Ты моя самая. Я научусь тебя любить

Глава 1. Мирра

от автора:
Роман является промежуточным между первой книгой “Ты моя самая” и второй — “Ты моя единственная”. Дадим немного счастья нашим героям и расскажем о кое-каких событиях, которые произойдут до того момента, как Ифина постучится в главные ворота военной академии Шагос. Роман пишется от первого лица, главы будут чередоваться от имени Мирры и от имени Берга.

· · • • • ✤ • • • · ·

Кифийская Империя. Меотия. Нижний город. Порт

С моря дул лёгкий прохладный ветер. Волны монотонно бились о берег, донося брызги до моего лица. Было прохладно и свежо.

Прижимая спящую дочь к груди, я стояла на носовой части огромного дромона и не отводила взгляда от предрассветного неба. А ещё я ждала… Ждала, что со мной придут попрощаться мать и подруга, хотя понимала, что навряд ли.

Украдкой посмотрела на Берга. Всё это время он не отходил от нас, точнее, от нашей дочери. Я-то ему была безразлична. Украдкой посмотрела на достарца.

Берг стоял в расслабленной позе, широко расставив ноги и опустив сильные руки вдоль тела, и смотрел на дорогу, ведущую в Нижний город. Ветер трепал его влажные волосы, небрежно собранные в хвост, и одежду из меховых шкур, надетую прямо на голое тело. В предрассветной мгле черты его лица казались особенно резкими и угловатыми, и я нехотя отметила эту суровую красоту могучего воина.

Достарец почувствовал мой изучающий взгляд и посмотрел на меня. Я гордо выпрямилась. Ну уж нет! Ни за что не покажу ему своих сомнений, а страха как такового никогда не знала. Сейчас меня волновало одно: я боялась потерять своего ребёнка. Моё сердце тревожно загромыхало в груди. Тотчас в руках беспокойно заворочалась дочка.

— Тише-тише, — прошептала я и успокаивающе пошлёпала ладонью по спине малышки, но сделала только хуже.

Мелина открыла глаза, изучающе посмотрела на меня, недовольно упёрла свои пухлые ручонки мне в грудь и захныкала.

Берг коснулся моего плеча и потребовал:

— Дай мне её.

Я ревниво прижала дочь к груди, но та заголосила ещё громче.

— Пожалуйста, — проговорил Берг, протягивая руки, и в его голосе прозвучала просьба.

Мне пришлось подчиниться, потому что на нас начали оборачиваться и осуждающе перешёптываться другие достарцы. Я нехотя передала ребёнка отцу.

Берг взял дочь на руки и быстро что-то зашептал ей на ухо. Я изо всех сил старалась расслышать хоть что-то, но не смогла разобрать ни слова, потому что достарец говорил на своём языке. Малышка доверчиво прижалась к отцу и счастливо пускала теперь слюни на его плече.

Я тяжело вздохнула, а Берг, не глядя на меня, спросил:

— Всё в порядке?

— Да, — неуверенно ответила я. — Хотя… нет.

Берг вопрошающе посмотрел на меня, и я решила пояснить:

— Я бы хотела ещё раз увидеться с Мелантой. — У меня не повернулся язык назвать при оборотнях грозную воительницу Меотии мамой. — Но понимаю, что этого не будет. Не принято у нас так!

Берг отвернулся и посмотрел на небо, негромко проговорил:

— Сейчас слишком рано. Не переживай! Она обязательно придёт к отплытию.

— Нет! — я отрицательно покачала головой. — Танаиса ни за что не позволит ей это сделать. Вы оскорбили царицу своим внезапным появлением, а я предала её отказом подчиниться и остаться на Меотии.

Невольно вспомнились недавние события. День назад достарские оборотни под покровом ночи подплыли к материку Меотии на боевых быстроходных дромонах и вчера рано утром без предупреждения высадились на кифийские земли. Царица расценила это как нападение и подняла всё воинство на защиту своего дома. Но оказалось, оборотни не собирались развязывать с нами войну, а приплыли забрать маленькую девочку-полукровку — на одну половину кифийку, на другую — медведя.

Воительницы никогда не приняли бы оборотня, поэтому девочка жила в Нижнем городе среди мужчин, которые по доброй воле оставались после священной ночи подле своих непреклонных, сильных женщин.

Царица не стала противиться и сразу же отдала полукровку оборотням, но потребовала, чтобы те немедленно поднялись на свои корабли и покинули кифийские земли. Но достарцы попросили ещë сутки, чтобы пополнить свои запасы на обратный путь, пообещав выгодный обмен за воду и продовольствие. Танаиса не смогла отказать гостям в их законном праве, торговля с другими народами всегда приветствовалась и поощрялась.

Но это был мой ребёнок. Моя дочь! И я наотрез отказалась её отдавать законному отцу. А посмев перечить Великой царице, вызвала осуждение и праведный гнев всего кифийского воинства. За что тут же поплатилась: меня лишили всех званий и изгнали с Меотии навсегда.

Танаиса — царица и родная сестра Меланты, моей матери, так сильно разозлилась, что не позволила мне вернуться домой и провести последнюю ночь в кругу семьи. Более того, она выставила стражу из воительниц возле ворот Нижнего города под предлогом, что необходимо обезопасить мужчин от оборотней со звериными наклонностями.

Поэтому сегодняшнюю ночь мы с дочерью спали на носу достарского корабля под звериными шкурами. У меня так и не получилось заснуть, всё думала, а правильно ли я поступаю. Ведь я отправлялась в страну оборотней, в академию Шагос, где убила медведя-шатуна, которого местные считали неким лесным божеством. Но стоило мне подумать, что я больше никогда не увижу свою дочь, и мои сомнения рассеивались как дым.

Я неотрывно смотрела на дорогу, ведущую к Нижнему городу. Лёгкая мутная дымка, нависшая над землей, постепенно таяла под лучами восходящего солнца. И как только туман полностью спал, мы увидели целую процессию.

Я облегчённо вздохнула, когда увидела Меланту. Грозная воительница всё же явилась. С ней вместе пришли её муж и сыновья, которые несли с собой походные сумки, и Дианира со своими сёстрами. Ифины с ними не было, но это было понятно: юная кифийка накануне вместе с другими девушками поднялась на священную гору Аморем.

— Меланта! — облегчённо простонала я и бросилась с корабля навстречу матери.