Твоими глазами

Глава 1

Алан Пирс был человеком привычки, и на этом строилась вся его жизнь. Он любил находить вещи там, где они и должны были быть; любил, когда на входе в офис охранник, каждый раз здороваясь, говорил ему: "Хорошее утречко, мистер Пирс!"; любил ставить точку в конце каждого закрытого дела, упорядочивая документы; любил заканчивать свой день ужином во французском ресторане "Марсель", где персонал знал его в лицо и по фамилии. Алан всегда занимал один и тот же столик, подальше от двери, у окна, через которое можно было наблюдать за тем, как сумерки сгущаются за окном и любил, когда его обслуживал один и тот же официант – мальчишка лет шестнадцати, явно еще школьник, подрабатывающий по вечерам, но всегда милый и обходительный. Взаимные улыбки и щедрые чаевые были залогом их хороших и коротких отношений.

Алан Пирс терпеть не мог, когда что-то шло не так, как было заведено. Сегодня вечером как раз было не так. Дело было не в том, что его не узнали, или произошло некое досадное недоразумение вроде отсутствия свободного столика. Алан пришел в "Марсель" с клиентом, чье удачно выигранное дело они собирались отметить обильным против обыкновения ужином. Однако их непринужденная беседа, от которой Пирс получал удовольствие, потеряла очарование в тот момент, когда перед ним была опущена тарелка с ароматным блюдом, и он заметил на развернутой руке обслуживающего его официанта темное пятно. Оно робко выглядывало из-под манжеты рукава и скрылось сразу же, как только рука отпустила тарелку. Алан вскинул голову и метнул взгляд выше. На худом лице хорошо знакомого ему мальчишки теперь уже приглядевшись, он четко различил искусно замазанный одолженным у коллеги тональником синий кровоподтек. Шестеренки в голове Алана закрутились с бешеной скоростью, улыбка сошла с его лица, а глаза остро пронзили официанта.

- Что случилось? – Спросил он, забыв о своей беседе и обращаясь прямо к стоящему перед ним юноше.

Официант изобразил непонимание, хотя Алану показалось, что некий страх матовым отблеском на секунду мелькнул в его глазах.

- Простите, что? – Недоуменно переспросил он, чуть повернув на бок голову, от чего оттененный синяк стал еще менее виден.

- Что с тобой произошло? – Настойчиво повторил Алан, вцепившись взглядом в лицо юноши.

- Со мной все в порядке, спасибо, - подчеркнуто вежливо произнес официант, желая этим тоном пресечь столь личные вопросы от клиента, и обворожительно улыбнулся, - вам что-нибудь еще нужно?

Осаженный этой холодной улыбкой всегда приветливого с ним официанта, Алан вдруг сообразил, как странно смотрится со стороны его обеспокоенный взгляд и чересчур серьезный вид. Ведь даже если какое-то происшествие и имело место быть, он был совсем не тем человеком, с которым едва знакомый официант хотел бы это обсуждать. Тем более что стоящий перед ним молодой человек сделал все возможное, чтобы эти следы «прогремевшей битвы» не бросались в глаза и не мешали работе. А, кроме того, мало ли что могло произойти в жизни школьника, что было легко объяснимо и вполне естественно для его возраста: защитил девчонку, нарвался на крутых (сам-то он явно был не из них), чрезмерно тренировался, да просто, как бы банально это не звучало, неудачно споткнулся.

- Нет, пока больше ничего не надо, - пробормотал Алан, обмякнув и глядя в тонкую спину удаляющегося официанта.

Он вернулся к прерванной беседе, и весь вечер исправно улыбался, вовремя смеялся и серьезнел в нужных местах. Его довольный клиент ничего не заметил, а может и не хотел замечать изменившегося настроения собеседника, празднуя свою победу и считая, что ничто сегодня не может нарушить его торжества. В конце концов, мистер Пирс, нанятый им адвокат, после сегодняшнего дня перейдет в разряд так называемых «холодных знакомств» и даст Бог, более его услуги не потребуются.

Уже поздним вечером, оказавшись в своей строгой, но от того не менее уютной квартире и растягивая тугой узел галстука в гардеробной Алан устало опустился на банкетку и посмотрел в подсвеченное мягким желтым светом зеркало. Выглядел он усталым и измученным. Алан усмехнулся своему отражению и поправил выбившуюся из аккуратного хвоста темную прядь. А каким же еще он должен выглядеть после дня, проведенного на ногах, после трехчасового заседания и ярой защиты, после утомительного вечера, когда ему, хоть и не обязательно, но он считал, что необходимо было, сохранял лицо и так же улыбаться вполне возможному будущему клиенту.

Но, несмотря на эту приятную усталость (все же она была приятной, ведь дело они выиграли и он мог вписать еще один пункт в список своих удач), из головы у него не выходило лицо официанта из ресторана. Такое юное, открытое, с внимательным взглядом темных глаз и отвратительной припухшей и замазанной ссадиной. Никогда ранее этот мальчишка не привлекал его внимание больше, чем просто картинка, на которой приятно отдыхал глаз. Вся жизнь Алана была сосредоточена вовне, ему и в голову не приходило, что у этого подростка, живого человека, могут быть проблемы. Нет, не так. Такие проблемы. И как не убеждал себя Алан, что в его возрасте вполне возможны решения конфликтов кулаками, ему казалось это неправильным и каким-то предостерегающим. Внутренний голос подсказывал, что это было явно серьезнее банальной школьной потасовки.

Однако время было уже за полночь и решать проблемы того, кто даже не желал поделиться ими, не входило в компетенцию мистера Пирса. Хотя вся его работа и была решением чужих проблем, но только тогда, когда люди сами приносили ему свои беды. Он лишний раз напомнил это себе, а чуть позже закрепил это тем, что у хорошенького мальчика из ресторана наверняка есть родители, чья священная обязанность решать эти проблемы была непоколебима, и он на самом деле не имел права вмешиваться.