Третье Звено. Ноикс: Новогодний выпуск

Самая холодная ночь в году

— Да чтоб тебя, блядь!

Чертыханья майора за стенкой вывели меня из глубоких размышлений. Коробка с томами уголовных дел, картотекой на особо опасных преступников и моим скудным личным скарбом подпрыгнула от удара на покрытой льдом столешнице и едва не полетела на пол. Я еле успел ухватить её и отодвинуть от края стола. Выполнять молниеносные акробатические этюды, будучи укутанным в ватник и с несуразными варежками на руках, — та ещё задачка. Но что поделать, когда зима уже не просто близко, а сковала инеем стены. И не просто сковала, а толстым добротным слоем. Как интересно, а я думал, что остался в участке один. В прошлом году до последнего на своем драгоценном складе сидел только Жопин, но в этом году он обзавелся пассией и свинтил из участка одним из первых. Да и вообще по его хитро-наглой роже можно было догадаться, что он скоро уйдет со службы. Жаль, как говорится, его мне точно будет недоставать.

— Да ебанный в рот! — последовал очередной рык майора и треск отрываемых досок, после чего звон бутылок и тишина.

От греха подальше я снял коробку с вещами со стола и поставил на пол.

В коридоре ситуация была ничуть не лучше, чем в кабинете. На стенах толстая корка колючего льда, местами с потолка свисали сосульки. Очередной треск досок, и ледяная крупа посыпалась на мою голову. Пришлось прибавить шаг, мне не хотелось получить сосулькой по темечку.

Майор, укутанный ничуть не хуже моего, стоял на четвереньках посреди кабинета и смотрел в прогал между половицами. Он сделал его собственными руками, а теперь довольно улыбался. И я не сразу понял, чему именно. Майор пошарил под полом, достал одну бутылку с водкой, потом вторую, а за ней и третью. Меня он пока не замечал. Да и куда там, когда под рукой такое богатство. Я откашлялся, сказал громко и учтиво:

— Товарищ майор, разрешите помочь?

— А! Кто здесь? Ноикс? Черт шелудивый, напугал меня!

Майор с трудом обернулся в мою сторону. Он действительно испугался моего неожиданного визита, нервно хихикнул:

— А ты чего тут делаешь? Не знаешь, где будут все преступники нашего города?

— Почему, знаю, вещи собираю. Так вам помочь?

— Точно, знаешь, — майор выдохнул и, достав четвертую бутылку, сел на пол.

Он выглядел устало, растирал озябшие руки в толстых варежках. Неуклюже свинтил крышку с одной из бутылок, сделал глоток. Долгий и жадный.

— Не хочешь?

Я покачал головой, сел рядом с ним. В трехслойном тулупе можно было сидеть на холодном полу хоть неделю. В обычных обстоятельствах, но не сегодня.

— Я за рулём.

Майор подавился вторым глотком и как-то странно на меня посмотрел. Я не сразу сообразил, насколько глупо прозвучало это утверждение. За окном минус шестьдесят, и впереди самая холодная ночь в году. Никакой транспорт уже не функционировал, ну, за исключением моего, конечно. Майор приложился к бутылке, не спуская с меня подозрительного взгляда.

— К какому разлому поедешь?

Он вытер подбородок варежкой и спрятал лицо под шарфом. Глаза майора прикрылись от удовольствия, а зрачки съехались к носу. Майор не был алкоголиком, он пил водку вместо отравленной мутантами воды. Боялся подхватить какую-нибудь неприятную заразу. Ну, и имел легкую зависимость — как побочное явление от своего необузданного стремления.

— Пока не решил, а вы?

— А я уже все решил, — майор вдруг понизил голос, качнул головой, в задумчивости смотря в пустое пространство перед собой. — Всё, Артём.

Я сделал вид, что не понимаю его, слушал внимательно, потому что с каждым словом голос майора угасал, как освещение участка. Ещё час, и его окончательно отключат.

— Хватит уже на мой век всего этого дерьма. Мутанты, китайцы, префектура... Я думаю, что заслужил покой. Здесь четыре литра. Мне хватит, чтобы упиться до смерти и благополучно заснуть этой ночью. Прямо тут, не у разлома, тепло которого вдохнет в нас жизнь, утром, когда самая холодная ночь в году останется позади.

Майор говорил с какой-то поэтической загадочностью, слегка раскачиваясь взад-вперед, отчего иней под ним скрипел в такт словам.

— А я не хочу просыпаться завтра утром. Ты хочешь проснуться завтра опять в этом уебском мире? — я молчал. — Хочешь, вижу, что хочешь, а я нет. Этот мир мёртв, и я должен уйти вместе с ним. И даже не вздумай отговаривать меня. Нет-нет, ничего не хочу слышать! Ты молод и горяч, Артем. У тебя впереди жалкая и никчемная жизнь, одна за одной попытки что-то изменить в ней. Что-то изменить вокруг себя. Добить китайцев, уничтожить мутантов, а я...

Майор сделал театральную паузу и закинул голову. Едва ли он мог действительно смотреть на потолок раскосыми глазами, но, выждав пару минут, продолжил на выдохе:

— А я останусь тут. У меня будет просьба.

Я изо всех сил старался изобразить участие в этом разговоре, подался вперёд.

— Приди сюда завтра самым первым и спрячь моё тело. Пусть все думают, что я куда-то уехал, не хочу, чтобы меня видели мертвым. Сделаешь?

Я молча кивнул, но даже на этом майор не успокоился. Он достал из коробки наградной револьвер в деревянном кейсе, обшитым пурпурной бархоткой. Она побелела от инея и холода. Майор протянул кейс мне.

— Держи. Это мой подарок тебе. Носи с честью, стреляй без промахов!

Я покорно и с уважением принял коробку с наградным оружием за безупречную службу и убрал в один из объемных карманов ватного тулупа.

— А теперь иди, не хочу, чтобы ты видел меня таким!

Майор махнул рукой, а потом приложился к бутылке. Водка не замерзала даже при минус семидесяти. Я встал и, чуть помедлив, вытянулся в струнку, ну, насколько это позволял ворох одежды, и отдал майору честь. Он так и остался сидеть на полу. Поднял бутылку за горлышко и небрежно ткнул в мою сторону:

— И тебя туда же, капитан!

Глаза майора смеялись. Раскосость прошла, и его взгляд прояснился.

— Надери им всем задницы и за меня тоже!

Я уезжал из участка, а на душе моей скреблись кошки. До самой холодной ночи оставались считанные часы. До разлома ещё надо было доехать, да и к тому же сначала наведаться к Рафу.