Тем временем в Хогвартсе

1. "Хорошие вести"

Темнота поглотила всё вокруг: реки, леса и даже огромный дом, стоящий на равнине прямо возле красивого пшеничного поля. Все дружно спали. Укрывшись тёплым одеялом, семейство Уизли видело уже пятый сон, о котором они на утро и не вспомнят. Даже тревожные новости не могли отобрать у них сладкий мир грёз и мечтаний о том, что скоро всё будет хорошо: Тёмный Лорд падёт, и в волшебном мире воцарит гармония. Только одна девочка, такая же рыжая, как и все из этой особенной семейки, не спала, грустно поглядывая на освещённое тусклой луной небо. В её карих глазах отражались еле заметные звёзды, а на лице застыло задумчивое выражение. Тяжело вздохнув, Джинни прижала к себе колени и положила на них тяжёлую, от размышлений, голову. Несколько недель назад она вернулась из школы, в которой пережили огромную утрату — Альбуса Дамблдора больше нет. Она никогда не забудет его доброты: когда он оставил её в школе после того, что девушка сделала ещё в совсем юном возрасте. Его ласковые, чистые, понимающие голубые глаза до сих пор смотрели на неё безо всякого презрения и строгости. Они всегда оставались к ней теплы, как в тот день, когда она маленькая и напуганная, закрывшись ручками, плакала, осознавая весь ужас сложившейся ситуации. Девушка шмыгнула носом, стараясь не подпускать, предательски накопившиеся, слёзы к глазам. В последнее время она неоднократно плакала. Ей больше не хотелось быть слабой, как тогда, на первом курсе: беспомощной и маленькой девочкой. В глубине души она понимает, что слёзы не являются слабостью человека, они — отображение душевного состояния и беспокойства. Как бы то ни было, Джинни очень не любила распускать нюни. Из палочки девочки вылетел белый комок, который через мгновение превратился в красивого, дикого мустанга. Белые нити света переплетались между собой, создавая силуэт лошади, который вмиг осветил тёмную комнату. Сильные копыта бесшумно ступили на ковёр. Из ноздрей конь выпустил небольшие клубки пара, словно в комнате стоял невыносимый мороз. Грива каскадами легла на шею, будто бы животное только что галопом проскакало несколько миль и остановилось передохнуть, а глаза, как и сам силуэт, излучали теплоту. Аккуратно ступая по полу, лошадь подошла к Джинни и взглянула в, как никогда, грустные карие глаза. Из-за яркого света девушка чуть прищурилась и слабо улыбнулась. Такую необыкновенную красоту, как патронус, который является крайне сложным заклинанием из-за своей сосредоточенности, она научилась делать на четвёртом курсе обучения в Хогвартсе. А все благодаря Гарри Поттеру — второму, после Долорес Амбридж, учителю по защите от Тёмных Искусств. Как только она вспоминала парня, её сердце сжималось от тоски и беспокойства. Патронус потихоньку стал угасать, вскоре превратившись в пустоту, оставив хозяйку без света, компании и тёплых воспоминаний. Её за последние время посещало изрядное количество мрачных мыслей, абсолютно несвойственных для девушки. Джинни боялась, что больше не увидит своего возлюбленного, не обнимет, не поговорит с ним. И это неудивительно, ибо Тёмный Лорд никого не щадит, а если уж тебе и повезло остаться в живых, то это ненадолго, поэтому лучше умереть сразу, чем чувствовать мучительную боль от заклятия, пробирающего до костей. Девушка упёрлась лбом об колени, пытаясь не заплакать вновь, но одна слеза таки прорвалась сквозь сильную оборону, скатившись вниз по бледной щеке. Он ей действительно дорог и никогда не был безразличен, ведь понравился он Джинни ещё на первом курсе обучения в Хогвартсе. Девушка со смехом вспоминает своё глупое смущение при Поттере, свой голос, который, при появлении на горизонте героя, превращался скорее в писк мыши, и ту дурацкую открытку, после которой она, при виде мальчика в очках, сразу же краснела и убегала прочь. Сейчас же, когда и Джинни ему стала чем-то больше, чем просто сестра Рона, они не могут быть вместе, так как Гарри каждую секунду грозит страшная опасность. Девушка со слабой улыбкой на лице вспомнила те летние дни, когда он к ним приехал на все каникулы. Как они играли в квиддич, балансируя в воздухе, забивали квафл в ворота Гермионы и кидали друг другу подачи. Как они помогали по дому её маме и вечно подкалывали Рона, продолжая начинания её старших братьев-близнецов, для которых это занятие было чем-то особенным. В школе они играли в одной команде по квиддичу, отстаивая честь Гриффиндора перед другими факультетами. Гарри был лучшим ловцом, а Джинни — лучшим охотником в их команде, ведь большинство голов в игре принадлежали именно ей. Они практически никогда не ссорились, а даже если и были на грани срыва, то переводили всё в шутку, а потом… Потом смерть директора школы, расставание с Гарри после двух недель отношений, который, в свою очередь, этим жестом защищает её от Тёмного Лорда. Встряхнув головой, Джинни попыталась отогнать воспоминания и прикипела взглядом к окну, думая о звёздах и красивом пейзаже. Взяв карандаш и лист бумаги, девушка стала рисовать его, полностью окунувшись в работу. Но и это не помогало: она будто бы рисовала ночное небо над Хогвартсом, зелёный дуб около Чёрного озера, свежую траву, камыши, опушку Запретного леса и тёмную воду, в которой радостно плескается огромный осьминог — это то самое место, где они вдвоём любили проводить время. Место, где они делали вместе домашнее задание, где Гарри впервые признался, что неровно дышит к Джинни, а она с трудом поверила ему, думая весь остаток вечера, что это прекрасный сон, и что завтра ей придется снова выступать вместо Гарри на матче. Тяжело вздохнув, Джинни отложила листок с наброском на свой рабочий стол, а сама откинула голову к стенке и выпрямила ноги на столько, насколько позволял подоконник и противоположная стена. Она закрыла глаза, думая о своём: о том, что всё будет хорошо, хоть вероятность этого слишком мала — даже самые оптимистичные люди начинают поникать с каждым днём все сильнее и сильнее.

— Опять всю ночь не спала?! — послышался где-то в вакууме мужской голос. — Джинни! — легкий толчок пришелся девушке в плечо, но она, не обратив внимания, продолжала сидеть дальше. — ДЖИНЕВРА! — вздрогнув, Джинни еле открыла глаза и столкнулась взглядом со своим, на один год старшим, братом. Такой же рыжий, как и все члены семьи, слишком высокий для своего возраста, причем настолько, что успел уже вырасти из прошлогодних джинсов, из-за чего парню приходится закатывать их до колен будто бы так и задумано дизайнером. У него были ясно-голубые глаза, которые сейчас строго смотрели на сестру, а щедрая россыпь из веснушек покрывала его щеки. Он нахмурился, из-за чего на лбу появилось пару складочек, а яркие брови сошлись в почти идеальную линию.

— И тебе доброе утро… — зевая, сказала Джинни, прикрыв глаза от солнечных лучей, которые били в окно, оповещая о том, что наступило утро. Похоже, она непроизвольно заснула на подоконнике. Мышцы рук и ног затекли, а спина болела от неудобной оконной рамы.

— Так что? Снова? — не обратив никакого внимания на приветствие, повторил свой вопрос парень.

— Слушай, Рон, откуда такая любовь и гиперопека? — закипела Джинни, слезая с окна вниз. Она сладко потянулась вверх, разгоняя кровь по всему организму. — Я просто заснула, когда сидела на подоконнике, а почему я там сидела, это уже не твое дело! — объяснила брату девушка, спокойной добавив: — И кстати, прежде чем входить в чью-то комнату, надо стучаться.

Набросив на себя голубую кофту с английской белой надписью «London» и нарисованной башней Биг Бена, она уже собиралась выходить из своей комнаты, как Рон вдогонку спросил:

— Это из-за него, да?

Джинни остановилась, глянув себе под ноги. Она ведь просто переживает, как и он, как и Гермиона, но по мимо этого ещё и очень сильно любит. Нечего не ответив, рыжеволосая девушка направилась в ванную комнату, чтобы умыться и привести себя в порядок, так как рыжие локоны, после сна возле, до жути неудобной, стенки, стали торчать во все стороны. Взяв чистое полотенце, Джинни пошла в душ под струи теплой воды, которые — как бальзам на тяжёлое сердце. Она залезла в кабинку и, закрыв глаза, включила воду. Пар наполнил маленькое пространство, а уровень влаги стремительно повысился. Джинни села на пол душевой кабины и уперлась голой спиной об ледяную плитку, которая бодрила после недолгого сна. Вода каскадами лилась на хрупкое тело и волосы, делая их темнее обычного. Девушка погрузилась в мысли, думая о том, о сем, о встречах, прогулках, друзьях, вспоминая все прекрасные моменты, которые она завтра уже может не увидеть. Половина жизни галопом пронеслась перед глазами: Фред с Джорджем не разрешают брать Рону и Джинни их мётлы, говоря, что они ещё слишком маленькие для квиддича; рассказы братьев про Хогвартс и нетерпение побывать там самой; встреча с Гарри Поттером; влюбленность; шутки её и близнецов над Роном; Том Редл со своим чёртовым дневником. От одного воспоминания мурашки пробежались по коже. Захотелось убежать ото всех куда подальше, так как жить с тем, что ты чуть ли не убил всю школу — очень сложно. Сложно быть рядом с героями, чувствуя себя преступником и злодеем. Тяжело, иногда, смотреть в глаза подруге, зная, что чуть ли не лишил её жизни. Трудно вернуть к себе доверие других, которые думают, что действовала девушка в полном сознании, намереваясь искоренить детей рождённых от маглов. Джинни захотела скрыться от всех, побыть одной, подальше от людей, чтобы в очередной раз не причинить вред, но она лишь тихо простонала, сглотнув ком в пересохшем горле. Воспоминания вновь закружились в голове, показывая яркие картинки изгнания, побегов из дома в лес, попытки братьев хоть как-то поднять настроение младшей сестре. Вот она лежит на кровати, свернувшись комочком под одеялом, так как, после её ночного прихода из леса, покидать дом одной ей запрещалось. Дверь распахнулась, и в комнату кто-то бесцеремонно зашел.

— Эй, Джинни! Идем играть в квиддич! — сказал кто-то из близнецов, садясь на её кровать.

— Не хочу… Отстаньте от меня… — промямлила тихо из-под одеяла девочка хриплым, от слез, голосом.

— Вот тебе раз! — пробормотал второй брат, севший на рабочий стол сестры. — Наша маленькая сестренка всегда любит играть с нами в квиддич, а тут… — парень покачал головой. — Как думаешь, Фредди, что нам надо сделать, чтобы уговорить её пойти с нами?

— Я думаю, ей надо немного сменить обстановку! — крикнул радостно Фред, стянув с сестры одеяло. Джинни лежала в той же одежде, в которой и вернулась со вчерашней прогулки по лесу: тёмно-бардовая кофта, синие джинсы, белые квиддичные перчатки, которые она давно просила на свой день рождения, мечтая как и братья рассекать в небе на собственной метле. Схватив ноги девочки, он забросил их себе на плечи и, крепко обхватив руками её голени, встал с кровати, тряся сестру вверх тормашками над полом. — Ну, так что? Пойдешь с нами гулять в квиддич?

— Отпусти! — проскулила Джинни, пытаясь приподняться, но из-за вечной тряски падала, ударяясь спиной об спину брата.

— Джордж! — крикнул куда-то вдаль Фред, и только сейчас девочка заметила, что второго близнеца поблизости нет. — Не помогает! — в комнату вошел второй брат и, ничего не сказав, просто брызнул в лицо сестры воду. От неожиданности Джинни вскрикнула, моргая карими глазами.

— Что теперь скажешь? — спросил Джордж, с ухмылкой наполняя стакан ледяной жидкостью.

— Оставьте меня в покое! — крикнула Джинни, но уже больше не с возмущением, а с веселыми нотками в голосе.

— Это не правильный ответ! — сказал Джордж, снова облив водой сестру, которая уже смеялась. — Так намного лучше, — парень улыбнулся, легко ударив указательным пальцем по кончику носа младшей сестры.

— Надеюсь, это не ты только что запищал, — пробормотал Фред своему брату, перестав трясти Джинни над землей.

— Может теперь вы меня отпустите? — предложила рыжая девочка, сложив руки на груди. Вверх тормашками это не выглядело слишком уж устрашающе.

— Только если ты согласишься с нами пойти играть! — сказал Фред, тряхнув ещё раз сестру.

— Джинни! Джинни! — стук в дверь вытащил девушку из мыслей, заставив вздрогнуть. Она сделала меньше напор воды и ответила:

— Да, мам?!

— Фух, а мы уж подумали, что ты там утонула! Час не выходишь, спускайся вниз, завтракать пора! — женщина ушла, заставив дочь с неимоверной скоростью помыться, вытереться, почистить зубы, слегка просушить волосы, переодеться и сесть за стол. За ним собралось не очень много людей, точнее почти никого не было, только Молли Уизли — мать семейства, которая ничего почти не ела, так как позавтракала ещё рано утром вместе со своим мужем, Рон, который уминал уже вторую запеканку, и Джинни, которая нелепо ковырялась вилкой в яичнице: аппетита совсем не было. Обычно под вечер в дом Уизлей приходили другие члены Ордена Феникса и устраивали разные собеседования или же просто сидели, обсуждая последние новости, а утром здесь, как всегда — пусто. Их папа работает на Орден, докладывая, что происходит в Министерстве Магии. Фред и Джордж трудятся сейчас в своем магазине шуток, принося людям хоть чуточку радости в такие тяжкие времена. Билл готовится вместе с Флер к свадьбе. Перси боготворит Министерство, которое, в свою очередь, ничего не делает для того, чтобы хоть как-то противостоять тёмному волшебнику. Чарли разбирается с драконами, а Джинни с Роном сидят тут и помогают каждый день маме в приготовлении пищи, точнее одна Джинни: Рон обычно что-то убирает в саду. Его «убираю» состоит из одного взмаха волшебной палочки. Каждый раз девушка с жалостью вспоминает, что ей всего лишь пятнадцать лет и продолжает яро натирать морковку на тёрке. Стук в двери заставил троих Уизли одновременно поднять головы и взглянуть в сторону исходящего шума. Поднявшись со стула, Джинни подошла к старой, деревянной двери и, с неким страхом, открыла её. Мгновение, и она уже оказалась в объятьях своей подруги. Гермиона, как всегда, была с огромным чемоданом, наполовину забитым книгами, если не больше. У неё были густые каштановые волосы, которые, как обычно, запутались от порывов ветра, светлая кожа и карие глаза, которые были чем-то очень опечалены, хотя фальшивая улыбка на лице пыталась всячески это скрыть. Надела она на себя джинсы, кеды и тёплую красную толстовку, которую для неё на Рождество связала Миссис Уизли.

— Привет, — поздоровалась Джинни, обнимая девушку в ответ. Увидев, кто к ним пришёл, Рон сразу же подавился надкусанной сосиской и стал кашлять на весь дом, стуча себе кулаком по грудной клетке. Миссис Уизли подошла и тоже прижала к себе Гермиону, как родную дочь.

— Надолго ты к нам? — спросила женщина, взмахом волшебной палочки заставив чемодан гостьи полететь прямо в комнату своей дочери.

— Эм… Честно говоря, я не знаю, — призналась девушка, сев за стол прямо напротив Рона, который промямлил себе под нос слова приветствия. «И когда же он ей признается в своих чувствах? Мужчины…» подумала про себя Джинни, закатив при этом глаза. Гарри ведь тоже почти весь год молчал, как рыба в Чёрном Озере возле Хогвартса. Гермиона была не лучше: она смущенно глядела на свои сплетённые руки, нелепо улыбаясь. Поблагодарив за нетронутый завтрак, Джинни решила оставить влюбленных голубков наедине. Она поплелась в кладовую с мётлами, чтобы развеяться в чисто-голубом небе — там, где все волнения и печали уходят на второй план. Получив от Рона настороженный взгляд, девушка взяла старый, тёмный, порванный ветром, дождем и временем квафл, прихватив с собой под бок метлу, и вышла на улицу. Джинни блаженно откинула голову назад, наполнив лёгкие свежим кислородом, рыжие локоны стали развиваться на ветру, а яркое солнышко осветило своими лучами бледную кожу на лице. Девушка легко оттолкнулась от земли, поднявшись в воздух без особого труда, сохраняя равновесие на своей деревянной метле. Ветер игрался с её непослушными рыжими волосами, а солнце бликами отражалось в карих глазах. Сделав пару кругов вокруг Норы и полей, девчонка принялась отрабатывать финты, которые не раз помогали ей забить голы во вражеские кольца, тем самым принося команде всё больше и больше победных очков. В голове, как наяву, всплыли прошлогодние тренировки по квиддичу, то, как Джинни проходила отбор на охотника, как она радовалась тому, что её приняли. Девушка до сих пор помнит, как Гермиона терпела её рассказы о забитых голах вратарям, о финтах, о классно отбитом мяче Рона и о не пойманном мяче Маклаггена, после чего Гермиона сразу же краснела и где попало открывала очередную книгу, не обращая внимания на то, что она была вверх тормашками. Каждая тренировка была особенная по своему. В одной — Рон доставал девушку за то, что она встречается с Дином, на что получал жёсткий ответ, и он с обиженным видом игнорировал сестру; в другой — Рон срывался на всех, за что получал, опять же, от Джинни, которая, в свою очередь, получала от Гарри, а капитан, в свое время, пытался сдержать смех от шутки, сказанной девушкой; в третьей — Рон говорил, что ни на что не способен, а команда пыталась его в этом переубедить. В общем: всё сводилось в большинстве случаев к Рону, а если и не сводилось, то это та самая неделя, когда он лежал в больнице. Не замечая, как быстро летит время, рыжая девчонка снова и снова забрасывала мяч в кольцо, даже не обратив внимания на то, как к ней присоединились ее старшие братья.

— О, систер, как всегда, жжет! — свистнул Фред, забирая квафл у Джинни, которая крутанулась на метле, с удивлением взглянув на появившихся из неоткуда близнецов.

— А вы здесь откуда? — не скрывая своего удивления, пробормотала девушка, крепко обхватив ногами держак метлы.

— Ну нечего себе! Джордж, ты смотри… Родная сестра не видит уже нас, может ей вместо конфет на день рождения подарить очки? — насмехаясь, сказал Фред, хлопая свою копию по плечу. — У Гарри появится такой же очкастый друг!

— Да, а то мы ведь и поесть успели, и маме помочь с уборкой, — с наигранной обидой сказал Джордж, качая головой.

— Впервые за несколько лет, — фыркнула Джинни, пытаясь отобрать у брата мяч. Он вылетел из его рук и полетел вниз прямо на Рона.

— Сыграем партейку? — предложил парень, который только что взлетел в воздух, держа подмышкой квафл. Он оставил под деревом свою лучшую подругу, читающую новую книгу.

— Давай, только боюсь, Джинни не очень будет рада играть с тобой, как мы знаем, она не любит паразитов в команде. — с ухмылкой сказал Джордж, поймав, пролетавший прямо возле лица, квафл, который бросил Рон.

— Мне не привыкать, — воспользовалась ситуацией девушка и, выхватив мяч из рук старшего брата, вкинула в одно из трёх колец.

Когда ребята решили уже идти домой, то солнце как раз стало сильно припекать, настолько, что у трёх кровных братьев и сестры, вместо веснушек, на щеках образовались красные пятна. Гермиона давно уже сидела в доме, так как, после неудачной шутки Фреда о заучках и старостах, она, с высоко поднятой головой, скрылась за дверью Норы. Игра была долгой, но интересной: команда, в состав которой входили Рон и Джинни, выиграла, но Фред с Джорджем засчитали себе ещё 30 очков, так как попали три раза Гермионе в голову. Возможно, благодаря своей меткости они бы сделали больше попаданий, если бы не Джинни, которая постоянно перехватывала мяч и, делая перепасовки с Роном, забивала голы. Накормив своих детей сытным обедом, Миссис Уизли сразу же раздала всем задания, которые рыжие принялись выполнять.

— Как проходит лето? — поинтересовалась Гермиона, помогая Джинни чистить овощи.

— Паршиво, — призналась подруге девушка, чистя с помощью ножа картофель. — А твое?

— Точно так же… — вздохнула Гермиона, смотря грустными глазами на часы семейства Уизли: они показывали место нахождения каждого из членов семьи.

— Что случилось? — Джинни отложила нож, взглянув на, как никогда, грустную шатенку. Она о чём-то очень сожалела, но вернуть нечего уже не могла, как бы ей не хотелось.

— Мне… Мне пришлось стереть память своим родителям, чтобы их не тронули Пожиратели, чтобы они были в безопасности. Если со мной всё будет хорошо, то я смогу вернуть их память обо мне обратно, а если нет… — Гермиона отрицательно покачала головой, не в силе сказать что-то ещё.

— Эй… Всё будет хорошо, мы выиграем.

— А если нет? — хмуро сказала девушка, запнувшись. Она продолжила свою миссию по очистке картофеля.

— По-моему пессимизмом у нас страдает Рон, а не ты, — буркнула Джинни, заставив подругу засмеяться. — А что там Гарри, не знаешь? — спросила рыжеволосая девушка, сразу же опустив свой взгляд на гору овощей, будто бы ей это совсем не интересно, но, увы, Гермиону не проведешь.

— Не знаю, по крайней мере, если газеты и приёмники не гудят, значит всё хорошо. Почту в наше время опасно отправлять.

— Я знаю, — чуть раздраженно ответила Джинни, потому что её надежды узнать хоть что-то о её бывшем парне разбились в пух и прах, — просто, я подумала мало ли.

Гермиона лишь сочувственно улыбнулась, кивнув легко головой, так как хорошо понимала Джинни. Под вечер подростки накрыли стол и плюхнулись на диван, отдыхая. Рон заспорил с близнецами на то, что выиграет их во взрывные карты три раза подряд, и уже получил свои первые щелбаны. Как настоящие девушки, подруги сели на другой диван, наблюдая за игрой, о чём-то шепчась.

— Эм… — начала неловко Гермиона, смотря на свои сплетённые пальцы. — Как вы тут поживаете? Что говорит Орден?

— Ты прекрасно знаешь, что на собрания меня не пускают, а подслушивать мне не всегда удаётся, это во-первых. А во-вторых, ты можешь просто спросить: «Джинни, расскажи мне пожалуйста, Рон сохнет по мне или нет?» — перекривив голос подруги, рыжеволосая девушка легонько толкнула её под ребра. Гермиона покрылась легким румянцем, а уголки рта растянулись в смущенной улыбке. — Так вот, мой ответ: Да. И ты это тоже прекрасно знаешь! Скажу по секрету: купил себе книгу о том, как понимать девушек и что им говорить, — Джинни хитро подмигнула подруге, при этом добавив:

— Уже второй день оторваться не может.

Гермиона ещё больше смутилась, покраснела и мило заулыбалась. Её подруга прыснула со смеху и получила злобный взгляд от, сидящей рядом, кареглазой шатенки, которая в следующее мгновение скрылась за книгой.

По мягкому ковру, с гордо поднятой головой, ступал Живоглотик и, в следующее мгновение, он с разгону прыгнул Джинни на колени, потоптался и лёг, свернувшись клубком.

— Все вы рыжие одинаковые, — недовольно пробормотала Гермиона, почесав своего питомца за ухом, от чего тот довольно замурлыкал. Запах печеного картофеля и курицы заставил всех посмотреть в сторону кухни и довольно заурчать пустому желудку, так как долгожданный ужин после тяжелого дня наконец-то был готов. Соскочив с диванов, а Джинни при этом аккуратно переложила Живоглотика на подушку, все вприпрыжку побежали мыть руки и усаживаться за огромный стол, за которым разместилось бы по меньшей мере дюжина людей. Джинни довольно облизала пересохшие от жары губы и села за стол рядом с близнецами, обсуждая их новые изобретения. Сейчас грядут тяжёлые времена, но эти ребята хотят приносить людям счастье, когда кажется, что повода для улыбки вовсе нету. Они хотят сделать конфеты, которые будут помогать раненым восстанавливать кровь, или что-то в этом роде, и, конечно же, сделать как можно больше шляп с защитными свойствами от разных заклятий, не вечные, но все же это хоть что-то.

— А ещё мы придумали особенные петарды! — восхищался Джордж, уминая свой любимый картофель.

— И в чём же заключается их особенность? Они вместо града искр пускают гной? — предположила Джинни, сделав задумчивое выражение лица. — Пожалуй, это нанесёт огромный вред Пожирателям… — добавила она с нескрываемым сарказмом.

— Да нет, сеструха! — воскликнул возмущено Фред, сидящий напротив. В тот момент, пока Рон ухаживал за Гермионой, накладывая ей салат, он подсыпал что-то ему в тарелку. — Они гонятся за тем, в кого ты их пустила и взрываются, достигая нужной цели!

— Что даёт нам время спокойно забрать свою палочку и, надавав негодяю по морде, смыться! — как итог подвел Джордж, смотря, как младший брат ест салат с особенной приправой.

— Как хорошо, что я у вас любимая сестра, — с наглой ухмылкой на лице сказала Джинни, когда Рон, подорвавшись, со всех ног побежал в уборную. — Что там было?

— Слабительное, — разъяснил Фред, доедая свою сосиску. — Надо же хоть как-то повеселить брата, — он пожал плечами, мол дело обычное, семейное. — А ты помнишь, почему стала нашей любимой сестренкой?

Джинни отрицательно закачала головой, а Джордж игриво потрепал её рыжие локоны, из-за чего девушка смерила его наигранным грубым взглядом, продолжая улыбаться.

— Как-то раз, мы пробрались к тебе в комнату, захотели, так сказать, напугать, — он хитро сверкнул глазами, а его брат близнец продолжил:

— Пробраться-то нам удалось, а вот тебя найти — неа! Оказалось, что ты перехитрила нас, спрятавшись за дверью, и вот когда мы были к тебе спиной, тут ты нас и… — Джордж закрыл рукой глаза, будто бы это был самый большой провал в его жизни. — А потом заливалась смехом, смотря на наши перепуганные лица, которые в итоге расплылись в широкой улыбке.

— Поняв, что наконец-то хоть кто-то из нашей семьи пошел в нас характером! — Фред гордо поднял голову, смотря на остальную часть семьи. — Тебе было тогда года три! Не больше! — с восхищением добавил парень, он заулыбался так, что его россыпь из веснушек достигла краев глаз.

— И мы не ошиблись! Твои фальшивые зубы вампиров с кровью раскупают мгновенно!

— Что же, я очень рада, — Джинни подмигнула братьям, и они втроем захихикали, смотря на Рона, которого аж скрутило от таблеток.

— Я знаю, что это вы! — прорычал он сквозь стиснутые зубы, хватаясь рукой за живот. Закинув назад голову, он тихо застонал, убежав обратно в уборную.

— Ну, теперь это его место жительства, — пробормотала Джинни, пожав плечами. — Надеюсь, у вас хоть есть противоядие?

— Да, есть, — отмахнулся Джордж — Ты лучше скажи, что у тебя с этим сопляком Дином?

— Настучал уже? — девушка злобно глянула в сторону туалета, вспоминая гиперопеку от своего старшего брата в прошлом учебном году. Близнецы ничего не ответили, продолжая выжидательно смотреть на свою сестру. Тяжело вздохнув, Джинни, проклиная всё на свете, стала бормотать:

— Нечего, я с ним больше не встречаюсь.

— Если он тебя обидел, ты скажи! — с вызовом сказал Джордж, положив свою руку на плечо сестре. — Мы то ему покажем где раки зимуют, верно я говорю, Фредди?

— Конечно, верно!

— Да нет, все в порядке! — Джинни выставила вперёд руки, остужая вспыльчивый нрав братьев. — Он просто не тот, кого бы я хотела видеть рядом с собой, — добавила девчонка, легко пожав плечами.

— В общем — идиот! — как итог заключил Фред, доедая оставшуюся провизию на тарелке. — Когда ты найдешь себе подходящую пару?

— Когда найду, я обязательно сообщу! — с некой язвительностью в голосе ответила сестра братьям, сложив руки на груди.

За окном во всю шел дождь, сверкали молнии, громыхало страшно! Рон даже мог сказать, насколько сильно громыхало, только вот по его личным ощущениям. Капли элегантно стекали по стеклу, оставляя за собой мокрый след. Каждые две минуты комната освещалась ещё сильнее, чем под обычным светом тусклой лампы, а деревья мучительно изгибались под порывом ветра. Еле слышный стук в дверь и стрелка Артура Уизли на отметке «Дома» заставили мать семерых детей вскочить из-за стола и впустить промокшего до нитки мужа в дом. Вид его был потрепанным, волосы вьюгой запутались у него на голове, а небольшие очки съехали на бок.

— Привет, пап! — в один голос пробормотали его дети, оторвавшись от еды, даже Рон, сидящий в толкане, крикнул слова приветствия, вот только, кроме Джинни и близнецов, этого никто не услышал. Сжалившись над братом, Фред протянул ему сквозь щель в двери противоядие, и через пару секунд парень присоединился к семье, пуская искры с глаз на своих братьев и сестру. Отец встревоженно снял промокший плащ и мантию, затем сел за стол, окинув его мрачным взглядом, наполненным волнением вперемешку с ужасом.

— Что нового? — спросила его жена Молли, садясь рядом. Все навострили уши, прислушиваясь к разговору старших.

— Нового… — выдохнул тот, словно пробуя это слово на вкус, ощущая его значение и смысл. — Нового… Много чего нового… — он бросил на стол газету, с которой прямо лилась вода, и, положив голову на сложенные руки, задумчиво стал рассматривать потолок. Женщина стала быстро бегать по строчкам глазами, зажигая ещё больший интерес у, сидящих за столом, детей. Её взгляд стал таким же, как и у мужа, а сама она громко охнула, опустив газету на поверхность стола.

— Мам, что случилось? — спросила Джинни за всех сидящих в неизвестности людей.

Та лишь помотала головой, зажмурив крепко глаза, по её щекам стали стекать слезы. Она закрыла рот рукой, чтобы ее всхлипы были не так слышны.

— Мы знали, что такое может произойти, — мрачно сказал отец семейства, поглядывая на своих, уже взрослых, детей.

— Артур, мы должны что-то предпринять! — уверенно сказала женщина, продолжая заливаться слезами. — Я их туда не отпущу…

— Кого? — не выдержал Рон, но его никто не слушал: родители были на своей волне неизвестности.

— У нас нет выхода… — начал было мужчина, но его сразу перебила жена:

— Нет! Выход есть всегда! И мы его найдем! Не сомневайся! — завопила мать, ещё больше заливаясь слезами.

— Да что, черт возьми, произошло? — крикнул Фред, привлекший наконец-то внимание отца. Он взглянул на сына своими выцветшими голубыми глазами, затем медленно перевел взгляд на дочь, потом на самого младшего сына, тихо сказав:

— Все чистокровные волшебники обязаны безоговорочно учиться в школе под руководством нескольких Пожирателей Смерти.