Тайны Чернолесья. Столкновение.

Эдельвия 329 год от разделения Лиории. Пролог.

В высокое стрельчатое окно башни заглядывала луна. Свет ее терялся в ровном свете кристалла, сияющего в настольной лампе, освещавшей рабочий кабинет графини. Сама она в дреме уронила голову на скрещенные на столе руки. Перо, выпавшее из ее пальцев, лежало рядом с кипой исписанных листов. Рядом со столом, на пушистом ковре лежал мальчик лет десяти, раскинувшись во сне.

  Почти неслышно скрипнула дверь, но этого хватило, чтоб женщина встрепенулась и подняла голову.

  - Прошу прощения, миледи, я узнать, не пора ли забирать юного Хальмия. Уже поздно, - гувернантка осторожно заглянула за дверь и всплеснула руками, - да он заснул! И вы уже совсем спите. Миледи, это не дело!

  - Да-да, мадам Эния, вы правы, мы слишком заговорились, - графиня поднялась из-за стола и склонилась над сыном, укрывая шалью, - нужно позвать дворецкого. Он отнесет мальчика в детскую.

  Она присела на ковер рядом с ребенком и погрузилась в свои мысли, задумчиво проведя рукой по его темным волосам.

  - Ваша светлость, - шепот гувернантки вернул ее к действительности, - мы пришли. Можно забрать мальчика?

  - Да-да, разумеется, - молодая женщина легко встала и приглашающе махнула рукой.

  Дворецкий поднял юного графа на руки, осторожно перенес в детскую и уложил на высокую кровать. Мать тут же присела на край постели, жадно рассматривая ребенка, как будто не могла наглядеться. Как же он все-таки похож на отца! Все вокруг утверждали, что сын - вылитая мать, все, кроме тех, кто видел и знал с кем сравнивать. Волосы чуть темнее и пушистей, разрез глаз, высокий лоб, очертания рта - все как у отца. От нее сыну достался только нос и цвет глаз. А еще об отце напоминало ей что-то неуловимое в движениях и повадках мальчика. Поворот и наклон головы, то, как он упрямо сжимал губы, и улыбка. Такая же теплая и светлая. У графини замирало сердце и перехватывало дыхание в те моменты, когда проскальзывала эта схожесть. Сыну совсем не досталось чародейской силы, а вот грацию и ловкость фехтовальщика он тоже унаследовал от родителя. Хальм впитывал воинское искусство, как ткань впитывает воду. Уже сейчас, тренируясь, сын с матерью были практически на равных, а ведь он еще мал и не полностью раскрылся. Решение отпустить ребенка в Халан далось трудно, но она понимала, что это необходимый шаг. Женщина только молилась Светлой, чтоб отвела все возможные беды, и уповала на Ластара. Этот человек сможет защитить ее мальчика.

  - Как же я буду жить, когда ты уедешь, мой маленький?

  - Миледи, вы что-то сказали? - мадам Эния подошла совсем неслышно. - Будут какие-то распоряжения?

  - Нет, все хорошо, Эни, отдыхайте, - графиня, склонившись, в последний раз провела рукой по волосам сына и тихонько, чтоб не потревожить сон, поцеловав его в лоб, встала. - Я уже ухожу.

  Поправив спящему сыну одеяло, она быстро и бесшумно вышла из комнаты. Перед тем, как подняться к себе в башню, графиня зашла проведать и больную гостью. В комнате было тихо. Дремавшая в кресле у кровати горничная подняла голову на легкий стук двери. Увидев хозяйку, хотела вскочить, но графиня жестом приказала оставаться на месте. Подошла к постели, взглянула на бледное прекрасное лицо, разметавшиеся по подушке черные волосы... даже в болезненном бреду, гостья выглядела великолепно.

  - Как она? Да сиди же! Не надо вставать.

  - Ей лучше, миледи. Жар спал, она перестала метаться по постели. Вот уже несколько часов спокойно спит, - служанка опять порывалась встать и снова была усажена в кресло небрежным взмахом руки. - Я протираю ее лицо и руки, а когда просыпается, даю принять микстуру, что прописал целитель.

  - Хорошо, продолжай.

  Ее светлость еще раз взглянула на больную. Сколько лет назад она видела эту женщину в последний раз? Девять? Десять? Сама она изменилась за это время. Многое потеряв и кое-что приобретя, она перестала быть той наивной девочкой, которой была тогда. А эта женщина так и осталась такой же молодой и прекрасной, как будто все эти годы никак не коснулись ее души и прекрасного тела. Столь же совершенные черты лица, точеные руки лежали поверх тонкого одеяла и фигура, насколько графиня могла заметить, оставалась такой же идеальной. Ни одной оплывшей черточки, морщинки, неловкой ненужной складочки из тех, что оставляет на людских душах и телах время. Как всегда безупречна.

  Что же этой даме понадобилось в ее замке? Они, хоть и не успели стать врагами, но и друзьями не были. Эта женщина близко знала ее отца... щемящая боль в сердце снова дала о себе знать. Графиня вздохнула и усилием воли прогнала прочь воспоминания о потерях. Не сейчас. Она все вспомнит потом. Тогда и так, как она хочет. А ночная гостья... что ж, надо набраться терпения и скоро все узнается само.

  Ее светлость решительно вышла из гостевой спальни и, поднявшись по лестнице, очень скоро оказалась в своем кабинете. Световой кристалл уже почти догорел, его свет стал не таким ярким, как раньше. Женщина вставила в лампу свежий и снова села в кресло возле стола. Взяла в руки свою рукопись, перелистала до середины и, откинувшись на спинку кресла, углубилась в чтение.