Тайна Саши Коваленко

Тайна Саши Коваленко

Саша Коваленко – новенький – единственный в нашей школе не привит. На его школьной форме нет квадратика с куар-кодом. Он ходит в перчатках, медицинской маске и пластиковом шлеме, который закрывает его лицо прозрачным щитом.

Каждые два урока Сашка меняет маску. В туалет в это время никто не заходит – боятся заразиться. В классе, да и во всей школе, с ним никто не общается, только училка, и то сквозь зубы. В такие моменты хочется её ударить. Дура тупая. Ещё мне хочется поговорить с Сашкой. О чём? Не знаю. Но меня к нему тянет, даже уши гореть начинают, когда я смотрю на его профиль, слегка размытый пластиковой маской.

Сашка не такой, как другие одноклассники. Он со всеми вежлив, даже на хамские замечания учителей реагирует сдержанно. Хорошо учится и всегда готов по всем предметам, даже по идиотской политологии. Иногда мне кажется, что он робот. Но тогда зачем ему маска?

Сегодня первый понедельник месяца. Ежемесячная ревакцинация. Я всех расталкиваю, пробиваюсь к медсестре первой и подставляю руку. Потом бегу в класс.

Сашка сидит на своём месте и читает учебник по географии. Увидев меня, он натягивает маску и опускает щиток. Я не собираюсь уличать его в несоблюдении санитарных норм. Я хочу поговорить.

• Готовишься к уроку? - вот дура, могла бы сказать что-то поумнее?

Он кивает в ответ. В голове каша, я теряюсь и задаю опасный вопрос:

• А почему ты не привит?

На эту тему говорить нельзя и точка. Если услышит училка, будут проблемы, причём у обоих.

Сашка удивлённо смотрит на меня, а потом с гордостью говорит:

• Меня родители отстояли. И сами не прививаются. Мы – вне системы.

Вот так. Его отстояли. А нас, получается, нет. Это открытие падает на голову, как комок снега. Неприятно, до мурашек и почти что больно.

На уроке физкультуры Сашка первым сдаёт все нормы и уходит в другой конец спортзала. Пока одноклассники пыхтят и потеют на потрёпанных матах, он отжимается от скамейки. Я считаю: двенадцать, шестнадцать, двадцать один...

Сашка самый выносливый из всех мальчишек. Самый здоровый, хоть и переносчик опасной болезни. Странно, правда? У Димки Чернова сердце – ему нельзя бегать. Костя Валяев аллергик: у него даже на совсем слабый запах антисептика отёк Квинке. Да и вообще – у каждого из нас школьная медкарта толще учебника по литературе. А у Сашки тоненькая тетрадка. Я видела в процедурной на прошлой ревакцинации. И это действительно кажется мне странным.

Я бы хотела быть такой, как он, но меня родители не отстояли. Снова комок подкатывает к горлу. Не смогли. Или не захотели?

В прошлой четверти в классе было трое непривитых. Сашка, Вадик Сафонов и Ленка Микоян. После каникул Вадик пришёл в школу без маски и щитка, зато с новенькой блестящей нашлёпкой куар-кода на груди. Сказал, что его привили и он больше не заразный. Все каникулы провалялся в больнице под капельницами. «Вирус из организма изгоняли, чуть не умер!»

Леночка Микоян в школу не вернулась. Училка сказала, что она стала жертвой «антисоциального упорства несознательных граждан». И на Сашку посмотрела, будто это он собственноручно Лену убил. Тварь тупая. Все знают, что вирус побеждён, коллективный иммунитет достигнут и умирают только те, у кого генетическая непереносимость компонентов вакцины. Леночку жалко, но Сашка здесь точно не при чём!

В классе гробовая тишина: контрольная по математике. Я уже сдала тест и незаметно подсматриваю за Коваленко. Сегодня у него другой взгляд. Не такой, как обычно. Мечтательный, что ли. Сашка улыбается, это видно даже под маской. Может, у него день рождения? Хотя вряд ли. Училка бы обязательно поздравила и при этом не упустила случая напомнить, что общество о непривитых заботится, а вот непривитые об обществе – нет. Или родители наконец записали его на прививку? Надеюсь, что это не так. Они же его отстояли.

В любом случае произошло какое-то важное событие, и оно не даёт мне покоя. От любопытства ёрзаю на стуле, задеваю локтем учебник, и тот с громким шлепком падает на пол.

• Иванова! – взвизгивает училка. – Куар-код мне на стол!

Отрываю нашлёпку от лацкана пиджака, липучка противно трещит в тишине класса. Громко чеканю шаг по проходу между партами. Кладу квадратик кода перед училкой. Я осталась без обеда – без куар-кода в столовую не пройти. Придётся всю большую перемену торчать в классе, но сейчас я этому рада и еле сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться во весь рот.

Училка выходит из класса последней и демонстративно проворачивает в допотопном замке увесистый ключ. Потом топает каблуками вниз по лестнице. Мы с Коваленко остаёмся наедине. Сашка на меня не смотрит. Он тоже сегодня без обеда – снимать маску в присутствии привитых нельзя.

• Можешь есть, я никому не скажу, – взбираюсь на парту и заклеиваю глазок камеры кусочком разжёванной бумаги. Сердце бешено колотится, щёки пылают. Кажется, у меня даже температура подскочила.

Сашка улыбается, поднимает щиток, аккуратно снимает маску и убирает в пластиковый пакет. Достаёт из рюкзака контейнер. В нём две котлеты, макароны, нарезанный ломтиками огурец и два кусочка хлеба.

• Будешь?

На меня словно выливают тонну холодной воды, чуть не плачу. Я думала, Сашка нас всех презирает. Потому что мы – общество, а он нет. Смотрю в его лицо. Карие с искорками глаза. Нос с горбинкой, как у римских императоров. Губы… В животе кипит лава. У меня точно температура.

Сажусь напротив. Мы так близко, что я чувствую тепло его дыхания. Все вопросы, которые я хотела задать, утонули в лаве. Мы просто хрустим огурцами и улыбаемся. И молчим.

Двадцать минут пролетают незаметно. В коридоре уже слышны голоса. Саша вдруг наклоняется ко мне и шепчет:

• Мы бежим в Швецию. Сегодня ночью.

В замке скрипит ключ. Саша быстро надевает маску. Я едва успеваю плюхнуться на свой стул. Сашкина тайна бьётся в груди, как камень в стеклянной банке.