У надежды на краю. Часть 2

Море- Ю

У НАДЕЖДЫ НА КРАЮ

Часть вторая

 

МОРЕ-Ю

 

1

Влекло Лёку к той спокойной, щедрой реке, где она так неожиданно почувствовала властную мощь неведомой энергетической силы. Воспоминания о самом начале того путешествия – ещё горячечном, нетревожном, богатом на красоту и дары тайги, – будили в ней потаённое желание: снова пройти с рюкзаком по благодатному кедрачу, залитому солнечным светом, вдали от безысходности и отчаяния, почувствовать запах таёжного разнотравья… Пройти с любимым. И оттого почувствовать двойное блаженство.

Ей часто снились сны. Почти каждый день. И даже не помня сюжета ночного видения, она могла с точностью определить, что день грядущий ей несёт, – по настроению, по ощущениям после пробуждения. В цветном калейдоскопе сменяющихся картинок почти всегда мелькали таёжные пейзажи. Мелькали настойчиво и зовуще.

Пролетевшие в алтайской глуши два года будто накипь сняли с обновлённой души, будто на торную дорогу вышла она после забега по пересечённой местности. И её солнышко, – Егорушка, как стала она звать мужа, грело тепло, давало силы жить и двигаться по новой орбите.

–… в-о-о-от здесь это случилось, да, на этом отрезке. Ещё до плутания по тайге…– Лёка обхватила мужа за плечи, невольно погружаясь в воспоминания. – Как будто ток через меня пошёл, – некий энергетический столб буквально прошил от макушки до поясницы… Никаких болевых или других неприятных ощущений не было, какое-то полузабытьё: видеть-то я всё видела, и шевельнуться могла, только – и не хотелось вовсе… А потом такой прилив сил, – я в день до двадцати километров проходила без устали...

Супруги дружно склонились над картой района.

– И знаешь, Егорушка, что больше всего меня тогда поразило: я не испугалась, не запаниковала… Было ощущение некоего единства с неведомой Силой…которая наполняла меня, и она не хотела причинить мне зло…я очень хорошо это почувствовала…

Егор, считавший физику основой наук, дружа с ней не один десяток лет, никак не выдал своего отношения к проявлениям неординарных способностей жены. Не спорил с ней, ничего не доказывал. Он просто знал, что если хоть один физический закон малой-малостью станет угрожать его женщине, он его упразднит.

– Ну, если хочешь, мы можем наведаться туда, экстремалка ты моя, – ответил добродушно, – я те места знаю вполне прилично. В начале августа как раз мои давнишние друзья-сплавщики хотят пройти по той же самой реке… Нет, я ни словом не обмолвился о твоей одиссее, – ответил на немой вопрос Лёкиных глаз. – Но могу договориться, чтобы нас ждали в определённое время в нужном месте. А доставит нас с тобой туда вертолёт на Тунгур, – пилот – мой старинный приятель, не откажет. – Егор поставил крестик на карте. – Вот здесь и десантируем. Собраться успеем?..

 

 

2

– Здорово, чертяка! Сколько мы с тобой не виделись? – пять?.. шесть лет?

Вертолёт, аккуратно высадив пассажиров, взмыл ввысь, ветром от вращения лопастей лохматя причёски весёлых бородатых людей, которые плотным кольцом обступили Егора и его спутницу, хлопали друга по спине, шутили, шумели, создавая непередаваемый колорит многолетнего мужского братства.

– Ну, раскрывай секрет – кто есть сия неотразимая дама? Ой, погоди, не отвечай, дай догадаться: Берегиня таёжных дебрей!.. Знакомь же нас скорей!

Мужчины галантно целовали Лёкину руку, попутно представляясь: «Капитан Ермаков!.. с Вашего позволения, Сан Саныч… Воловников… а меня можно просто – Вениамин…»

Юность, она не уходит, она живёт в потайных уголках души и просится на волю, когда в один прекрасный день в одном месте собираются помнящие про неё люди. Суровые мужчины, так талантливо в миру исполняющие обязанности врачей, военных, педагогов, там, в тайге легко отрешившись от груза цивилизации, дурачились, пели песни под старенькую, видавшие виды гитару и пили чай с дымком. Не один чай, конечно же, – да кто с них спросит, в эдакой-то глухомани!..

Небольшой отряд путешественников разбил лагерь у этой излучины с прицелом порыбачить сутки-другие, отдохнуть перед сплавом по непростому участку реки, непредсказуемому, бурливому. Берег огласился смехом, звуки криков и добродушной перепалки разнеслись по округе, заставив таёжных пернатых на минуту смолкнуть.

– Егор, ну ты, как, кандидатскую защитил? – Вениамин умело и споро ставил палатку. – Когда отечественная наука вкусит плодов от твоей разработки?

– Знаешь, Веня, как-то в одночасье многое в моей жизни, скажем так, стало неактуальным. – Друзья довольно давно не виделись и не говорили по душам. – Я не писал тебе, что уехал в родительскую деревню, один... Там и учительствовал, пока не встретил ту, за которой и в огонь, и в воду… и на сплав по таёжной реке. – Егор машинально осмотрелся, ища Лёку взглядом, – она в отдалении собирала ветки для костра. – И веришь, друже, эта тема меня теперь заботит го-о-ораздо больше, чем нейтрино. Ушли мои поезда, запал, кураж… – Егор, закрепив свою сторону палатки, присел на перевёрнутое ведро, ожидая, когда друг справится с оттяжками. – Могу со всей ответственностью заявить тебе, как старому другу, что сейчас я абсолютно счастлив. Даже без учёной степени.



Отредактировано: 30.06.2017