Свадебный салон леди К.

1.

- Госпожа! – Элайза заломила руки, осматриваясь по сторонам. Вокруг был совершеннейший бедлам, - все, с таким трудом аккуратно и тщательно расставленное ею, - ведь к Новому Году нужно готовиться заранее, вот она и постаралась привести все не просто в божеский вид, а в практически идеальный, - разметанное, валялось на полу вперемешку.

Редчайшие вазы тончайшего фарфора – разбиты. Осколки по полу смешиваются с готовыми и только начатыми платьями. Лоскутки, нитки и иголки валяются вперемешку с редкими картинами. Тумбочки и столик перевернуты, стекло на нем треснуло и разбилось.

Устоял только старый трельяж, - в облегчением поняла Элайза, осторожно осматривая чуть потемневшее зеркало. Ну, хоть это, - выдохнула она с облегчением. Разбить зеркало, да еще и накануне праздника, - это вообще катастрофа.

С ужасом обведя взглядом гостиную, она взглянула на окна. Там бушевала самая настоящая буря, яростно стуча порывами снега по стеклам. Элайза даже не сомневалась, - стоит только чуточку приоткрыть дверь, как свистящий ветер снесет ее до самой дальней стены.

- Ну, - зачем вам было устраивать эту вьюгу? – простонала она, глядя на, как всегда, безукоризненно выглядящую и спокойно-невозмутимую госпожу.

Новый порыв ветра потряс стены, вбившись в них, кажется, со всех сторон. Дом закачался и угрожающе заскрипел.

Но бурю это не остановило. Она набросилась на стены с еще большей яростью.

Это говорило лишь об одном, - внутри у ее хозяйки, леди К, как она всем представлялась, наотрез отказываясь называть свое истинной имя, - а врать, придумывая чужое, было ниже ее достоинства, - бушевала сейчас буря никак не меньшая. Элайза бы восхитилась тем, как при этом ее госпоже удается держать себя в руках, - ведь ни на ее лице, ни в жестах просто невозможно прочитать хотя бы тень смятения или волнения, - да только дом затрясся с такой силой, что они обе повалились на пол, в груду всей обстановки гостиной, упавшей туда при предыдущих толчках.

- Госпожа! – отчаянно выдохнула Элайза, закрывая голову руками. Нужно было себя обезопасить, чтобы ничего не свалилось на голову.

Нет, она конечно, все понимала. Леди К., - тоже человек, несмотря на свою вечную невозмутимость и идеальные, вне зависимости от обстоятельств, манеры. И все же, - лучше бы она сама взорвалась, - топала ногами, кричала, била, в конце концов, посуду, - чтобы ее не довело до этого состоянии я, - вместо того, чтобы по-прежнему выглядеть как образец спокойствия, тогда как буря, бушующая у нее внутри, разыгралась вокруг них в пространстве! Элайза обожала свою госпожу, - но вот этого, единственного в ее характере, никак не одобряла и никогда не могла понять. Хотя раньше все было не страшным, - максимум, до чего доходило на памяти Элайзы, - это ледяная гроза посреди зимы, продлившаяся целую ночь. Хорошенько же тогда ее госпожу выведи из себя, ничего не скажешь! Но все это, - сущие мелочи по сравнению с той снежной бурей, которую она закатила сейчас! Кажется, их дом сейчас разнесет в щепки! А их самих бушующий ветер занесет так далеко, что никто и не отыщет! Вот так они и замерзнут насмерть, запорошенные вьюгой так далеко, где их никто и не найдет…

- Госпожа! – закричала она, чувствуя, что дом раскачивается совсем угрожающе, а перед глазами темнеет. Но – что могла поделать с этим даже леди К.? Успокоить бурю, вызванную магией гораздо проще, чем унять бурю, что бушует в душе. А она внутри леди К, кажется, разыгралась не на шутку, - и сладить с этим не так просто, как держать лицо, напуская на себя корректно-вежливый вид. С тем, что внутри, - так просто не справится… А эта буря, увы, не была магической. Она лишь отражала внутреннее состояние ее хозяйки.

Потемнело не только в глазах у Элайзы. Потемнело вообще, - вокруг. И, если раньше каждое окно было просто облеплено бьющимся в него белым вихрем вьюжного снега, то теперь все погрузилось во тьму.

Наконец-то госпожа позволила себе выразить чувства. Выдохнув глухое «ох», донесшееся до верной помощницы и почти подруги и как-то удивленно « это же надо!».

Вот именно! Это же –надо! – мелькнуло в мыслях Элайза перед тем, как они совершенно отключились.

* * *

Дом раскачивало и, кажется, кружило, когда они обе, с трудом придя в себя и преодолевая какую-то мутную пелену в голове, щедро приправленную заложенными ушами и какой-то странной рябью перед глазами. Но, слава всем стихиям на свете, за окнами снова появился свет, пусть даже и в этом свете было гораздо больше белизны снега, все так же бьющего по окнам, чем солнечного света. Кажется, впервые Элайза увидела свою госпожу не в идеальном виде, - пошатываясь, она поднялась, как обычно, вытянувшись так, будто ее спина отродясь не сгибалась, - но все-таки несколько прядей ее идеальной прически выбились, а платье кое-где даже оказалось разорванным.

- Вы в порядке? – обе двинулись друг к другу осторожно, как по палубе во время качки. И даже не скажешь, чего было больше, - раскачивания самого дома или головокружения… Вот это госпожа им устроила!

И, главное, - с чего все началось?

Ничего же не произошло!

Как обычно, - сидела у себя в мастерской, создавала новое платье, - свадебный салон леди К. – самый уникальный из всех, которые только существуют! Не говоря уже о ее потрясающем таланте! Напевала даже что-то веселое, новогоднее, такое, от чего у самой Элайзы поднималось настроение и хотелось порхать по дому и мастерской , а руки сами делали всю работу раза в четыре быстрее, чем обычно. А потом… Потом закрылась на щеколду и, как краем глаза успела заметить Элайза, с замиранием сердца стала оглядывать готовое платье. И, - бах! Начался вдруг этот сумасшедший дом. Ни с того, ни с сего! Нет, она, конечно, всегда знала, что леди К относиться к своим платьям с особенным трепетом, - но чтобы настолько? Что с этим платьем могло быть не так до такой степени, чтобы вызвать такую бурю и чуть не разнести весь дом, вместе с мастерской и ими обеими? Шов кривой получился? Или вышивка где-то соскочила? Ну, - что???