Свеча

Свеча

Ночь. Гроза. Кругом потоки воды и зигзаги молний. В такое время лучше бы сидеть дома, но одинокая, насквозь промокшая, фигурка бежит неизвестно куда. Бежит, падает, оскальзываясь на опавших кленовых листьях, поднимается и вновь бежит. Усаги раздирает боль. Она не знает, как ее остановиться и унять. Ее импульсивный поступок – не самая лучшая идея, да только… После таких снов и всепоглощающего чувства потери – на внешние «нюансы» как-то все-равно. Нетрудно догадаться, кто ей снился. Спустя эти годы… спустя все это время… спустя…

Разговоры с подругами… походы к психологу… нежность Мамору… попытки принятия новой реальности, где нет Звездного Воина… самообман… к черту все! Одно лишь слово во сне: «куколка» и пронзительный хлесткий взгляд знакомых глаз - и все усилия насмарку. Запечатанное внутри рвануло наружу такой лавиной, что грозило просто разорвать девушку на части, не найдя выхода. Дверь. Порог. Отбежать подальше неважно куда. Первый раскат грома – и леденящий душу вой, вырвавшийся из горла Лунной. Крик раненного животного. Крик человека, у которого отобрали… что? Друга? Любимого? Родственную душу? Как знать. Но точно – нечто невообразимо дорогое. То, чему нет замены. То, чему нет необходимости давать название. То, чего не купишь за деньги и то, чего уже не вернуть. Время – самое страшное. Оно отбирает возможности, хоронит в прошлом упущенные шансы, забирает  близких и не щадит никого. А иногда – просто разводит людей по… планетам. Конечно, Воин не принадлежит Земле. И даже – их солнечной системе. У него есть своя планета, своя Принцесса и свои обязанности. Только… Сколько всего было не сказано из-за страха быть непонятыми. Возможно, это могло бы что-то изменить и пустить жизнь по «другой колее». Возможно, удалось бы найти способ обойти «запреты». Если бы знать, что Сейя тоже… 

Усаги, поскользнувшись в очередной раз, плюхнулась прямо в глубокую лужу и уже не делала попыток встать. И так мокрая. Зачем? Мигающая лампочка ближайшего фонаря готовилась вот-вот погаснуть, противно мигая и потрескивая. О последнем блондинка лишь догадывается, ибо дождь с такой силой барабанит по шиферу какой-то пристройки справа, а ветер свистит в ушах, что звук, производимый полудохлой лампочкой, конечно, не может быть слышен. На календаре значился конец октября. Холодно. Мокро. Только, кого это волнует сейчас.

Хлопковая пижама песочного цвета напиталась водой и некрасиво потемнела, мерзко прилипая к дрожащему телу, что уже успело покрыться мурашками. Падая, Уса распорола ладонь о какой-то осколок битого стекла и сейчас из пореза сочилась кровь. Блондинка вяло отметила это краем сознания, но боль внутренняя была настолько сильнее, что… Какой-то там порез…. Не смешите меня… Что такое порез ладони, который заживет через пару дней, по сравнению с истерзанными остатками души?

Разве все должно было окончиться так? Разве могла теория о соулмейтах быть правдой? Это шло вразрез со всеми известными догмами и было сродни мистике.

Все замечали, что Усаги Цукино за эти два года стала буквально тенью себя самой. Сильные антидепрессанты, терапия…. Не помогало ничего. Девушка кричала по ночам, ела через силу и, казалось, мучалась самим фактом наличия жизни. Она просто теперь не знала, что с ней делать. Девушка терялась в том, что реально, а что – нет. Ее поведение становилось все страннее и чуднее. На людях она еще как-то старалась держать себя в рамках и не вызывать ненужным подозрений, наедине же с самой собой… Брелок-медвежонок стал той вещью, тем якорем, что еще держал ее в этом мире. Перебирая изящными пальцами мягкую шёрстку игрушки и что-то нашептывая, Сейлор Мун жутковато улыбалась, таращась в стену, а  после – тихо плакала. Иногда даже – без слез. Да, так бывает. Когда рот открыт в  беззвучном крике, а глаза сухие и в них будто песок. Когда что есть силы впиваешься ногтями в ладони и зажмуриваешься до черных мушек, а перед глазами «плавают» кровавые круги. Так бывает…

Сейя ей снился редко. К счастью ли, либо нет - сказать сложно. Слишком нестабильным было ее эмоциональное состояние. Слишком вывернуло наизанку душу. Жизнь потеряла смысл. Со стороны казалось, что она стала спокойнее и таблетки помогают. Что на побледневших губам временами играет улыбка. Да только спокойствие это было – опустошение и отрешенность. Улыбка – жалкая пародия, а все силы уходили на поддержание внешней «маски», дабы не быть упрятанной в психушку. Тоска выедала ее изнутри, а лекарства лишь усиливали это, ибо ноотропный эффект сейчас вряд ли был к месту. Просто, поначалу Уса плохо умела скрывать свои «порывы», а мать строго следила, чтобы дочь принимала прописанные пилюли, вот и…

Конечности не хотели держать тело изломанной куклы. Руки разъехались и девушка рухнула на спину, устало прикрыв глаза. Она сорвала горло от крика, лишь только сумела убраться как можно дальше от отчего дома. Благо, погода позволяла кричать до хрипоты, не боясь быть обнаруженной. Блондинка лежала прямо в луже. По лицу, закрытым векам, посиневшим от холода босым ногам вовсю колотили яростные капли, будто вколачивая гвозди в гроб молодой девушки. Сказать по-правде, получить воспаление легких сейчас не составило бы никакого труда, так что… Насмешка погоды была недалеко от истины. Наступил момент, когда от холода и онемения собственного тела Усаги перестала отождествлять себя с лежащим в луже «человеком». Становилось тепло… Шум в ушах все усиливался… Длинные ресницы практически прекратили трепетать.

«Какой глупый конец, - мелькнуло далекой, будто чужой мыслью в угасающем сознании. – Околеть в какой-то глубокой осенней луже. Вот так Принцесса Луны»

Одновременно с этим обрывком внезапно связного мышления, случилось несколько «событий». Наконец, погас фонарь, а зигзаг молнии, прочертив небо, угодил прямиком в дерево неподалеку, раскроив то надвое. Слишком громко. Уса слабо шевельнулась.