Ты будешь моя

1. Марк

– Иван Иванович, я опаздываю, колесо проколол. Задержите Воронова, мне еще минут пятнадцать надо.

– Ну как так, Марк? – журит меня.

– Да въехал куда-то. Не было даже времени эвакуатор вызывать. На ходу тут какой-то сервис нашел. Сказали десять минут и все сделают.

– Такси вызывай.

– Видели бы вы это место, тоже бы подождали.

– Что за оно?

Оборачиваюсь на темно-серое двухэтажное здание, ремонт тут был, похоже, еще при СССР и читаю надпись:

– СТО “У дяди Васи”.

Под вывеской на самодельной скамейке сидит и курит мужик. Может, он и есть тот дядя Вася. Мне как-то похер. Мне бы машину скорее забрать и на встречу с новгородским депутатом успеть.

– Сомнительное название. На тебя вообще не похоже в такое захолустье заезжать.

– Да, скорее хотел. Ладно, Аркадьич, пойду смотреть, что там.

– Мы тебя ждем. Если что, бросай все и едь на такси.

– Понял.

Отключаюсь.

– Мужик, – киваю мужчине лет пятидесяти в синей робе, – что там с машиной моей.

– Да все уже, Алиса заканчивает, можешь рассчитаться, – выдыхает дым в пасмурное небо.

– То есть Алиса? – вот это прям цепляет и настораживает. – Из Яндекса которая? Вы с помощью интернета что ли покрышки заклеиваете?

– Да, не, – улыбается тот добродушно. – Алиса – это девчонка. Работает у нас.

Я припоминаю рыжую уборщицу, что крутилась в зале. Или не уборщицу. В робе такой же синей была. А я хрен знаю, как у них механики и уборщицы одеваются.

– Подожди, это уборщица что ли та рыжая? Уборщица?

– Рыжая да, но она не уборщица, мужик, а автомеханик. Зовут ее Алиса.

Мужик стряхивает пепел в металлическую банку из-под оливок.

Они охуели что ли?

– Да, а чё проблемы? – пожимает плечами, – в машинах разбирается…

Я не дослушиваю, иду в ремонтный зал.

– Какого черта?! – повышаю голос и направляюсь к своей машине. На меня оборачиваются, что-то даже отвечают. Похер.

Женщина на корабле, женщина за рулем - это ведь не просто так придумано. Народная мудрость – это мудрость не одного поколения. Женщина и автомеханик - это просто несовместимые вещи. Она, что может? Разобрать все? А собирать кто будет?! Если что-то еще можно будет собрать!

– Вам сюда нельзя! – мне преграждает дорогу какой-то худощавый парень.

– Можно! – рявкаю на него и огибаю.

Твою мать… Моего Властелина колец кастрирует какая-то девка с закрученной на голове бомбой из рыжих волос. Беспомощно повиснув на домкрате, друг едва не скулит от того, что ему сняли колесо. И сделала это девушка. Молодая девушка.

– Положи колесо и отойди от машины, - произношу тоном, каким обычно увольняю кого-то. Алиса эта вздрагивает и оборачивается.

Глазищи зеленые. Цепкие такие. Чуть вздергивает точеный подбородок. На лице черный след от мазуты, сексуально подчеркивающий скулу. Блять. Как с обложки журнала сняли.

– А чего это вы мне тыкаете?

– Это. Моя. Машина. И я плачу. Поэтому я тут указываю, кто будет ее чинить.

Слежу за каждым ее действием. Эта дура может и отверткой провести по бамперу, если психанет.

– Вы сейчас меня отвлекаете и себя задерживаете. Я почти закончила. – Продолжает возиться с колесом. – И вам нельзя тут находиться по технике безопасности.

Катит мое колесо, чтобы вернуть на место.

– Зайдите вон за ту черту, - указывает пальцем и кивает подбородком, будто холопу какому-то, проводит рукой по лбу, убирая прядь выбившихся волос.

Я бы такую наказал за дерзость.

– Отойди от машины, – подхожу и становлюсь между машиной и девушкой. – Ни одна женщина не прикоснется к ее внутренностям и частям, – найди того, кто может закончить, я спешу.

Она пахнет соляркой вперемешку с бензином, приоткрывает сочные губки, чтобы возразить.

Это не обсуждается.

Точка.

Фыркает и, стянув перчатки, обходит меня.

– Эй, – кричу на весь цех, – кто может закончить с колесом.

– Подожди, я сейчас освобожусь, – отвечает мне какой-то мужик.

– Я спешу!

– Милая моя, – оборачиваюсь на шепот рядом, это рыжая обращается к машине, – тяжело тебе с таким-то тираном. Пади любит газовать, фурор на девушек произвести, всю педаль уже стер.

– Так, мужчина, я тоже спешу, поэтому давайте без вот этих ваших, – возвращается к моему колесу и натягивает новую пару перчаток.

– Если такой джентльмен, то наденьте колесо.

– Это ваш сервис, решите как-то сами эту проблему.

Да надеть колесо-то не проблема, но я перемажусь весь, где потом переодеться.

Но, когда понимаю, что она собирается делать это сама, то недовольно рычу и за два шага оказываюсь рядом. Закатываю рукава белоснежной рубашки и, подняв колесо, надеваю на ось.

Она берет ключ, чтобы закрутить болты.

– Давай мне, я сам, – вытягиваю руку вперед, чтобы забрать, Алиса одергивает и задевает боковое зеркало. Секунда, а оно покрывается паутиной трещин.

– Ой, – пищит рыжая.

– Блять! – не сдерживаюсь я.

Сука. Что за день?!

– Извините.

– Давайте я, – рядом с нами оказывается тот молодой щегол, что стоял в стороне и никак не мог решиться хоть на что-то.

Отдаю ему ключ. Парень быстро все закручивает.

– Я… – девчонка тушуется, – я вам заплачу за все. – Она нервно растирает руки, что лямка рабочего комбинезона соскальзывает с плеча. Я бы тут ее, если бы не весь этот “гаражный бомонд”.

Усмехаюсь. Сама напросилась.

– Знаешь, сколько эта машина стоит?

Вся спесь у нее испаряется моментально.

– За месяц тут столько зарабатываешь.

– Можно найти аналог подешевле, – испуганно предлагает.

– Я похож на того, кто экономит?

Она молча машет головой из стороны в сторону. Да хер там с зеркалом этим. Но в девчонке что-то есть. Что-то такое, отчего член упирается в молнию брюк и начинает давить.

– Завтра работаешь? – киваю ей.

– Да.

– До скольки?

– До четырех, а вам зачем?