Тёмное плетение

Глава 1

Кисти Рин совсем замерзли и уже начали покрываться красными пятнами. Копаться в грудах пропитанного миазмами мусора было той еще задачей. Но девочка с воловьим упрямством продиралась сквозь зловонную мешанину из недоеденных блюд и гнилья. В поисках относительно свежей пищи нередко приходилось докапываться до уже намертво примерзших друг к другу промасленных пакетов. Гнилостный, сладковатый запах помоев не отталкивал нищенку от своей задачи. Острый, жадный взгляд блуждал по белесым пятнам лежалых овощей, от подмерзших, но все еще склизких, покрытых жирными мухами шматов куриной кожицы, по рваному, пропитанному животным жиром тряпью жарких и шумных кухонь близлежащих ресторанов и кабаков.

- Да, да, неплохо.

Подвязанный лямками к поясу из бечевки холщовый, в разноцветных заплатках, мешок, постепенно наполнялся съедобным и несъедобным, мелкими, покрытыми крупной плесенью кусками говядины, баранины и свинины, фрагментами костей и остатками того, что когда-то было горшками, супницами и тарелками. Все найдет себе применение, все пойдет в дело в их маленькой, жалкой общине. Что-то из найденного насытит их сморщенные желудки, а что-то превратиться в иголки и нитки, которые не дадут лоскутам их рваных курточек и штанов в конце концов расползтись.

- Рин, ну когда мы уже пойдем?!Я совсем замерз, Рин!

Мальчишка лет десяти пытался согреться, все плотнее укутываясь в кусок прогорклой, грязной парусины, яростно хлюпая тонюсенькими ножками по слякоти.

- Потерпи еще немного, Балин. – монотонно повторила девушка. – Я не в игрушки тут играю.

Мальчик шумно втянул сопли покрасневшим от холода носом и начал яростно растирать худые плечи в попытках хоть немного согреться. Зимы в Хэфстеде довольно продолжительные, влажные и суровые. Тяжелые свинцовые облака днями поливают камни городских построек, чтобы затем отдать на растерзание бурану долину, в которой ютится почтенный древний город. Однако, эта зима выдалась относительно теплой по местным меркам, и жар от стен нагретых по привычке жилых домов, таверн и часовенок в конце концов начал топить посеревший снег. Горожане восприняли капризное поведение погоды за благословение своих молчаливых богов, а вынужденное заточение в пределах домохозяйств вылилось в массовые гуляния. Тут и там, с наступлением вечера, темноту окраин и бедняцких кварталов разгонял свет от старинных газовых фонарей. Тёмные провалы окон захудалых кабаков озарялись десятками слабых огоньков дешёвых парафиновых свечей. Ничтожные кучки объедков и мусора, разбросанные по дворикам и переулкам за заведениями, охранялись стайками оголодавших собак, чьи бешеные глаза рыскали в поисках падали, а пасти непрерывно клацали у шей своих незадачливых товарок, что пытались утащить из-под носа скудную добычу. Опасные противники для Рин с братом. Именно поэтому, чаще всего, целями для их ежедневных вылазок стали центральные районы Хэфстеда, где все, что им грозило – это поток оскорблений от городской стражи, подкрепленный парой ударов короткой дубинкой по худым спинам.

- Балин, подойди сюда. – позвала Рин стоящего неподалеку брата.

Мальчишка, все еще дрожа от холода, засеменил к сестре. Девушка, не отрываясь от разгребания вонючей кучи и всучила вонючий мешок брату. Балин вынул откуда-то из-за пазухи тонкий и длинный кусок импровизированной веревочки и принялся подвязывать переданный кулек к ремешку у себя на поясе. Закончив, он присел рядом с сестрой, неуверенно разглядывая лежащий перед ними мусор.

- Как по мне - ты ничего здесь больше не найдешь, Рин. – мальчик насупил брови. – Одни камни да стеклышки.

Поискав взглядом искомые предметы, дабы подтвердить свою правоту, он освободил из снежного плена горлышко бутылки с еще сохранившимися винными пятнами на зеленоватом стекле. Поднеся к своему лицу, он принялся внимательно его осматривать, а затем, ехидно улыбнувшись, бросил его в противоположную от мусорной кучи стенку. Осколок бутылки с еле различимым свистом рассек воздух, чтобы через мгновение шумно разлететься на мелкие кусочки. Рин, до этого поглощенная своими раскопками, резко развернулась, и злобно шикнув отвесила младшему брату добротный подзатыльник. Балин резко поднялся и отошел от сестры. И с проступившими слезами на глазах принялся растирать место удара.

- Дура, Рин, ты дурацкая дура! – жалобно проблеял тоненьким голосом мальчик. – Больно!

- Сколько я раз тебе говорила не шуметь, если не занимаешься делом?! – зашипела на Балина Рин. – Скоро люди повалят на улицы, и здесь будет много стражи, а нам это ни к чему.

Девушка посмотрела на своего тощего и нескладного брата, и злость тут же улетучилась. Смягчившись, она оставила уже на половину заполненный мешок, и подошла к Балину. Попыталась обнять его, но мальчик принялся отталкивать сестру своими тонюсенькими ручонками.

- Прости меня, я не хотела. – ласково сказала Рин, взяв замерзшие ручки брата в свои. – Просто нам совсем-совсем нельзя шуметь.

Балин, шумно втянув сопли, на какой-то момент обиженно отвернулся, но через мгновение повернулся к сестре и виновато улыбнулся, смахнув тоненькую слезинку, прочертившую дорожку на грязной щеке.

- И ты меня прости, я просто замерз и домой хочу. – сказал мальчик, высвободив левую кисть из рук сестры, и взялся за мешок на поясе. – Мы уже и так много всякого собрали.

- Я знаю, что ты устал, милый. – кивнула Рин. – Давай я быстро наполню еще один, и на этом закончим.

Балин обреченно вздохнул и молча кивнул. Сестра легонько потрепала брата за покрасневшие щеки и улыбнувшись отошла, снова принявшись копаться в отходах.