Умирающий гений и я, его Тайна

Пролог. Последняя надежда

Предисловие

Внимание! История от начала и до конца – авторский вымысел и не имеет ничего общего с реальными людьми и событиями. Все совпадения случайны.

Методы исцеления неизлечимых болезней также не являются научно доказанным фактом, поэтому автор не призывает людей повторять их.

Эта история о том, что любое чудо – это чей-то тяжёлый труд, и никакого волшебства.

Таисия Блинова

Когда я впервые увидела его, он напомнил мне умирающего воробушка. Потухший измученный взгляд, бледная сероватая кожа, тёмно-синяя хлопковая шапочка на голове, видимо, чтобы прикрыть лысину.

На комфортабельной койке лежал с трудом узнаваемый Рейнард Беллс, молодой певец, композитор и автор прогремевших на весь мир песен.

На фотографиях в интернете Рейнард красивый, как картинка, и надменно-недоступный. Он как бы показывает, что любоваться им можно только со стороны. Руки прочь!

А в жизни... Такой контраст.

Я поверила, что это он, лишь по прямому волевому носу, слегка пухлым губам и приметной серьге в форме скрипичного ключа в левом ухе.

Он тот самый, сомнений нет.

В палате, помимо больного и меня, присутствовала мать Рейнарда. Женщина по-хозяйски держала парня за руку, а на меня посмотрела неприветливо, как на очередную воровку их с сыном времени.

Ловизе Беллс – так звали мать моего потенциального будущего подопечного – на вид можно было дать около сорока пяти лет. Постриженная под мальчика и выкрашенная в вишнёвый цвет, она походила на постаревшую оторву-рокершу, но сейчас на её лице застыла гримаса боли и отчаяния.

– Где гарантия, что вы поможете? – недоверчиво спросила меня она.

Я тоже была детально просканирована её взглядом и, судя по всему, мой вид не вызвал у женщины доверия.

– Гарантий не раздаю. Могу только дать слово, что верну вам сына живым и здоровым.

– Сколько вы хотите?

– Деньги меня не интересуют, – покачала я головой.

– Тогда что? Гражданство? Недвижимость? Протекция? – перечислила госпожа Беллс.

– Нет, – ответила я, чем немало удивила собеседницу, готовую ради сына отдать всё до последней эре[1]. – Я делаю это не ради вознаграждения. У меня свои мотивы. Деньги мне потребуются только на транспортировку больного и на его обеспечение в течение года.

– А нельзя вылечить его здесь?

– Нельзя. Поэтому решайте: либо я увожу его прямо сегодня, либо исчезну и больше не появлюсь.

Женщина посмотрела на сына. Тот обречённо глядел на неё, заторможенно моргая. Так выглядят те, кто сдался и обильно напичкан опиатами.

– Он уже не встаёт. Всё время на капельницах и обезболивающем, – сообщила мне мать то, что я и так уже заметила. – Ест и говорит тоже плохо, ему трудно глотать. Метастазы в шее мешают.

Слева на шее у Рея вздулась шишка размером с детский кулак. Метастаз. Справа тоже есть, но поменьше и не так бросается в глаза. Могу представить, какого размера они в остальных местах.

– У вас нет времени на раздумья, – сознательно давлю. – Методы у меня жёсткие, но проверенные.

– Рей? – женщина руку легонько сжала руку сына. – Это наша последняя надежда... Ты... Ты поедешь?

Он механически, не задумываясь, кивнул.

– А теперь главные условия, – добавила я, стараясь сделать каждое слово веским. – Вы никоим образом не вмешиваетесь в процесс лечения и не обсуждаете мои методы. На некоторое время вы потеряете связь с сыном и даже не будете знать, где он.

– Но...

– Иначе договора не будет.

Мать снова посмотрела на умирающего сына, который заворочал головой и закрыл лицо руками, затем скрюченными пальцами принялся скрести по своей шапке.

– У него опять приступ, – всхлипнула женщина. – Я позову медсестру... – и её рука потянулась к кнопке.

– Нет! – кажется, чересчур резко и громко запретила я. – Если вы заключаете со мной договор, опиаты отменяются!

– Он же умрёт от боли! – женщина заплакала, растерянная и не знающая, как поступить. – Я не смогу так, зная, что он... мучается.

– Что ж, тогда прощайте. Сил вам всё это пережить, – и я ушла.

Внутри у меня назревал протест, что я должна остаться, уговорить или даже выкрасть умирающего воробушка.

Но это так не работает.

Вселенная хотела от меня, чтобы я спасла именно его. Собственно, ради Рея я прилетела в Стокгольм. Ради него переобщалась со всеми, кто имел хоть какое-то отношение к семейству Беллс. Я представилась целительницей, которая сумеет помочь, хотя сама не верю в эзотерику, да и целительницей меня не назвать. Я всего лишь медик, который по личному опыту знает, как избавиться от опухоли. Никакой магии и танцев с бубном.

Однако моё громкое заявление сработало: меня провели на встречу с родителями Рея, затем мою личность пробили по всем базам, где выяснилось, что я законопослушная гражданка России, имею медицинское образование, ни разу не осуждена, но некоторое время числилась пациенткой хосписа.