Три холодных лета

Три холодных лета

Лето первое: юность

Утренний дождь разбудил Сергея. Капли стучали по стеклу, настойчиво разрушая сон. За окнами пустовала тьма, будто глубокой ночью, но Тормаев чувствовал утро. Тёмное, холодное, мокрое утро.

Он потянулся, откинул одеяло и приподнялся грудью к коленям, пробуждая мышцы живота.

– Тор... – голос Володи Горина с соседней кровати нарушил тишину, – прекрати.

– Подъём, – ответил Сергей, – минут пять.

Володя натянул одеяло на нос и захрапел. Но комната постепенно просыпалась. Парни зашевелились:

– Тор, ты, что ли, опять? Чего тебе не спится?

– Утро, – засмеялся Сергей.

– Зараза...

Это было беззлобно. Курсанты отделения вставали по биологическим часам своего сержанта последние лет пять. Подъем периодически объявлялся в разное время с целью застать их врасплох, но Тормаев никогда не ошибался. Так что парни начали вставать.

Сергей натянул спортивную форму и прислушался к зданию. Было без пяти семь, и в это время эхо длинных коридоров передавало редкие звуки очень чётко. Поэтому шаги офицеров, приближавшихся к расположению, звенели в тишине.

– Подъём, – тихо сказал Сергей.

Створки раздвижных дверей мягко поехали в стороны, ярко вспыхнули лампы.

– Подъём! – прогремел хор командиров трёх отделений, входящих в расположение курсантов.

Тишина рассеялась в то же мгновение.

– Доброе утро! – майор Рорин прошёл вдоль кроватей. – Солнца нет как всегда, но я вам посияю!

Благодаря громкому голосу и широкой улыбке командир отделения задавал радужный тон любому серому началу дня. Он окинул взглядом своих парней, которые оделись ещё до первой утренней команды, и довольно кивнул:

– Строиться!

Секунды метаний закончились ровными рядами.

– За мной! – распорядился майор.

Они опередили остальные отделения на несколько минут, возглавили общий строй и все вместе отправились на тренировочную площадку.

Небо неподвижно застыло над ней. Облака сбросили воду ещё ночью и теперь просто взирали на копошащиеся в грязи фигурки людей. Командир курса полковник Котов командовал утренней зарядкой.

– Упор лёжа принять! – звучный голос разносился по всей территории.

Курсанты утонули по локти. Холодная жижа вечных луж затягивала, как зыбучий песок.

– И раз!

Все задержали дыхание, потому что лица погрузились в грязь. Поднялись, выдохнули.

– Два!

И ещё пятьдесят раз почти без усилий. Всего лишь разминка.

– Ещё разок хлебнули супчик! – засмеялся полковник, провожая курсантов глубже в грязь. – Закончить упражнение!

Парни встали, успели отплеваться.

– Отдохнули? Упор лёжа принять!

Несмотря на холод, курсанты сбросили мокрые футболки. Изо рта вырывался горячий пар, щёки горели. Котов сегодня зверствовал, как никогда. Может быть потому, что с балкона кабинета генерала Нечаева смотрело всё начальство учебного заведения. Для ежедневного утреннего совещания было ещё рано, да и командующий всегда наблюдал за зарядкой один, а сейчас рядом с ним стояли все заместители. Такого зрительского состава давно не было.

– Взять утяжеление! – разнёсся по площадке приказ Котова.

Курсанты рассредоточились, на бегу подхватывая белеющие из-под грязи кирпичи.

– В темпе, в темпе! – крикнул Рорин своим, наблюдая за скоростью остальных отделений. – Тор! Разуй глаза, вон под ногой!

Сергей схватил кирпич.

– Приседания по пятьдесят! – уже командовал Котов. – Второе отделение, штраф за Тормаева! Ещё десять приседаний!

– Да ёлки!. – выругался Сергей.

– Тор, без мата!

– Ёлка – это дерево!

– Двадцать приседаний!

Хохот курсантов сотрясал тренировочную площадку.

Отставших в остальных отделениях тоже наказали:

– Штраф десять! Кто там ещё не проснулся?!

Но после этого Котов наконец смиловался.

– Закончить упражнение! – крикнул он.

Курсанты с облегчением бросили кирпичи и выдохнули.

– Учебный бой! – упорно не сдавался сегодня командир курса. – Пары по списку!

– До завтрака не доживём, – констатировал Сергей.

– Тор! Штраф! – последовало немедленно от Котова. – Лично тебе!

– За что?! – возмутился Сергей.

– За подрыв боевого духа!

Курсанты захохотали:

– Сержант, кирпич далеко не бросай, пригодится!

***

Руководство воспитательно-учебного центра «Новосеверный» вернулось в кабинет. Командующий Валерий Константинович Нечаев пребывал в хорошем настроении, но остальные офицеры до сих пор находились в размышлениях. Приказ Министерства обороны о проведении мероприятия был открыт на электронном столе у всех перед глазами.

Общая политическая концепция, конечно, была продумана и согласована по всем инстанциям. Сейчас, в период крайнего обострения отношений между Евразийским Союзом и Европейским Альянсом, дружественные визиты двух старейших военных учебных центров могли стать точкой опоры для мирных инициатив. Но Нечаев искренне опасался: как бы это всё не устраивалось для отвода глаз.

– Орлы, – похвалил генерал курсантов. – Жаль, нам их мощь не пригодится.

Заместители только кивнули. Ни у кого пока не прижилась мысль о том, что для совместного мероприятия с Европейским Альянсом выбрана женская военная школа.

– У нас тут будет фурор, – констатировал начальник штаба полковник Орзин. – Я уже и сам отвык от общения с дамами, а парням и вовсе тяжело придётся. Как бы не сорвались.

– Не должны, – возразил кто-то из офицеров.

Но Орзин покачал головой:

– Себя в двадцать два года вспомни.

– Жду предложений, – напомнил Нечаев, поглядывая в сторону шкафа, занимавшего ближний к столу угол кабинета.

– Проведём специальные занятия, – ответил Орзин. – Разъясним курсантам положения приказа Министерства обороны относительно данного визита. Правила поведения в отношении женского... Как назвать-то?

– Контингента, – подсказал кто-то из офицеров.