Утро моих глаз

Ноябрь

Об этом было непринято говорить, но всем жутко хотелось. Стоило только намекнуть, как все, боясь вздохнуть, постоянно тихо спрашивали «а потом?». Одни краснели и использовали эвфемизмы для обозначения простых действий и частей тела. Другие без стеснения называли всё своими именами.

На удивление, всегда смелая Валерка здесь принадлежала к первой группе. Ни у кого бы язык не повернулся назвать её скромницей, но в рассказах об их с Артёмом отношениях она только невнятно мямлила и никогда ничего не говорила прямо. Геля в такие моменты всегда поджимала губы и про себя обзывала её лицемеркой.

Вопреки вопиющей статистике из телевизоров, которой пугали родителей, в 11 «Б» было не так уж много девочек, которые могли бы похвастаться своими любовными подвигами. И хотя теперь в их полку прибыло, большинство всё же оставалось в плену массы наивных розовых грёз, ещё не столкнувшихся с суровой действительностью. К их числу относилась и Геля.

Опыт её отношений с противоположным полоном ограничивался проказами мальчишек в шестом классе, когда они оттягивали лямки лифчика или, пробегая мимо, задирали юбку. Ещё, конечно, был Пашка, который ходил с ней на хор в музыкальной школе… Он провожал её домой, но дальше дело не пошло. А в 13 лет с каким-то мальчиком в лагере они даже почти поцеловались на спор… Но, в том и дело, что «почти».

Словом, на фоне этих ничего не значащих потуг, загадочное всеведение Валерки теперь казалось признаком настоящей взрослости. Она, вроде как, женщина теперь, на голову выше их всех. И от этого Геле было ещё обидней: мало того, что она имеет право лицезреть Артёма больше других, так теперь ещё и это…

***

Печальный ноябрь продолжал сгущать краски. Артём стал всё чаще возвращаться домой с Валеркой, и в эти дни Геля не ходила за ними. Зачем? Только больше расстраиваться. Но кто знал, что для ещё большего расстройства не придётся даже выходить из школы…

Шёл третий урок очередного унылого понедельника. Труд — сплошное мучение для старшеклассника. Просто сорок пять минут, когда разделённый по половому признаку класс страдает ерундой. В попытке скоротать хотя бы пять минут, Геля решила прогуляться до «кабинета для курящих», в котором, впрочем, во время уроков магия рассеивалась, и он превращался в обычную уборную. Не рассчитывая никого там встретить, Геля размашистым движением открыла дверь. И как только она это сделала, у окна произошло необычайное оживление, шевеление и оттуда, выпучив глаза, выбежала студентка. Геля видела её пару раз, знала, что она проходит сейчас пед.практику, вроде бы, что-то ведёт у пятиклашек. Она не могла только понять, почему девушка глянула на неё с нескрываемым ужасом и побежала полоскать рот.

Когда нервная студентка раз в десятый вытерла губы и вылетела из туалета, Геля, всё это время невозмутимо расчёсывавшая волосы перед зеркалом, засмеялась. Короткий звонкий смех её отразился эхом от белого кафеля, и в этот момент из-за ближайшей к окну перегородки появился Артём.

Геля выронила расчёску и едва ли не вскрикнула. Артём только улыбнулся и нагнулся, чтобы поднять её.

— Ты же ничего не видела, минхерц, верно? — он протянул ей расчёску. — И никому не скажешь? — его пальцы касались её, и он задержал руку в таком положении. Геля нашла в себе силы кивнуть. — Вот и славно. Красивые волосы, — он подмигнул ей и вышел.

Конечно, она никому не скажет. Как можно? Это же до жути приятно иметь общую с Артёмом тайну. Пусть и такую недвусмысленную.

***

С тех пор каждый раз, встречая ту студентку в коридоре, Геля смотрела на неё осуждающе, не скрывая своего морального превосходства. На Артёма ей бы и в голову не пришло так посмотреть. В её глазах он всё ещё выглядел непоколебимо идеальным.

Что уж говорить о тех редких моментах, когда он, стоя рядом с Валеркой, завидев проходящую мимо Гелю заговорчески ей подмигивал. Она опускала голову и счастливый румянец заливал её щёки. Теперь над всеми многословными Валеркиными пассажами об отношениях она откровенно посмеивалась. Только так, чтобы никто не заметил этого, разумеется.

***

На изломе месяца, когда Геля в очередной раз гипнотизировала окна дома, в котором жил Артём, слишком громкий звук, разорвавший тишину, вырвал её из блаженного оцепенения. Она нехотя повернула голову: это сигналила машина. Неудивительно — Геля стояла на проезжей части. Она отступила на пару шагов, чтобы дать автомобилю проехать, даже не обратив внимания, что это та самая «Ауди», на которую она налетела в прошлом месяце. Поэтому, вопреки ожиданиям, машина остановилась прямо около неё и стекло у водительского сидения стало медленно ползти вниз.

— Какие люди! — приветливо сказал водитель.

Геля узнала его только по твидовому пальто с поднятым воротником. Теперь пришлось обратить внимание и на лицо — немного вытянутое, с тёмной щетиной, прямым носом и светло-карими глазами с янтарными крапинками. Высокий лоб венчала стрижка-британка. На вид ему было лет тридцать с небольшим. Впрочем, Геля мало что в этом понимала.

— Всё нормально? Просто, смотрю, стоишь здесь уже минут пятнадцать… Не пойми неправильно, просто я в прошлый раз чуть не сбил тебя, а ты убежала. А теперь опять здесь. Кто знает, может ты мстить пришла и сейчас планируешь, как получше разбить моё лобовое стекло? — он насмешливо, но всё же располагающе улыбнулся – так, чтобы стало понятно, что это просто шутка. Геля заметила ряд идеальных белых зубов. Поему-то пришло на ум, что такие стоят кругленькую сумму. — Эй, что молчишь?

Геля лишь помотала головой и поспешила удалиться. Мало ли, что у него на уме. И с чего он запомнил её? Впечатление маньяка он не производит, если подумать, слишком отглаженный, но его манера говорить и улыбаться произвела на Гелю странное впечатление. Она бы сама не объяснила какое именно, но на языке вертелось слово «душное».