Убийство в чумном городе

Глава 6. Явление Ангела

Выходные пролетели быстро — за наблюдениями за сборами гостей. Оказалось, что появление Инквизиторов было только первым этапом. Следом за ними, но уже по одному, по двое или небольшими компаниями то через двери в холле, то через ворота-портал Диверситас, сквозь который однажды пришла и сама Арина, приходили те, кто собирался попытать счастья на испытаниях.

Арина вместе с Крисом, Лавандой, Марьей и Анной, как обычно по выходным, сидели на берегу речки, наслаждаясь неизменным ярким солнцем. В этот раз с ними не было Румеу, который сообщил, что постарается написать более подходящее для взаимодействия с духами воздуха стихотворение, а потому пропадал где-то. Зато к вечеру субботы к ним неожиданно присоединилась Джафит.

Когда у Лаванды стало получаться с ветром, Арина немного испугалась, что теперь Лаванда станет больше времени проводить с Анной, Эмили и Джафит, обсуждая тонкости призыва духов разных стихий, но даже общий успех не заставил Лаванду больше симпатизировать Эмили. Зато Джафит присоединилась к ним с вопросом, который не имел ничего общего с духами.

  — Анна, Марья, вы же дома у себя были… вы служили богу? — спросила Джафит, усаживаясь рядом с ними на траву. Крис присвистнул от неожиданного вопроса, что Арине показалось ужасно невежливым, но Крис вежливым и не был. Марья кивнула в ответ, а Анна покачала головой:

  — Меня в монастыре против моей воли заперли, так что не уверена, кому я там служила. Спрашивай у Марьи.

Резкость её ответа, казалось, неприятно поразила Джафит, которая была почти такой же неуверенной в себе, как Лаванда. Хотя в последнее время они обе становились уверенней — успехи в работе с духами, особенно когда у почти ни у кого больше ничего не получается, кого хочешь взбодрят.

Тёмные вьющиеся волосы Джафит были убраны в аккуратный пучок на затылке. Сирийка перестала носить свой платок почти сразу после того, как Анна сменила монашеское одеяние на майку и джинсы. А Марья решилась снять покрывало только в эту субботу: жара вдруг стала невыносимой настолько, что Арина невольно задумалась о причинах такой перемены: может, все кураторы и духи были так заняты подготовкой к испытаниям, что позабыли регулировать температуру на поляне? Оказалось, что у Марьи были длинные светлые волосы — почти такие же, как у самой Арины, но с тёмными глазами они сочетались куда необычней, чем светлые волосы Арины с её зелёными глазами.

Джафит посмотрела на Марью и спросила:

  — Ты не боишься, что всё это — грех колдовства?

 Марья на мгновение опустила глаза, но потом решительно покачала головой:

  — Я… так говорить дурно, но я… не думаю, что это больший грех, чем то, что в нашем монастыре бывало. И я говорила с Татьяной, она сама была в очень религиозной семье. Она понимает, что меня тревожит. И она мне сказала, что, когда я доучусь и узнаю, почему меня позвали в Диверситас, я пойму, что учение здесь — не грех.

  — Когда доучишься? — переспросила Джафит, сводя свои широкие, красиво очерченные брови. Арина ответила быстрей, чем Марья:

— В конце обучения нам объяснят, почему пригласили нас учиться. Мне кто-то говорил об этом тоже.

Джафит медленно кивнула, хотя хмуриться не перестала.

— Наверное, придётся подождать.

 В этот момент на поляне появились новые гости. Они шли по поляне, весело что-то обсуждая. Арина подумала, что они чувствовали себя, как те, кто возвращается в свою старую и любимую школу и встречается с теми, с кем расстался, возможно, много лет назад.

  — Просто не поверила, когда услышала, — донёсся до Арины весёлый и звонкий женский голос, — три года подряд! А кто был его куратором?

  Ответа Арина не разобрала, но женский голос отозвался уже мрачно:

  — Бедный парень.

 Пёстрая компания приближалась к ним. Впереди шла пожилая женщина в простом чёрном платье и с кружевной накидкой на голове, за ней — ещё две женщины: совсем молодая, казалось, ровесница Арины, одетая в блузу с широкими, собранными на запястьях рукавами, и длинную грязную юбку, и пожилая, невысокая, в красном спортивном костюме.

  — Это она была в Лондоне, — прошептала Лаванда.

 За ними шло ещё трое мужчин: один выглядел так, как Арина воображала себе африканских шаманов — весь разрисованный, в коротком халате или куртке, увешанном амулетами, со странным шипастым головным убором, второй — полный, с длинными седыми волосами, одетый в плохо сидевший сюртук и панталоны по моде восемнадцатого века, третий — невысокий, лысоватый человечек в очках и спортивном костюме.

— Эй, молодёжь! — крикнул толстяк в сюртуке, заметив у реки Арину и остальных. — Доброго дня!

— Мы тоже часто сидели у реки по выходным, — заметила девушка, и голос её прозвучал очень печально.

— С твоим возлюбленным? — участливо спросил человечек, который оказался обладателем мягкого высокого голоса.

 Девушка промолчала.

Вшестером они подошли  к ступенькам Диверситас. Женщина в спортивном костюме хлопнула в ладоши: