Училка и мажор

Пролог

УЧИЛКА И МАЖОР

Он мой студент. Наглый мажор, который поставил себе цель заполучить меня к себе в койку. Хуже всего то, что сопротивление бесполезно.

—Я хочу тебя, Василиса Григорьевна, — шипит Белов мне в ухо, скользя пальцами по щеке. —Так сильно, как никого и никогда не хотел, — узкие бедра с силой толкают меня назад.
—Только в твоих мечтах,— прикусываю губу и ощущаю жар, прилипший к коже в том месте, где Рустам меня касался. Звонкая оплеуха разносится в тишине запертой изнутри аудитории. —В жизни — никогда.
Ошалелый взгляд диких глаз останавливается на мне.
—Так даже интереснее. Сопротивляйся мне.

Дверь с грохотом отскакивает, и передо мной предстает мой студент. Теперь так его называешь, да? Можно просто…Исчадие ада. По спине бегут мурашки, и волосы медленно встают дыбом, стоит только глянуть на его высоко вздымающуюся грудь, взлохмаченные волосы и горящий огнем взгляд.

—Что ты себе позволяешь, Белов? Вон отсюда! — прижимаюсь спиной к стене и ощущаю утробный ужас, потому что он даже не собирается покидать стены моей скромной двушки. А нас уже могли увидеть...Широкая фигура делает шаг ко мне и одним махом закрывает дверь изнутри. Мышка в клетке.

—Пришел поговорить,— наглая ухмылка отражается на лице парня, а я содрогаюсь вся. Мне до чертиков страшно сейчас оставаться с ним один на один. Господи, зачем я только открыла дверь? —Зачем отказалась от нашей группы? — недовольно бурчит Рустам. — Мы же с тобой поговорили!

Отказалась, потому что так надо, да и не могу больше видеть его и не сметь...неважно. Выхода другого не было у меня. Не могу я так больше, но хуже всего то, что я не могу сопротивляться, хотя должна сейчас, имея столько проблем. Однако я даже не хочу. Не хочу! Не хочу, все вокруг протестует против этого. Почему я должна скрываться? Почему?!

Облизываю губы и прикусываю внутреннюю поверхность щеки. Гадство, просто гадство! Не сбежать от тебя и не скрыться, как ни старайся! Как будто я на самом деле могу сбежать от чувств даже на время. Сердце продолжает отбивать чечетку, когда нос выхватывает его запах. Ближе. Еще ближе. Нет, пожалуйста. Память противно подкидывает дровишек в костер моих страданий. Нет, не сейчас!

Пожалуйста, просто уйди. Иначе тут будет точка невозврата. Я не смогу дальше так…

—А ты как думаешь? — сиплю, стараясь увернуться от загребущих рук, которые уже тянутся ко мне и не дают сбежать. Горечь выкуренных сигарет опускается на мои уста, впечатывая особенный след Белова. Я все пропахла им. Насквозь. И уже давно.

—Это меня не остановит, Вася. Я скрываться не буду, я не позволю никому…тебе причинить вред.

Слова больно режут ухо, смешиваясь с патокой наслаждения. В этом весь Белов, всегда вперед как бронепоезд, а дальше будь что будет… Я лишусь работы, я лишусь всего, что у меня есть, а все из-за него и из-за себя самой, из-за наших чувств! Будет только больше проблем.

Хочется кричать и выть от безысходности. Приходится запрещать себе испытывать наслаждение от близости накаченного тела и включить разум.

—Оставь меня в покое, Белов! Ты нарываешься на неприятности, — царапаюсь, специально всаживая в толстую загорелую кожу свои ногти. Но больно только мне, потому что даже такая близость обжигает наслаждением.

—Никогда, — горячие губы скользят по коже, и я слышу звонок в дверь.

Слава Богу!

—Кого ждёшь?

Рустам хмурится, руки прекращают гулять по телу.

—Любовника, — не задумываясь, лгу, абсолютно не осознавая дальнейшее развитие событий.

Карие глаза намертво приклеиваются к моему лицу, а затем жесткий захват сильных рук оттягивает волосы, а властные губы впиваются в мои. Доминируя, подчиняя, причиняя боль. Язык грубо вторгается в рот, вынуждая меня застонать от агонии. Рустам стискивает мою талию в своих руках и скользит пальцами по пояснице, оставляя отметины, помечая собой.
Глубже, грубее, сильнее. Совсем как раньше, совсем как раньше. Как всегда.

Я тону в примеси из наслаждения и безумного отчаяния, что давит мне на горло бетонной плитой безысходности.