Ультиматум

Птичка в клетке

На лбу выступает испарина, когда холодное лезвие касается шеи. Преодолев чудовищный страх, гордо вскидываю подбородок и поддаюсь вперед. Хорошо заточенное лезвие беспрепятственно прорезает плоть. Сжав кулаки от боли, встречаюсь с залитыми чернотой глазами. Мужская скула еле заметно дергается.

— Мне нечего тебе сказать, Бес.

Каждое сказанное слово приближает к обезглавливанию, но я терплю. Не обращаю внимание на боль. Мне все равно. Если не убьет сейчас, убьет завтра, через год. Страшнее смерти, только ее ожидание. За эти полгода я достаточно настрадалась.

— Врешь, Ника. Ты мне врешь. И я вижу это в твоем взгляде, твоем дыхании. Блядь, да даже нос дрожит. — выбрасывает тот, сильнее давя на шею.

— Что ты, что Деймон, это два сраных говнюка. — рассмеявшись, откидываюсь на спинку стула, к которому меня успели примотать пока была в отключке, и продолжаю, — мне все равно от чьей руки умру. Скажу тебе, сдохну от руки Деймона, не скажу, от твоей.

Отставив нож, Бес отошел на пару шагов, и закурил. Между нами воцарилось молчание. Как бы глупо сейчас не звучало, но только черт знал что происходит сейчас в его голове. Темные глаза прожигали в моей груди дырку.

— Ника, пойми одну вещь. Не в моих интересах убивать женщин. Ты подстилка Деймона, — от вопиющего возмущения глаза ползут наверх. Не успеваю открыть рот, как Бес бросает убийственный взгляд, тут же заставляя закрыть его обратно.

Чертов придурок, я тебя ненавижу всей своей душой. Надеюсь после смерти ты попадешь в чёртов рай, ведь ад для тебя слишком плёвое наказание.

— предлагаю сделку. Ты рассказываешь всё, ВСЁ что знаешь, а взамен гарантирую твою неприкосновенность.

Не похоже на то, что он пиздит. Закусив внутреннюю сторону щеки, опускаю глаза вниз, и вздрагиваю. Белоснежная блузка почти насквозь пропиталась кровью. Облепила тело словно вторая кожа.

Возможно я пожалею об этом, но точно не сейчас. Дело минуты. Получит то что хочет, и убьет его, а я просто исчезну так же как и три года назад.

— Я согласна. Сделай что-то козел, а то из человека превращусь в обескровленную тушку.

Разорвав край своей рубашки, затянул ее на моей шеи. Освободив конечности от скотча поднял на руки как будто я весила пушинку и понес на выход.

— Рив, позаботься о ней.

Вложив меня в руки другого головореза, развернулся. Сверля взглядом в уходящую спину амбала, улыбнулась. О, мой маленький чертик, ты пожалеешь об этой сделке.

Прижав меня к себе покрепче, Рив понёс мое еле шевелящееся тело в правое крыло приисподнии. Толкнув дверь ногой, зашел внутрь. В нос ударил едкий запах травки. Поморщившись, огляделась. Ничего примечательного. Железный стол, куча потрепанных жизнью железяк, и старый дядька с сединой в бороде.

Уложив меня на леденящую поверхность стола, метнул строгий взгляд на мужчину, а потом на меня.

— Заштопай ее. И смотри, чтобы эта стерва тебя не прирезала. — не отрываясь от моего лица, процедил тот сквозь зубы.

— Обижаешь… — натягивая перчатки с усмешкой ответил док.

— Я жду тебя за дверью. И только попробуй, сука такая, что-то сделать. Я тебя прирежу, а Бесу скажу что кровью истекла.

Развернувшись, вышел и хлопнул дверью. Парнишки у Деймона получше будут, воспитаннее так сказать. Отвлекаюсь от двери на приближающие шаркающие шаги. Док наклоняется лицом ко мне. В зубах зажат наполовину выкуренный косяк.

— Посмотрим что тут у тебя. — с окурка срывается пепел и падает на меня. Скривившись, смахиваю его. Терпеть не могу всю эту хрень. Папаша мой увлекался этой дрянью, и до добра это не довело.

Развязав тряпку, резким движением руки срывает ее вместе с запекшейся кровью. Жалобно шиплю.

— Глупая ты баба. — ворчит док вставляя нитку в иголку. Санитарными нормами тут и не пахнет. Ну а собственно чего я ожидала? В бандитских кругах все сходит к одному. Жив и ладно. А про ВИЧ, и тому подобное не слышали, а если и слышали, считают бреднями государства. Говорят, мол, брехня это все, народ покошмарить.

— Почему это? — скрипя зубами спрашиваю я, когда мужчина прокалывает кожу.

— Не твое тут место. Но я тебя не сужу, — замолчав, стряхивает пепел, — знал и отца твоего, и что он сделал.

Улыбка с моего лица пропадает. На этом док замолкает, и продолжает сосредоточенно накладывать шов за швом. Расслабившись, закрываю глаза.

Док прав, я не случайно оказалась на дне. Отец продал меня в уплату долга за наркоту. Продал не иначе как Дейману. Это произошло ровно семь лет назад, когда мне только исполнилось шестнадцать. Деймон в то время только выстраивал свой бизнес, и строился он отнюдь не на справедливости. Страх-вот главное оружие наркокартеля.

— Закончили. — откинув окровавленную медицинскую иглу в сторону, док стянул перчатки и затушил остатки косяка о пепельницу.

Приподнявшись на локтях, свесила ноги и спрыгнула с каталки. Делаю шаг и меня уводит в сторону. Мир плывет перед глазами. Оперевшись рукой, зажмуриваю глаза со всей силы.

— Спасибо. — бросаю я, и проморгавшись, ползу на выход, возле которого которого караулит Рив. Как только я оказываюсь снаружи, твердая мужская рука грубо ложится на плечо и толкает в сторону.