Тополя уже не те

Тополя уже не те

Тополя уже не те

Жил да был один баран

Маленького роста.

У него был барабан…

В жизни все непросто.

Вася, 3 «А».

Война началась в понедельник.

Во вторник мы уже пили и слушали новости часами напролет. Каждый час по ящику замученный диктор – бородатый дядька в майке с принтом голой бабы в откровенной позе – уставшим голосом перечислял города и села, что по данным всемогущей разведки подвергнутся бомбардировке в ближайшие семь дней. Наше село в списке было последним.

Список часто менялся, дополнялся, города скакали по расписанию, аки вши по лобку, но наше родное селение стабильно оставалось в заднице. Точнее, в заднице оно было всегда, сколько существовало, и задница была кругом; сейчас же оно постоянно и неизменно оставалось на дне расстрельного списка. Высоколобые мужи из соседнего подъезда вычислили, что к тому моменту, как ракета прилетит к нам на огонек, остальная часть страны покроется толстым слоем пепла и тишины.

Когда первая ракета трахнула по западной части родины, мы с моим соседом Пашкой заканчивали вторую бутылку водки. Работа была послана лесом, жены же дружно, похватав детишек и котов, рванули к бабке на деревню. Там погреб, там огород, там тише. Отсидятся, мол, переждут, пока все не устаканится, не утихомирится.

Устаканились и мы. К обеду Пашка уже перестал членораздельно выражаться и сейчас лишь устало грыз огурец, уставившись на ту самую голую девку на груди ведущего, что тарахтел, тарахтел и тарахтел:

– Пятнадцать минут назад была обстреляна Мухосранская область! Областной центр Мухосранск закрыт для въезда и выезда, наши специальные корреспонденты не выходят на связь уже третий час! Вертолетный патруль – в десяти минутах лета! Мы ждем прямое включение.

Вдруг перед ведущим появилась девушка, кинула папку на стол, помахала ручкой в камеру и исчезла.

 – Войска альянса НАДО уже взяли на себя ответственность за случившееся! – продолжал тараторить ведущий.

– Паш, ты слышал? – собрав все силы в кулак, я поднял товарища за шиворот, сопя на ухо.

–Казлыванючие! – с пьяным остервенением и злобой прошипел Пашка. – Че за бомбу кинули-то?

– Не говорят, – я прищурился, стараясь в выскочившем телевизионном меню выловить другой информационный канал.

Пульт не отзывался, я стукнул им по коленке, затем по столу. Зазвенело. По соседству из окна вылетела табуретка и громко приземлилась на машину под окном. Завыла противоугонка.

Нервы у людей сейчас не к черту.

– Красавчик, – резюмировал Пашка и потянулся к стулу. – Тоже так хочу.

– Окстись! – я отобрал мебель, и Пашка сдался.

 Попробовал снова переключить канал. Без изменений. Подковырнул пальцем крышку, достал батарейку, пожевал. То ли я пьяный такой был, что силы не рассчитал, то ли батарейка оказалась древняя, но она раскрошилась, заполнив рот противной, соленой смесью.

– Мать твою, графит?

– Смесь марганца и графита, Саня, – поднял голову сосед, очень трезво озвучил мысль и снова улегся в прежней позе.

– Гонишь! Соленая же!

– Дай сюды, – протянул руку Пашка.

Я отсыпал ему немного, он ловко закинул черно-красный кусок в рот и прожевал.

– Бром кажись, он самый. В армии кушал два года.

– Гадость, – скривился я и убрал раскрошенную батарейку в карман.

Ведущий в телевизоре снова оживился:

– Насколько нам стало известно, на города и села сбрасывают непонятные бомбы, которые не разрываются, а просто врываются в землю и жужжат. Сейчас – прямое включение от нашего небесного патруля!

В кадре появилась перепуганная юношеская морда в шлеме, потом на экране появился сам Мухосранск. Камера выхватила центральную площадь, где рядом с памятником вождю, тихонько вздрагивая, из земли торчала странного вида боеголовка.

– Ракета упала в два часа дня, – комментировал голос, – никто не пострадал, к ракете приближаться запрещено.

– Чудеса! – прокричал Пашка, поднялся со стола и налил себе очередные сто. – Вражины бомбы клепать разучилися?

– Походу, – ответил я и, казалось, протрезвел.

Ибо, что это за война такая, что ничего не взрывается и не уничтожается, а просто прилетает и стоит. Новая война, неизведанная война.

– Только что сообщили, что такая же бомба упала и в Северном Зажопинске! Город в панике! Взрыва нет!

– Ты погляди на них!

– Гляжу, чего? – не поднимая головы, буркнул сосед. – Че там, Сань?

– Снова такая штука! Воткнулась в площадь, и все!