Тебе не будет больно

Глава 1

Я спустилась в переход, озираясь по сторонам. Отец запретил выступать, но когда в последний раз меня это волновало? Неприметные синие джинсы, серая толстовка, капюшон, который почти закрывал лицо. Длинные каштановые волосы я собрала в пучок и спрятала. Остановившись в толпе, достала гитару из чехла, перекинула ремешок через голову на плечо, и вот уже пальцы плясали по струнам. И пусть мои песни были слегка странными, всегда привлекали внимание прохожих. Люди останавливались, кидали в чехол мелочь, а иногда и целые купюры.

Нет, я не голодала, не нуждалась в деньгах, просто было противно жить за счёт отца. Мы давно потеряли эмоциональную связь, разучились нормально разговаривать. Из обыкновенной малышки, которая мешалась под ногами, я превратилась в головную боль. Да и плевать!

Мне было плевать на мать, бросившую нас три года назад, плевать на отца, который довел её до состояния, что эта женщина была только рада свалить.

Сегодня утро началось с очередного скандала, папе позвонили с университета, сообщив, что их терпение заканчивалось. Из-за многочисленных пропусков меня собирались отчислить. Не могу сказать, что меня расстраивал этот факт. В последнее время вообще мало что расстраивало. В душе поселилось безразличие ко всему. Вместо занятий я вновь нашла слушателей и с помощью песни рассказывала незнакомцам, что никто не знал меня настоящую. Текст написала сама две недели назад. В нем говорилось о том, что меня бросили, забыли, и теперь я была абсолютно безумна, и плевала на чужое мнение. Изюминка заключалась в том, что жестокие слова ложились на веселую и подвижную мелодию. Песня с грустным смыслом, певица со счастливой улыбкой на лице. Идеально. Я пела и легонько пританцовывала, кто-то проходил мимо, кто-то останавливался, глядя на представление.

Закончив, сгребла деньги, кинула в рюкзак и, положив гитару в чехол, поспешила покинуть импровизированную сцену.

Родной дом встретил привычной тишиной. Отец всё ещё был на работе. Отлично, пусть бы и ночевал там. Переодевшись в домашние шорты и растянутую футболу, села за письменный стол и решила дописать текст новой песни. В последнее время этот процесс успокаивал. Я ничего не могла поделать со злостью, которая поселилась в душе. Казалось, внутри жила ненависть ко всему живому.

Послышался хлопок входной двери. Три. Два. Один.

- Аманда! - услышала я крик отца и ухмыльнулась, а затем раздались торопливые шаги на лестнице.

В комнату влетел разъяренный мужчина и устремил на меня злой взгляд.

- Потрудись объяснить, почему ты снова прогуливала занятия? Мне звонил заместитель ректора. Знаешь, что он сказал?

- Я заблудилась, по дороге подвернула ногу и потеряла память. Дай угадаю, меня отчислили? - безразличным тоном спросила я.

- Нет, не отчислили, мне предложили помощь, решив, что я не могу найти управу на собственную дочь. Посоветовали записать тебя к психологу. Я очень просил последний шанс, и они пошли мне на встречу. Поэтому завтра я лично доставлю тебя в университет!

- Хорошо, - улыбнувшись, спокойно согласилась я.

Хлопнула дверь в мою комнату, отец ушел. Я закрыла глаза, внезапно почувствовав подступающие слезы. Ну, уж нет! Я не собиралась распускать сопли, поэтому надев на ушники, легла на кровать. Я улыбалась и представляла в голове другую жизнь, где все меня любили.

На следующее утро отец ради меня опоздал на работу. Я же не собиралась торопиться, медленно поглощая завтрак, глядя на пыхтящего в нетерпении родителя. Эта картина забавляла. С самого детства этот мужчина особо не интересовался моим существованием, жил в свое удовольствие, открыто заводил любовниц, оскорблял маму, пока в один прекрасный день она не собрала вещи и не оставила нас вдвоём. Теперь ему приходилось решать мои проблемы, а я с удовольствием лишь приумножала их количество. Пусть помучается, а я понаблюдаю.

- Аманда, быстрее, я предупредил в офисе, что задержусь ненадолго, но это не значит, что могу потратить на тебя весь день, - послышался раздраженный голос родителя.

- Я тебя не задерживаю. Можешь ехать.

- Чтобы ты опять вместо учебы шаталась по улицам? - крикнул он.

- Ты хочешь, чтобы я шаталась по коридорам университета?

- Я хочу, чтобы ты была нормальной дочерью! Чтобы мой телефон не разрывался от жалоб, что ты не явилась на учебу или ударила кого-то.

- Да ладно тебе, это было всего один раз. Я же объясняла, что просто хотела почесать запястье, - притворно возмутилась я.

- Об лицо бедного мальчика?

- Этот бедный мальчик лапал меня за задницу.

- Если бы ты одевалась поскромнее, ничего бы не было!

- Я была в обычных шортах. И пусть скажет спасибо, что я сломала ему нос, а не член, который он предлагал засунуть мне в...

- Заткнись! - закричал отец, выбив тарелку у меня из-под носа. Весь мой завтрак оказался на полу. – Тебе повезло, что помощник ректора мой хороший приятель. Если бы не он, у тебя и шанса на нормальную жизнь не было бы, хотя ты ее и не заслуживаешь!

Я сжала кулаки, стараясь успокоиться. Вдох. Выдох. Нельзя было ожидать ничего другого. Когда-то, сталкиваясь с агрессией отца, я плакала. Плохая дочь. Слишком шумная, требовательная, бессовестная, ненужная, нежеланная. Проблемная.

Мама рассказывала, что с рождения я много болела, кричала по ночам, не давала ей спать, измучила до состояния, что женщина готова была броситься под поезд, лишь бы не слушать писклявые крики. В возрасте пяти лет я требовала много внимания, задавала глупые вопросы, громко пела. В первом классе дралась с одноклассниками за право обладать самыми красивыми наклейками. В десять лет разбила мячом окно в маминой спальне, играя в саду в футбол. В пятнадцать лет сбегала на улицу через окно, играла на гитаре для прохожих, ведь дома никто от моих талантов не фанател. И мама все-таки ушла. Хорошо хоть не под поезд, а всего лишь к другому мужчине. Плевать.

Я молча села в машину отца, пристегнулась и надела наушники. Музыка успокаивала, дарила иллюзию свободы. Мимо проносились здания, сливаясь в бесконечный серый поток. Сбежать бы, да некуда.