Умереть было бы проще

01.

С трудом открываю глаза. Темно, дышать нечем, пахнет пылью и затхлостью, но при этом нет страха, лишь нетерпение вновь встретить Его! Как же я скучала, сколько снов видела, считай целую жизнь прожила в мире Морфея выстраивая планы, как же очнусь и как буду наконец счастлива.
Никого так не хотелось увидеть, как Деймона сейчас, хотя бы раз по-настоящему со дня летаргии ощутить его пальцы на своей коже.
Крышка моего гроба отлетает, разрушаясь в щепки и я боюсь перегнуться через его края и увидеть то, что заставит меня пожалеть, что так и не умерла тогда. Я чувствую это, чувствую всем своим существом, что Его нет рядом и больше никогда не будет.
Платье, в котором меня захоронили все такое же чистое и гладкое, словно и не пролежало со мной больше полувека в гробу. Ноги дрожат, руки соскальзывают с шелковой обшивки, и я пытаюсь позвать на помощь, но голос пропал, или просто я разучилась им пользоваться. Минуты тянуться едва ли не дольше шестидесяти двух лет заключения, но я нахожу в себе силы подняться, хотя бы ради того, чтобы понять – есть еще шанс встретить любимого.
Шок.
Человек сидящий на стуле у моего гроба закинув ногу на ногу был точно не Деймоном Сальваторе. Даже плохо видя в темноте, я могу разглядеть светлые волосы, щетину и такую гадкую ухмылку, что хочется забиться в угол гроба назад, там было безопаснее.
Почему он молчит?! Может это всего лишь часть моего сна?! Тогда почему в нем появился – Клаус Майклсон?!
- Что? – обычно и так низкий голос звучит так тихо, что его может уловить лишь чуткий слух вампира. Ну или гибрида.
- Сальваторе, тот про которого ты хотела узнать, Гилберт – мертв. Его братец и твоя подружка без чувств там, где их не достать. Ведьма Беннет мертва, старость ее сморила.
Хватаюсь рукой за сердце. Оно бьется, я слышу тихий шум своего дыхания, вижу, как тонкий луч света пробирается через дверь склепа, как он отражается от начищенных ботинок Клауса и основания возвышения на котором стоит сейчас мой гроб.
Я чувствовала. Чувствовала каждую потерю в своем бесконечном сне, даже раньше, еще тогда, когда прощалась с Деймоном знала – делаю это навсегда. Но так не хотелось отпускать, хотелось пусть и глупо, но верить в то, что успею вернуться до его смерти.
А сейчас злилась, за то, что не дождался, за то, что не усмирил ради меня свой нрав и не попытался сохранить себя для меня.
Так и должно было быть. Я Елена Гилберт, вновь став человеком должна была умереть, раз и навсегда.
- Убей, - просьба звучит почти комично.
Конечно же убьёт, зачем же еще ему здесь находиться?
- Почти век прошел, Гилберт, включай мозг! Поднимайся!
Его рука смыкается на моем предплечье, и я вспоминаю, как это чувствовать боль. Сильные пальцы оставляют на коже гематомы, и я почти верю в то что сейчас, точно так же его ладонь сомкнется на моей шее, и я отмучаюсь.
На этот раз уже навсегда.
- Гилберт, вставай!
Еще рывок и конструкция переворачивается, выбивая меня на пол чем больно ранит хрупкую кожу на коленях и локтях. Я действительно не могу подняться, не могу дышать и говорить, я способна лишь на одно – желать скорой кончины и молиться о встрече с Деймоном хотя бы после смерти.
- Как он умер?
Боже, я не должна у него этого спрашивать! Только не у него!
- Так же, как и ты сейчас, искал смерти.
Я, помогая себе руками перекатываюсь на грязном полу так, чтобы видеть его глаза. Заглянуть в его лицо и попрощаться с миром.
- Зачем ты здесь?
Скрипит зубами, очевидно этот вопрос его провоцирует, и я вспоминаю, как это ужасно видеть синие вампирские вены под глазами и клыки гибрида на одном и том же лице.
- Бонни Беннет помогла мне в одном деле, и я поклялся быть здесь в день твоего нового рождения, Елена Гилберт. И да, - усмехается уголком рта, что невольно навевает мне воспоминание об улыбке другого человека, - я дал слово не убивать тебя, так что страдай молча и не доставай меня своим жалким видом.
Живи, Елена! Именно это бы сказал Деймон, будь он здесь. Живи, ради того, чтобы хранить воспоминания о нас, чтобы узнать, как на самом деле я погиб, чтобы помочь обрести человечность моему брату и блондиночке. Просто живи, Елена!
Теперь платье в грязи, а руки и ноги в ссадинах, но так даже лучше, это напоминает мне о том, что я все еще человек.
Если представить себе, что это всего лишь одна из вариаций моего бесконечного сна, то можно дышать. Ради него, ради продолжения нашей любви.
- Ноги… Держат?
Клаус что-то говорит мне, но я отмахиваюсь от тембра его голоса, потому что он был не тем, который хотелось слышать.
- Елена, вставай.
Недоверчиво смотрю на него, а вот это уже совершенно странный тон, никогда не слышала снисхождения от гибрида.
- Что? – мой голос наполнен слезами, оказывается, я не замечала, как плачу.
- Да, очнись ты уже!
Меня хватают на руки и это так непривычно ощущать от мистического существа теплоту.
- Пусти, - пытаюсь отстраниться, забывая, что сознательно отказалась от силы, что шла мне в комплект с вампиризмом и приняла лекарство.
Быть может, не поступи я тогда так эгоистично, сейчас все еще была бы с Деймоном и у нас оставалась бы вечность впереди.
- Елена, просто успокойся, хорошо?
Что же случилось с этим миром? Нереальность происходящего душила с новой неведомой силой. Клаус Майклсон бы побрезговал взять меня на руки, гибрид бы никогда не проявил участия к моей жизни, даже если бы это стало частью его клятвы.
- Елена, Елена, - он попытался повернуть мое лицо так, чтобы встретиться взглядом и этого я испугалась еще больше, забившись на его руках в истерике, - Елена!
Удар. Нет, скорее пощечина, потому что от его удара я бы рассыпалась в прах.
- Елена, мне нужно вернуться домой, успокойся и приди в себя!
Почти рык. А где у Клауса дом? У подобного существа не может быть такого места, потому что у Клауса нет души и никогда не было и не будет.
- Елена?!
Не те глаза, не тот человек, почему так? Зачем тогда выжила я? Почему Бонни не нашла для нас выхода? Почему позволила мне очнуться в мире в которой не будет Деймона и не будет ее самой?
- Поставь меня! – удивительно, но голос был почти тверд, - отойди! Убирайся!
Я стряхнула с себя его руки, освобождаясь словно от грязи его прикосновений.
- Елена, - гибрид запустил пальцы в мои волосы расправляя их путаницу, - у тебя нет другого выхода. Никого больше нет, Елена. Смирись.
Он не может жалеть меня. Не может хотеть помочь! Потому что передо мной – Клаус Майклсон, и он бездушное существо, которое жаждет лишь одного – поломать все живое вокруг подчинив своей воли.
- Хорошо, - не узнаю свой голос, меня настоящей просто больше нет. А то, что станет с тем телом в которой, по усмешке судьбы сейчас заключена моя душа, уже даже не я сама и потому не важно.
- Пойдем, - странно теплая ладонь Майклсона сжала мою руку, и он тихо потянул меня в сторону выхода из склепа, того места где попрощавшись, меня оставил Деймон Сальваторе столько пройденных десятилетий назад.
Теперь я прощалась с ним.
- Куда мы уходим?
Майклсон посмотрел на меня как на пустое место. Таким я для него и была – пустым местом, существом которое ему навязали.
- Новый Орлеан.
Сглатываю прочищая горло, не хочу говорить с ним, но голова находиться в таком страшном замешательстве, что становится тяжело хранить все мысли в себе.
- Почему туда?
- Не думай ни о чем, Гилберт. Просто радуйся тому, что живешь.
Хочу убить его за эти издевательские слова, хочу выцарапать его едкие глаза, прокусить шею и вгрызться в артерию иссушив досуха. Хочу, чтобы появился Деймон и разделался с ним. Но Деймона нет, и это не вера в слова Клауса это боль, появившаяся внутри уже давно.
- Твоя семья там?
Кивает, а моя ненависть достигает новых высот, почему даже у этого дьявола остались родные люди, а у меня нет?
- Я слышала, - перевожу дыхание задыхаясь от боли, - Хейли родила тебе дочь?
Кажется, так звали ту девушку оборотня, что гостила у Тайлера в Мистик Фоллс.
Странная реакция, гибрид широко улыбается и так он становится похожим на обычного человека, который попросту счастлив в данный момент.
- Да, Хоуп.
Не понимаю почему, но неожиданно улыбаюсь в ответ.
- Сколько ей уже?
А вдруг, его дочь уже состарилась, а быть может, уже и умерла. Тогда он понимает, как мне больно сейчас, может от того и выглядит снисходительным?
- Она выглядит сейчас чуть младше тебя.
А как выгляжу сейчас я сама? Что осталось от той Елены Гилберт, которая была так красива в глазах любимого мужчины?!
- Готова? – Клаус подносит кисть с длинными пальцами к ручке на двери склепа.
- Нет.