка нехотя ухватилась и позволила незнакомцу поднять ее из свежераскопанной могилы. – Признаться, я ожидал, что ты воспримешь возвращение в мир живых с большим энтузиазмом.

«Вот как? А я признаться, ожидала, что, хотя бы после смерти, меня оставят в покое. Полагаю, мы оба разочарованы».

Дис попробовала заговорить.

- Кхр-а-а… - вместо слов получился сиплый стон. - Кх…кх… Кто ты? – не без труда прохрипела она и тут же в мыслях воспела оды богам за то, что дар речи не покинул ее.

- Это подождет. – мужчина развернулся и направился прочь с освещенной лунным светом поляны, вглубь дремучего леса. – Идем.

- Никуда я с тобой не пойду! – возразила Дис.

- Пойдешь. – скомандовал незнакомец и девушка, словно увлекаемая неведомым порывом, сделала шаг вперед. Затем еще один, и еще.

- Что за чертовщина? – и, хотя она осознала происходящее прежде, чем мужчина успел дать ответ, его слова все равно ввергли в шок.

- Чары обедиенции. Магия древняя и, что особенно удобно, ныне утерянная. – из-за темноты разглядеть выражение его лица было трудно, но Дис могла бы поспорить на что угодно - мужчина самодовольно ухмылялся. – Не отставай.

Они шли по едва различимой лесной тропе и Глоудис то и дело спотыкалась, рискуя распластаться в грязи. Почва под ногами казалась топкой и безжизненной, а ряды вечнозеленых деревьев – бесконечными.

- Где мы? – наконец, любопытство взяло верх, и она заговорила.

- В Ри́ггерхольц.

- Риггерхольц… – эхом отозвалась девушка.

- Близ Сáагенфорта. В твое время эти земли звались Восточным Кóсбирггом.

- Но… - она осеклась.

- Что?

- Почему меня погребли так далеко от Строттена? – потянулась вереница вопросов. Почему ее похоронили без оказания королевских почестей? Почему тело ее упокоилось в простеньком гробу, сколоченном из досок, а не в одном из каменных саркофагов в фамильном склепе Валéнсов? Неужели Рóман настолько презирал ее, что приказал вывезти и закопать как безродное животное?