Сюрприз

Глава 7.-1 Окончен бал, тушите свечи

- Герберт! Герберт!- осипшим от кашля голосом призывала сына старая изможденная болезнью женщина, фигура которой утопала в груде подушек.

В свои шестьдесят два года, она выглядела лет на десять старше. Болезнь не пощадила ее тело, иссушила и состарила его. Женщина лежала в старинной кровати под балдахином, тяжелые шторы которого были приспущены, создавая тень, так как яркий дневной свет резал глаза. Столик в изголовье кровати был сплошь заставлен всевозможными банками и склянками. Только не одно из современных лекарств уже не могло ей помочь.

Она умирала и чувствовала, что час ее смерти близок. В ее разбитом болезнью теле едва теплилась жизнь. Последние дни она жила одной надеждой увидеть сына перед смертью и поведать ему страшную семейную тайну, которая изменит всю его жизнь. Унести тайну с собой в могилу было бы, наверное, лучше для сына, но она не могла лишить его права выбора. В правильности котрого она не сомневалась.

Иссохшая морщинистая рука потянулась к звонку вызова слуг. На ее зов, запыхавшись, прибежал пожилой мужчина.

- Госпожа Эделина, что случилось? Вам хуже? Позвать за доктором? – слуга выглядел крайне обеспокоенным.

- Нет, Паркер, не надо! Вечно ты все близко к сердцу принимаешь. Да и какой доктор мне теперь поможет? Вот-вот смерть придет за мной. Мне бы только напоследок еще раз увидеть сына и можно спокойно умирать,- она зашлась очередным приступом кашля.

- Если бы вас услышал молодой хозяин, он бы рассердился,- пожурил Паркер свою госпожу, протягивая лекарство, но она отказалась его принять.

- Герберт думает, что я буду жить вечно. Он так меня любит,- она умиленно улыбнулась.- Где он, Паркер? Я хочу поговорить с сыном. Позови его, пожалуйста.

- Маркиза нет в замке.

- Ах, да! Он ведь на торжестве. Совсем моя память слаба стала,- она в бессилии откинулась на подушки, все меньше и меньше оставалось сил в ослабленном теле.

- Госпожа, вы только не волнуйтесь. Маркиз скоро приедет.

- Тише, Паркер! Ты слышишь?- она насторожилась, прислушиваясь к звукам улицы.

Ее окна выходили на взлетно-посадочную полосу. И сейчас ей послышалось, что капсоид опустился около крыльца замка.

- Кажется, прилетел капсоид,- подтвердил ее догадку старый слуга.

- Это Герберт! Я уверена – это он. Паркер, немедленно беги за ним,- произнесла женщина после очередного приступа.

- Бегу, госпожа. Бегу.

Едва выйдя за двери, Паркер столкнулся нос к носу с молодым хозяином. Высокий брюнет лет двадцати, перешагивая через несколько ступеней, спешил к больной матери. Он хорошо помнил, в каком тяжелом состоянии оставил ее. Сердце подгоняло его, предчувствуя беду.

- Как хорошо, что вы приехали, Ваше Сиятельство. Госпожа Эделина звала вас,- Паркер отстранился в сторону, давая дорогу маркизу.

- С ней все в порядке?- Герберт замер у двери.

- Боюсь, что нет, Ваше Сиятельство. Маркиза умирает,- он смахнул набежавшую слезу и опустился на ступеньки.

Старый слуга любил свою госпожу. В замке ее все любили за ее доброту. Никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не слышал от нее плохого слова.

Герберт, хотел, было утешить Паркера, но не мог больше мешкать. Его ждала мама. Распахнув двери, он вошел. Увиденное потрясло его до глубины души. Паркер оказался прав. Эделина доживала последние дни, в лучшем случае, а возможно и последние часы.

- Мама, как ты?- он опустился перед кроватью на колени, взял ее маленькую иссохшую руку в свои большие ладони и прижался к ней щекой.

- Я умираю, сынок, - слабым голосом произнесла она, найдя в себе силы приподняться, чтобы обнять его голову и поцеловать в макушку.

- Не говори так, мама. Ты будешь жить еще долго, долго,- он целовал ее руки, избегая смотреть в глаза, так как в душе понимал, что обманывает и себя и ее. – Не стоило мне уезжать на праздник. Ты совсем упала духом.

- Герберт, давай смотреть правде в глаза. Я умираю и ничего с этим поделать нельзя,- она приподняла его голову; их взгляды встретились. Любовь и боль читалась в них. – Прежде чем пробьет мой последний час,- взволнованно начала она, но не договорила, спазм сковал горло, ей стало нечем дышать.

Лицо маркизы покрылось синевой, если б Герберт вовремя не протянул ей флакон с лекарством, то это могли быть ее последние слова. Отдышавшись, она собралась продолжать разговор, но Герберт не хотел, чтобы маркиза растрачивала оставшиеся силы на пустые слова. Однако Эделина была другого мнения.

- Не перебивай меня,- она жестом оборвала возражения маркиза, готовые сорваться с губ.- Сядь рядом и выслушай все, что я расскажу.- Прежде чем Всевышний приберет меня к себе, ты должен знать, что я,- она задержала дыхание, собираясь с силами, - не твоя настоящая мать, как впрочем, и маркиз Колфорт не твой отец.

- Что ты такое говоришь?- маркиз испугался, что болезнь лишила его мать рассудка.

- Тише! Я ведь просила не перебивать меня. Не беспокойся, я ничего не выдумываю, с моим рассудком все в порядке,- она погладила его по щеке, запоминая каждую черточку лица, чтобы унести милый сердцу облик с собой в могилу. – Моя память никогда не забудет события двадцатидвухлетней давности. Не стану медлить и скажу сразу, что твои настоящие родители – герцог и герцогиня Томас и Анна Резенвуд!- на одном дыхании выпалила она и почувствовала, как тяжелый камень упал с ее души.