Танцовщица для небесного бога

Часть 1. Небесные танцовщицы

- Как появились апсары? Легенда гласит, что они вышли из воды, когда боги пахтали океан – сбивали, словно масло. Вода стала молочно-белой, и апсары вышли из волн, танцуя и смеясь. Бубенцы звенели на их ногах, золотые браслеты украшали руки. Боги не захотели брать апсар в жены, ибо сами родились из священных веществ – дыхания, слюны, крови, кожи и волос Брахмы, и апсары, рожденные от воды, казались им нечистыми. Взять в жены рожденную от воды, означало осквернить собственную святость, поэтому было решено, что апсары станут принадлежать всем – и богам, и дийтьям, и данавам, - монотонный голос наставницы Мекхи навевал сон.

Птицы звонко пели за окном, солнце поливало священный город Тринаку лучами, но ученицы, сидевшие на тростниковых ковриках, подпирали головы руками и таращили глаза, стараясь не уснуть. Некоторые заранее запаслись сухими колючками и подкладывали их под босые ступни – боль не ходит рядом со сном, и уколов пятку можно было слушать рассказ наставницы еще сколько-то.

В классе находились двадцать учениц – все очень красивые юные девушки. Руки и ноги их украшали стеклянные браслеты, а распущенные волосы – жасминовые цветы и лилии. Наряд учениц был прост и состоял из отрезов пестрой ткани, обернутых вокруг бедер, ожерелий и бус, спускавшихся со стройных шеек до самых обнаженных грудей.

- Вы должны помнить, - повторила наставница, обмахиваясь веером из пальмового листа, - апсары принадлежат всем, кто их пожелает. Отказать желающему, означает нарушить закон жизни - дхарму, и навлечь на себя гнев богов.

- Богов? – уточнила девушка, сидевшая в первом ряду.

Ученицы встрепенулись, ожидая развлечения.

- Да, гнев богов, - сдержанно подтвердила наставница, перестав обмахиваться веером и неодобрительно глядя на заговорившую.

- Боги посчитали нас, апсар, рожденных от воды, недостаточно чистыми для их святой жизни, - продолжала девушка с самым невинным видом, - и установили для нас дхарму – никому не отказывать?

- Истинно, так, - кивнула наставница. – Ты ведь знаешь, что дхарма определяется рождением.

- Но святость не мешает богам забавляться с апсарами, – не унималась ученица. – Как же так? Брать в жены нас нельзя, а в наложницы – можно? Получается, что жена-апсара может осквернить, а любовница-апсара - наоборот, прибавит святости?

- Таков закон, - сдержанно ответила наставница, понимая, что слова ее сейчас будут превратно истолкованы.

Так и случилось. Ученица в первом ряду наиграно-восторженно заявила:

- Тогда нам следует гордиться, что отдаваясь богам, мы тем самым возносим их святость до седьмых небес. С этого урока я стану трудиться прилежнее! - она закатила глаза, прижала руки к груди и задышала с пристонами, имитируя любовный поединок между мужчиной и женщиной.

Остальные ученицы засмеялись, прикрывая рты ладошками.

- Анджали! – гневно крикнула наставница, бросая веер на циновку.

Нарушительница спокойствия тут же прекратила представление и скромно опустила ресницы.

- Насмешки над богами недопустимы! - продолжала наставница Мекха, беря прут из глиняного сосуда, наполненного водой. – Ты будешь наказана. Подойди.

Ученица Анджали встала и приблизилась, не выказывая ни страха, ни раскаяния, как человек, привыкший к наказаниям.

- Встань на колени!

Анджали повернулась спиной и опустилась на колени, как и было приказано. Наставница Мекха резко взмахнула рукой, и прут ожег розовые девичьи пятки. Ослушница невольно вздрогнула, но уста ее хранили молчание.

- Один!.. Два!.. Три!.. – хором считали ученицы.

Неуважение богов было серьезным проступком, за него полагалось десять ударов.

- А теперь иди и сделай десять поклонов перед богами, прося прощение за дерзость! – сказала наставница, когда наказание было окончено.

Почесывая пятки о щиколотки на каждом шагу, Анджали подошла к резным изображениям богов у главной стены, и чинно совершила десять нижайших поклонов, касаясь лбом глиняного пола.

- Простите мою глупость и невоздержанность, о светлые Адитьи, - произнесла она, - и благодарю, что учите меня смирению и послушанию, вручив прут моей наставнице.

Кто-то из учениц хихикнул, но Мекха грозно повела очами в ту сторону, и воцарилась тишина. Анджали было позволено вернуться на свое место, и она села на тростниковый коврик, прижав колени к груди и положив подбородок на сложенные руки.

Наставница подобрала веер, речь ее зазвучала монотонно, как и прежде, и ученицы, оживившиеся было, снова начали клевать носом.

Анджали с удовольствием бы подремала под унылые повествования наставницы законов, но пятки зудели, и она не могла усидеть спокойно.

- Итак, первый закон нашей дхармы – апсары принадлежат всем и каждому, - продолжала наставница. – Апсара не может принадлежать одному мужчине. Всякий, кто пожелает апсару, может получить ее.

- Наставница! – снова не утерпела Анджали. – А что, если мужчина мне не нравится? Мое желание не входит в дхарму?

- Имея золоченую повозку и двух белых коней, станешь ли ты прятать их в темной конюшне? – ответила Мекха вопросом на вопрос. – Или ты поедешь по дороге, через ямы и кочки, радуясь быстрому бегу коней и ровному ходу колесницы? Ты должна быть, как твоя праматерь – волна. С одинаковой лаской принимать любого, будь то царь или последний из чандал.[1]