Ты моё наваждение

Пролог

Это долгожданная история Макса из романа "Не обещаю, что будет красиво", кто прочел все три книги, те знают, но для других читателей, кто читает эту историю отдельно, сообщаю - ХЭ будет!

В большой квартире в центре Питера было тоскливо и темно. Тонким слоем на мебели лежала пыль. Тусклый свет от уличных фонарей немного освещал пространство унылой комнаты. Но это не добавляло уюта и тепла просторному помещению. Уже продолжительное время эта квартира является приютом скорбящего мужчины. Он как в склеп закрыл себя в ней, и постепенно угасал вместе с ощущением жизни в атмосфере этого пространства.

- Макс, - раздался с порога раскатистый мужской голос, - Макс! – голос приближался и становился громче.

Мужчина, что сидел на полу у кровати, слегка поморщился, как от слабой пощечины, услышав знакомый голос. Ему не хотелось видеть даже брата, который оказался не братом. Да и вообще, видеть, кого бы то ни было, не хотелось. Он не брал телефон, не подходил к двери, когда кто-то приходил и звонил в дверной звонок. И он давно хотел забрать ключи от своей квартиры у Игоря, который наведывался к нему, не смотря на то, что Макс никак не хотел с ним контактировать.

- Все молчишь? – голос стал совсем близко, так как визитер навис над хозяином квартиры, - Чего на полу то? Пошли в гостиную, а лучше в столовую. Я тебе принес поесть.

Макс не встал, а наоборот, положил голову затылком на край кровати и прикрыл глаза.

- Хватит, - пророкотал заливистый бас в темной комнате, - Или ты говоришь, что стряслось, или я вызываю санитаров! Я уверяю тебя, они приедут быстро! Сколько можно? Ты можешь хотя бы сказать? - стал наматывать суетливые круги перед хозяином квартиры Игорь, - Ну хоть основную суть проблемы. Без подробностей! Чтобы мы понимали, чтобы ориентировались, чтобы могли скорректировать наши действия! - орал гость.

Макс тоже хотел орать. Он безумно хотел кричать, даже громче чем его брат, но не мог. Просто не мог, в горле стоял ком. Он и не давал ему ни кричать, да, даже рассказать о том, что с ним приключилось, не давал. Хотя именно Игорь, наверное, понял бы его лучше, чем другие. Хотя… Нет. Его горе было не таким глубоким. Но из всех родственников, именно брат был близок к нему, так как проживал похожее состояние, такую же беду, как Макс сейчас. И он, Макс, старался помочь ему тогда. Он был рядом, не оставлял. Он тогда не понимал Игоря, но не мог его оставить, так как переживал за него, как, наверное, Игорь за Макса сейчас. Но облегчить участь брата не мог. Потому что пока и сам до конца не осознавал. Точнее не принимал это всё, не верил, что всё кончилось именно так.

В воспоминании опять всплыла палата интенсивной терапии. Там, за стеклом, она – его Ириша. Вместо идеальной укладки – растрепанные по подушке волосы, вместо радостного, улыбчивого лица – странная серая маска с пустым безжизненным взглядом. Много мигающих приборов, капельницы, снующий медицинский персонал не добавляли позитива. Но он все смотрел и смотрел в окно, пытаясь понять, что же произошло. Как случилось так, что они оказались здесь? Но ответы никак не приходили. Врачи отмахивались. Медсестры кудахтали о том, кто же его туда пустил. А его девочка, его самый яркий лучик света угасал, Ира становилась всё безжизненнее. В тот момент он готов был разнести все отделение, но не хотел навредить любимой.

Макс прикрыл глаза, но тут же открыл их, боясь упустить что-то важное. И тут он встретился взглядом с Ирой. Легкая, слегка виноватая улыбка появилась на ее лице. В потухших глазах скопились слезы. В этот самый момент медсестра подошла к окну и начала закрывать жалюзи. Последнее, что видел Макс, это слезы на любимом, но таком неузнаваемом от происходящего, лице. «Я тебя люблю» - губами произнесла Ирина перед тем, как жалюзи опустились окончательно. Тут же Макса взяли под руки охранники, и вывели из больницы, которая больше была похожа на какой-то сарай. Он порывался перевести Иру в частную, хорошую больницу из этого странного заведения. Но не успел. На следующий день, когда он пришел навестить любимую, и передать ей, что обо всем договорился, его встретили на входе.

- Это вещи Ирины Леонидовны, - протянули пакет с непонятным содержимым ему сотрудники, - Нам очень жаль, но это было ожидаемо. Крепитесь. – сказала ему одна из женщин, и обе развернулись и ушли.

Воспоминания ранили и изводили. Он не верил, что это все случилось с ним. Но чем больше проходило времени, тем становилось только больнее. И теперь казалось, что ему приснилось не то, что Ирины больше нет, а то, что они были с ней счастливы. Будто в его жизни не могло просто появиться такого периода, будто он был рожден только для страданий, борьбы и боли. И именно это пережить было сложнее всего. Что счастье было настолько коротким, что даже появляются сомнения, было ли оно вообще. За сорок пять лет он был счастлив всего пару месяцев. Смешной срок. Но смеяться не хотелось.