Темный остров

Необычный праздник

Сегодня я встал очень рано, с первым лучом солнца, услужливо разбудившим меня, ослепив прямо через веки. Обычно спящий очень крепко и безмятежно, теперь я моментально проснулся. Аккуратно, чтобы не разбудить сестру, спящую на втором этаже нашей двухъярусной кровати, встал, надел праздничную рубашку и брюки. С неудовольствием оглянулся на кучи пакетов с вещами, собранными со всего дома и лежащими теперь в нашей с Аней комнате. Да, как-то так мы приготовились к приезду нашего гостя! Просто сложили все лишние вещи в кучу, прикрыв дверью.

Я горько вздохнул, да так, что зашевелилась Аня, а я испугался: не разбудил ли я ее? Сегодня ей можно спать столько, сколько она захочет, она итак последнее время трудится, как пчелка.

Аккуратно прикрыв дверь, ушел на кухню. Конечно же, мама уже проснулась и так же тихо теперь пыталась растопить печку – ночь была холодной, и в доме веяло прохладой до дрожи. Я ей помог, после умылся и сел завтракать.

– Ты правда веришь, что он приедет? – спросила у меня мама с нескрываемым волнением в голосе. – Боюсь, как бы не закончилось это плохо…

– В этот раз точно приедет, – заверил я ее, быстро пережевывая кашу. Мне нужно было торопиться, пока Аня не проснулась.

Мама поглядела на меня с какой-то тревогой, словно я сейчас не дядю собирался встречать, а уходил на войну.

– Может ты лучше дождешься его здесь, с Анютой? – с надеждой спросила она, заламывая себе пальцы. Наверняка боится, что я дяде нагрублю.

Я немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Чтобы все не закончилось плохо, я должен это сделать.

Мама поняла, что переубеждать меня бесполезно, и слегка кивнула головой.

– Подготовь папу, хорошо? Он может сорваться.

Это я сказал так тихо, что мама буквально читала по моим губам. Ни Ане, ни папе слышать этого не стоило. Может, Аня и спала, может, лишь делала вид, что спит, но если бы услышала это – расстроилась бы. Папа уже несколько лет был не в форме. Сколько его помню, он всегда был сильным, твердым и мужественным, но сломался, как только стал инвалидом – ноги перестали его слушаться, и теперь он был прикован к инвалидной коляске.

С братом у него были особые отношения. Я их не понимал. Сам дядя Коля хорошо относился к своему брату, а брат, в свою очередь, почему-то недолюбливал его.

Я быстро доел кашу и, дожевывая на ходу, пошел в коридор обуваться. Но по пути чуть не сбил Аню, сонно протиравшую глаза и поправлявшую свои длинные волосы, распустившиеся по всей ее ночной рубашке. Прежде чем она успеет что-либо сказать, я постарался ее опередить:

– Просто отдыхай. А я пойду ждать дядю.

Кажется, она хотела что-то мне возразить, но я сделал вид, что не замечаю этого и торопливо выскочил через порог на улицу. Я знаю, что она не обидится, просто скромничает. Тем более, что мы это с ней уже обсудили.

Дядя мог приехать к нам только по одной дороге – это единственная дорога, ведущая к нашему дому. Я не знал, когда он приедет, но почему-то был уверен, что приедет не скоро, и потому шел не спеша, наслаждаясь молодым солнцем и приятным прохладным ветерком.

Мой разум сейчас занимали вопросы: узнает ли меня дядя? Заметит ли? Станет ли останавливаться или проедет мимо? Мы с ним ни о чем не договаривались, и я был практически уверен, что он даже не догадывается о том, что я его жду прежде, чем он войдет в наш дом.

Добравшись к самому началу этой дороги, лениво сел на скамейку. И как только я это сделал, возникло сильное желание лечь на нее – погода была действительно мягкая, да и я сам сплю очень мало. Приходится много работать, особенно, в последнее время. Хорошо, что Аня помогает по дому, я бы один не справлялся. Но я не лег, удержался. Взял себя в руки.

Я решил не думать о плохом. Не знаю, сколько я так просидел тут, но вскоре неподалеку услышал звуки проезжавшей машины, и волнение наполнило все мое существо: не дядя ли это? В нашем небольшом городке машины были явлением не то, чтобы редким, но нечастым, особенно в столь раннее время. Трудолюбивые соседи наверняка уже проснулись, но работали сейчас на своих участках, и ехать никуда не собирались. И потому я с таким замиранием сердца вслушивался в шум незнакомого мотора.

Вскоре на горизонте появилась столь же диковинная на внешний вид машина, как и ее двигатель. А вскоре я смог рассмотреть и приближающегося водителя. Не было сомнений, что это был дядя Коля. Он меня заметил и приветливо помахал рукой через открытое окно салона. Подъехав, остановился на обочине и два раза коротко посигналил, а после вышел. Я неспешно к нему подошел.

– Здоро́во, племянник! – он странно улыбался, когда говорил эти слова. – Ты смотри-ка, подрос, повзрослел, совсем мужчиной стал!

Я встретил его слова холодно, разве что кивнул в ответ. Но дядя продолжал вести себя как ни в чем не бывало. Его натянутая, неестественная улыбка была столь же широкой, как и его телосложение. Его голубые глаза, так похожие на мои, не улыбались. За время отсутствия у него появился шрам на щеке, ведущий аж до самой шеи, но он был едва заметен, так как не сильно отличался от цвета кожи, лишь едва поблескивал.

Он механическим движением поправил свой галстук и пышный, необычный воротник своего идеально проглаженного пиджака. Я же сейчас собирался с мыслями, чтобы с ним поговорить. Наверное, он думал, что я продолжу молчать, и потому снова взял инициативу в действии на себя, пригласив меня в салон машины. Я не стал отказываться.