Тиран на завтрак

Глава 1

— А-Л-А-Н, — с придыханием прошептала имя. Такое нежное и чувственное, в отличие от прикосновений того, кто его носил.

Они были резкими, жадными и обжигали, даря неизведанное раньше удовольствие и уносили в яркое небытие. Сквозь ткань платья я чувствовала настойчивые мужские руки, они блуждали по завязкам корсета, отчего кожа спины горела, сжимали талию и безнаказанно скользили ниже. А я, вместо того чтобы вырываться, наоборот, тянулась к ним и чувствовала себя хрупкой бабочкой, летящей на губительный свет огня.

Горячий язык мужчины нагло и бесстыдно проник в рот, подчиняя и лишая возможности протестовать. Он словно ставил свою метку, завоёвывал и отступал, а затем снова с неистовым напором вжимал меня в себя.

Сил и желания сопротивляться не было. Мозг превратился в мягкое желе, а по венам словно пустили раскалённый воск. Меня затянуло в какой-то водоворот безумия, иначе не сказать! Сегодня, в день моей помолвки, меня целует вовсе не жених, и я останавливать эту сладкую пытку не желаю!

Руки обвили шею почти незнакомого мужчины, я со стоном прижалась к нему. Ни одной благочестивой мысли не осталось в голове, а все ощущения сосредоточились на обжигающей и томной тяжести внизу живота.

— Алан...

— Да, так, моя малышка… — он подхватил меня под бедра. — Смелее. И не сдерживай себя...

Похоже на отрывок из женского романа, где стоит лишь перевернуть страничку — появятся пикантные подробности. Сколько я таких перечитала перед своей помолвкой! По ночам, тайком от мачехи, пряча книжки в комнате под одеялом. Прекрасное развитие сюжета — страстно, быстро, чувственно и горячо. Но было одно «но». Сейчас это происходило не в книге, а в реальности, со мной!

***

Заголовки утренних газет пестрели восклицательными знаками так, что резало глаза. Свежие новости! Скандальные происшествия!

«Молодой герцог снова в поиске невесты!», «Один из самых завидных женихов Столицы расторг помолвку!»

Но одно дело читать на страницах жёлтой прессы происшествия из чей-то чужой жизни, другое — самой стать героиней скандальных новостей.

«Наследницу Стенфордов бросил жених!», «Позор графине Стенфордской!» — трезвонили свежие газеты.

Я со злостью смяла мягкий пергамент и одним движением руки отправила в урну. Почему когда в компрометирующей ситуации застают мужчину, то виновата всегда женщина? Не вовремя зашла, не предупредила о визите, слишком вызывающе себя вела и ещё много чего. А стоило мне всего лишь раз поддаться необъяснимому соблазну, так всё — позор на мою голову! А впрочем, обо всём по порядку.

Вечер выдался жарким, а корсет был настолько тугим, что я не могла дышать. Но раз мачеха решила, что в день моей помолвки необходимо блистать и привлекать всеобщее внимание, то кто я такая, чтобы спорить?

В итоге в этот «прекрасный» день меня подняли ни свет ни заря, чтобы привести в порядок. Несколько служанок мыли и тёрли моё тело так, словно ванну я принимала впервые в жизни. Ей-богу, я едва сдерживалась, чтобы не кричать, когда они не щадя проходились по спине мочалкой.

— Терпи, это всё делается во благо!

Во чьё именно благо, я не знала, но слова мачехи успели засесть настолько глубоко, что я и сама поверила, что моя помолвка с герцогом и есть то самое наивысшее счастье, познать которое выпадает не всякому.

— Её светлость приказала ничего вам не приносить, чтобы не испортить талию, — холодно отрезала служанка, принимаясь за причёску, когда я — вымытая до скрипа — намекнула, что не прочь хоть чем-нибудь позавтракать.

Зачем нужно это жуткое строение на голове, я искренне не понимала, поэтому всегда предпочитала делать простые, но милые причёски сама. Жаль, но только не сегодня. Мачеха словно специально решила выставить меня в самом неприглядном свете!

— Вы прекрасны, графиня!

— Очаровательно! — мачеха обошла меня, придерживая тяжёлый подол платья.

Тут я могла бы поспорить. Во-первых, цвет платья совсем не шёл к моему лицу, делая его серым и нездоровым. Да и корсет затянули так сильно, что не осталось даже намёка на грудь. Я выглядела как подросток-переросток, а не восемнадцатилетняя девушка и студентка первого курса Академии.

— О, сестрица, — в комнату влетела Анна и замерла изумлённо. Я заранее скривилась, предвкушая грубую лесть, ведь сама она, в отличие от меня, была одета элегантно и со вкусом. — Ты замечательно выглядишь!

Вниз мы спускались по очереди: мачеха шла впереди, за ней следовала Анна, а затем уже я, закрывая процессию.

Отец ожидал нас внизу, где он встречал и развлекал гостей. Их было не так много, но несколько именитых семей всё же осчастливили нас своим визитом. Друзья из Академии, родственники жениха, ну и непосредственно сам жених со своими друзьями.